Эффективная масса (СИ). Страница 10

— Становись в строй, мелюзга! — услышал я за спиной и резко обернулся.

На сцене стоял один из этих зубастых крокодилов. Сперва я не на шутку струхнул, но сразу понял, что это голограмма, причем не самого лучшего качества. Она вся мерцала, искажалась, и по ней шли полосы, как на старых земных телевизорах.

— Каждый уважающий себя ксарх должен иметь, а самое главное уметь применять нейрохлыст, — продолжала вещать голограмма.

Схватив цилиндр, быстро выдернул его из устройства. Голограмма исчезла. Но видимо, её услышал не только я. В этот момент дверь в коридор открылась, за дверью стоял один из двух громил, прилетевших недавно на челноке. Вживую это был великан двух с половиной метров ростом. Я весь напрягся, ведь он не был голограммой. Гвардеец тоже меня увидел. Секунду мы молча стояли и смотрели друг на друга, затем он вскинул свой бластер, готовясь стрелять.

То, что произошло дальше, было, как в тумане. Резко кинувшись на пол, я оказался возле лежавшей там сумки. В следующий миг трибуна, которая была на сцене, разлетелась в щепки. В голове промелькнула мысль, что нужно двигаться, если лежать, то так меня и пристрелят. И сделав кувырок в сторону, успел сунуть руку в сумку и нащупать там нейрохлыст. Затем началась череда хаотических прыжков из стороны в сторону. Мне казалось, что ящер как-то тормозит, и каждый раз мне, в последний момент, удавалось увернуться с траектории его выстрелов.

— Да ты просто Невероятный Халк! — пробормотал я, уворачиваясь от очередного выстрела. — Такой же большой и зеленый!

Очередной заряд бластера прожег стену позади меня, оставив дымящийся след. Ящер, кажется, начал злиться. Его движения стали более резкими, а выстрелы — чаще. Но я всё равно умудрялся уклоняться, хотя каждая секунда давалась с трудом. Мышцы горели, сердце колотилось так, будто хотело выпрыгнуть из груди, а лёгкие жадно хватали воздух. Я чувствовал, что долго так не протяну.

— Ладно, приятель, хватит играть в кошки-мышки, — сказал я, сжимая рукоять нейрохлыста.

Резко поднявшись, я сделал ложный выпад влево, чтобы сбить его с толку. Ящер купился и повернул бластер в ту сторону. В тот же момент я активировал нейрохлыст и бросился к нему. Энергетическая нить со свистом рассекла воздух, но ящер успел отпрыгнуть назад. Теперь он явно недоумевал, увидев у человека оружие своего народа.

— Что, не ожидал? — усмехнулся я, снова атакуя.

Плеть ударила по полу, оставляя глубокий след. Ящер отступил ещё на шаг, но теперь его бластер был направлен прямо на меня. Он выстрелил, но я, упал на колени и выстрел пролетел над головой. Теперь была моя очередь бить.

— Ну что, крокодил, кто теперь тормозит? — подначил я, делая выпад в его сторону.

Нейрохлыст обмотался вокруг его правой ноги, и я со всей силы дёрнул рукоять на себя. То ли мне повезло, то ли пыльный пол оказался скользким, но ящер стал заваливаться на спину и упал. Падая, он вскинул руки кверху, и его крутая пушка улетела через голову в коридор.

Я тут же прыгнул ему на грудь, попутно доставая нож из ножен на левой голени. Ящер лежал и смотрел на меня. Разинув пасть, он жадно глотал воздух. Он был дезориентирован. Ну, никак он от меня такого не ожидал, да что там говорить, я сам от себя такого не ожидал. И не став долго думать, пока он не опомнился, вонзил нож ему в череп там, где, по моему мнению, у него должно было быть ухо. Нож вошел по самую рукоять, а этот крокодил переросток обмяк и затих.

Еще несколько секунд я сидел на нем неподвижно, сердце бешено стучало, в крови кипел адреналин. Скоро до меня дошло, что бой окончен и, как ни странно, в мою пользу.

— Чем больше шкаф, тем сильнее придавит, — не смог удержаться я от комментария, выдергивая нож из его черепа. Из раны хлестала кровь, обычная красная кровь. Она смешивалась с пылью на полу и превращалась в липкую бурую грязь.

Встав, прислушался. Вокруг была тишина. Никто не спешил ему на помощь, видимо, он был тут один. Но потеря бойца рано или поздно откроется и тогда, остальные придут его искать. К тому же, они вполне могли видеть меня сейчас по камерам. Надо уходить.

