Пленница ледяного герцога (СИ). Страница 46

Зато никаких сомнений, что Кассиэлем придется заняться сразу после своего четвертого рождения, у Азазеля не было. Сейчас обезглавливать Зеленых слишком опасно. Или все же стоило? Могло ли случиться, что Кассиэля завербовал владыка Бездны?

— Тогда все стандартно, — заключил перворожденный. — Открывающий бой за мной. Следующий шаг — срединная схватка лучших воинов первых двадцати Домов. Если мы их тесним, то переходим к наступлению по всей линии и захватываем весь нейтральный пояс целиком. Тогда Бездну и Чертоги разделит такое количество миров, что вмешательство в наши дела на нашей территории станет невозможным даже с использованием глубинных порталов.

Он заметил, как от перспективы неограниченного доступа к ресурсам человеческих миров засверкали глаза Эйнджила и как скрыл ухмылку первый архонт Зеленого дома. Священная крона, почему у обоих настолько похожая реакция и как он сам допустил, что сразу двое сенаторов вызывают у него отвращение на уровне инстинктов? Это все доступная людская энергия, превращающая холодных бойцов в сладострастных ублюдков.

А чем он лучше — тем, что сделал источник невероятных и будоражащих эмоций своей женой? Нет, — ответил он сам себе, — для Фелиции он тоже стал источником.

— Когда трубим? — спросил Лорат. — Несколько дней уйдут на подготовку, за это время шпионы — не сомневаюсь, что они среди нас остались, — донесут Сатанаэлю.

— Сегодня. Точнее, через пару часов. Камни к полной готовности. Вызов пойдет от меня. Место встречи — пространственный карман над нейтральными мирами. Они и мы откроем его с двух сторон.

— Неужели мы снова будем лицезреть первую монну Пурпурных бок о бок с супругом? — прожурчал Кассиэль.

Азазель, уже настроивший портал с кружащим маршрутом (конечная точка, его вилла, стала в нем пятым и последним местом назначения), резко остановился.

— Я не нахожу твой вопрос уместным, брат. Потому что слышу в нем насмешку. Разумеется, Фелиция будет стоять за моей спиной и поддерживать сияние аметиста.

Кассиэль больше не прятал глаза, а смотрел прямо на принцепса. Что же так задело Зеленого? Впервые выбор одного из сильнейших архонтов остановился на человеке… Но какое ему дело до расы… Скорее ему не понять, почему бессмертный сын Древа отказался от вечности, чтобы получить взамен брачную связь. И было еще кое-что.

— Ты уже подумал, как она воспримет тот факт, что человеческие миры сыграют в этой битве роль доноров? Дыра, которую она считает своим домом, отодвинется в развитии на пару тысячелетий. Или ты все-таки нашел способ прочистить ей мозги и теперь между вами незамутненная идиллия? Архонт слишком хорошо осведомлен о делах Фелиции. Это и неудивительно. Сенаторы постарались выяснить все вплоть до деталей. Зато можно не сдерживаться, выдвинуть обвинение. Дальше будет видно.

— Добиваешься поединка? Тянешь время, чтобы твои хозяева успели подготовиться? Чем тебя купили, Кассиэль… Дай подумать. Посулили достаточно энергии, чтобы хватило на новое перерождение? Но ведь не взлетишь. Мешки, наполненные дерь…м, не летают меж облаков.

В ответ на оскорбление сенатор молниеносно обратил руки в мечи, и в Азазеля полетели два зауженных, но длинных клинка. Принцепс не стал проверять свои защитные пологи. Отмахнулся от лезвий взмахом руки, и те зазвенели на полу. В то же мгновение вокруг Кассиэля засветилась нежной лавандой ловчая сеть.

Он несколько раз дернулся и затих, потому что прозрачный кинжал принцепса, из чистой митры, вошел ему в солнечное сплетение.

— В темницу. Он большой любитель казематов и должен оценить наши отремонтированные камеры. Сенатор обвиняется в измене родному миру, сговоре с демонами и подготовке к покушению на мое тело во время стазиса.

Трое других неверяще молчали. Наконец Ариэль произнесла:

— Забери свой кинжал, Азазель. Он тебе пригодится.

Глава 58. Девочка, мой господин

Пресветлый вернулся еще мрачнее, чем обычно в последнее время. Кивнул мне, не подходя ближе. Не поцеловал. Да что опять произошло?

Все утро я провела с раненым Дарьялом, аккуратно вливая в него силу Золотого кристалла. По идее, такого камня не должно было существовать — верно, имелся в Чертогах минерал, по цвету повторявший эту руду.

Архат все порывался отправиться в хранилище и взглянуть на камень, который сохранял его почти угасший Дом. Но я задействовал кучу других, едва тлеющих, «ничейных» и не собиралась его пугать тем, как их на самом деле много. Для раненого увидеть размер беды, приключившейся с его миром, стало бы настоящим ударом… Он и так чересчур нежный, по сравнению с холодными и высокомерными соплеменниками.

Ариэль буквально вымолила у Азазеля разрешить лечить возлюбленного на его вилле. Она вбила себе в голову, что, если бы не такое сосредоточие камней, то Дарьял неминуемо бы погиб. Он плохо переносил кровопотерю, а она имела свойство приключаться внезапно.

Самуэлю наш гость не нравился. Он не доверял всем, в кого попала хоть капля темной крови. Постоянно ворчал, что в дом притащили заразу. Наверно, по этой же причине Аз скалился, когда Дарьял кое-как выбирался из своей комнаты. Я же редко замечала признаки темнокровия… Ну, бледность. Ну, приступы, в ходе которых архат ненадолго превращался в статую с темными прожилками. Это случилось пару раз, и Ариэль впала в жесточайшее уныние.

Я сочувствовала им обоим. Любовь случалась у этой расы не так уж часто. Однако уж если случалась… Вот что такое выяснил Азазель, что теперь избегал моего взгляда?

— Прости, Эль-Аму-Тадир, я закрыл от тебя свои эмоции, чтобы ненароком не сделать больно, не напугать. Сегодня мы отправляемся на схватку, от которой будет зависеть будущее нескольких десятков миров, включая Чертоги. Я вызову на бой Падшего ангела. И вынужден просить тебя присутствовать в качестве моего самого близкого представителя.

Наверное, опять придется настраивать камни. Но вот бой с родственником…

— Ты будешь драться с Сатанаэлем? Сатаниилом? Какое из имен ни возьми, он изворотливый лжец, — мой голос гулко разносился по маленькой уютной зале, где мы с Самуэлем сели пообедать. — Нет ли у вас другой кандидатуры? Ты слишком благороден. Вот Кассиэль, возможно…

— Любимая, другого выхода нет. Он и не выступит против меня. Силы не равны. Скорее всего защищать честь Бездны выйдет его брат. Они сейчас в ссоре. Но, как избранник Пламени, Астарот не сможет отказаться.

Самуэль, сидевший за столом рядом и дожевывающий сушеный засахаренный фрукт, чуть им не подавился.

— Так, затевая войну, мы исходили из того, что темный герцог устранился полностью… Мой господин, спешу напомнить, что вы одной ногой увязли в почве подле Великого Древа. У вас силы ровно…

Над нами зажглась узорчатая сеть, повторяющая звездное небо.

— Ох, старик, даже здесь не стоит откровенничать за пределами безмолвного полога. Меня хватит на последний рывок. Я смету самого сильного демона Ада. Не сомневайся… Конфликт между братьями еще не исчерпан, герцог не отправит свое войско сражаться за власть Сатаниила в других землях. Он среагирует только, если угроза нависнет над Адом. Так далеко мы не зайдем. Просто некому.

Самуэль поджал сухие губы. Отложил тарелку, отодвинул чашку. Я подозревала, что герцог и прислужник иногда препирались, но при мне они обычно действовали заодно.

— Ваша жена беременна, принцепс. Не этим мы сейчас должны заниматься. Нужен идеальный вариант, как спрятать ее и ребенка в наше отсутствие. Даже Аза с ними не будет. Все, что мы им обеспечим, это наши бледные тени с редкими вспышками силы. Не забывайте, что без вас госпожа начнет чахнуть в Чертогах, не имея возможности подпитываться митрой постоянно. А ведь ребенка еще нужно выносить. Уберечь от темнокровных, от демонов… от других архонтов, которые жаждут занять ваше место. Смерть жены станет и вашей гибелью тоже. Вы не проснетесь… Единственное, что не дает мне впасть в уныние, это знание, что леди Фелиция покрепче любой монны. Несгибаемая женщина. Неломаемая.