Я быстро зашел обратно в зал для докладов. Поднял с пола свою сумку. Затем подобрал упавший цилиндр и запихал в свой мешок. Осмотрел устройство, которое воспроизводило голограмму. На вид оно не пострадало в перестрелке. Взял его в руки, оно показалось мне не очень тяжелым, поэтому и его тоже запихал в мешок, затем закидывая мешок за спину, пошел на выход.

В коридоре снова подошел к трупу динозавра и осмотрел его подробнее. Он был полностью закован в матово-черную броню. Снимать её не имело смысла, все равно мне не подойдет. А вот на поясе у него было прицеплено три небольших сферы. Надеясь, что это гранаты, забрал их вместе с поясом и повесил на себя. Пояс был великоват для меня, поэтому я просто завязал его узлом. Свой нейрохлыст также засунул за этот пояс.

Далее подошел к валяющемуся бластеру этого головореза. Взял в руки. Поднял. Довольно тяжелый. Взвесив все «за» и «против», швырнул его обратно в пыль и отправился по коридору в сторону противоположную той, с которой пришел этот товарищ.

На ходу открыл карту и сориентировался. Оружейная, до которой я не дополз, была рядом, за поворотом. Подойдя к двери, обнаружил, что в отличие от остальных комнат, на этой был электронный кодовый замок.

«Значит точно оружейка», — сообразил я и, глядя на замок, стал напрягать извилины. Что бы предпринять? И вспомнил, что я же, вроде как, не один.

— Алиса, мне нужно попасть в эту комнату. Есть предложения? — конечно, можно было подумать, но говорить вслух было привычнее.

«Приложи руку к замку», — тут же отозвалась Алиса. Я так и сделал.

«Архитектура кодировки сложная, с вероятностью 78%…» — она осеклась, но тут же исправилась. «То есть я могу попробовать взломать, но на это нужно время.»

— Времени нет, еще варианты? — меня начинал бить нервоз.

«Давай сожжём замок к чертям, правда, не факт, что сработает», — выдала Алиса.

— Ну вот, уже намного лучше, ты быстро учишься быть человеком, — похвалил я голос в голове, и добавил: — Давай, жги, моя хорошая!

«Спасибо», — голос в голове как будто опять засмущался.

Панель замка заискрилась, затем вспыхнула и быстро потухла, я едва успел отдернуть руку. Дверь не открылась. Но попробовав, получилось чуть приподнять её вручную. Дверь поднялась сантиметров на сорок и заклинила. Этого хватило, чтобы можно было пролезть под ней. Уже находясь внутри, пнул её с размаху, и она упала обратно на пол. Теперь я в помещении с сожжённым замком и закрытой дверью. Это, возможно, даст мне немного времени, пока они поймут, что дверь можно поднять вручную.

Первым делом стал искать в помещении камеру. И нашел её. Это был своеобразный объект под потолком. Такие, видимо, были везде, но раньше я не обращал на них внимания. Вспомнив, как победил первого бота, я глянул на батарейку: 32%. Подняв руку вверх и смотря на камеру, скомандовал: «Разряд». Произошла вспышка, камера задымилась, а заряд батареи просел до 22%.

Затем, надеясь, что камера испорчена, приступил к осмотру помещения. Я заглядывал в шкафы один за другим, но все они были пустыми. В моей голове крутились мысли. Ведь никогда в жизни и муху бы не обидел, но сегодня мне пришлось убить. Пусть это был страшный урод с зубастой пастью, но всё же он был разумным существом. К тому же его командир не обрадуется потере бойца. А шансы выстоять в бою против этой шустрой обезьяны с нейрохлыстом стремились к нулю. Я продолжал открывать шкафы.

— Алиса, а что это вообще там было? — обратился я к своей помощнице.

«Что именно?» — переспросила Алиса.

— Ну, тогда, в том зале. Мне казалось, что ящер какой-то заторможенный, — перефразировав свой вопрос, я продолжал открывать шкафы.

«Это ускоритель рефлексов», — начала свою лекцию Алиса. «При выбросе в кровь адреналина активируются специальные рецепторы в нервной системе, которые усиливают передачу сигналов между нейронами. Это достигается за счёт повышения уровня глютамата — основного нейромедиатора, отвечающего за скорость реакции. Также наниты, встраиваясь в синапсы, создают дополнительные пути для передачи импульсов, что позволяет мозгу обрабатывать информацию быстрее обычного. В результате пользователь начинает воспринимать время как замедленное, хотя на самом деле его тело и разум работают на пределе возможностей.»