Чужак. Книга 1: Пепел империи (СИ). Страница 31

Время летело незаметно. Зима сменилась весной, и факультет разведки ускорил темп. Мы учились практически без отдыха, и, несмотря на все сложности, мне нравилось. Я начал замечать, что стал быстрее соображать, стал лучше анализировать ситуации, в которых оказывался. Может, всё дело в инстинктах, о которых говорил Айрон?

Кейт училась так же хорошо, как и я. Мы часто тренировались вместе, а после занятий обсуждали задания и стратегии. К моменту экзаменов у нас обоих была отличная подготовка.

Сам экзаменационный период в университете — это настоящий ад. Особенно на факультете разведки.

Вопросы по геополитике, стратегии, методам ведения разведывательной деятельности. Решение практических задач, проработка различных ситуаций и многое другое.

Я сдал все экзамены на отлично. Удивительно... У меня талант.

После последнего дня экзаменов я и Кейт вышли из здания и просто стояли, наслаждаясь свежим воздухом.

— Наконец-то, — Кейт устало выдохнула, запрокинув голову. — Я уже думала, что мы сдохнем на этом экзамене.

— Да уж, — я усмехнулся. — Нам устроили настоящую пытку.

Кейт посмотрела на меня, слегка нахмурившись.

— Кстати, есть кое-что, о чём я тебе ещё не рассказывала.

Я повернулся к ней.

— Что именно?

Она огляделась, словно проверяя, нет ли рядом лишних ушей, а затем тихо сказала.

— Грегори Вайт рассказал мне про миссию «Феникса». Про то, что они делают.

Я нахмурился.

— И?

— Я согласилась помочь им.

Я ничего не сказал, просто посмотрел на неё.

— Ты же знаешь, что это опасно, — наконец сказал я.

Кейт усмехнулась.

— Кай, мы учимся на факультете разведки. У нас нет другого пути.

Я не знал, что на это ответить. Она была права.

Наступил долгожданный перерыв между курсами. Университет давал месяц отдыха перед началом нового учебного года.

Я решил использовать это время, чтобы разобраться в своих мыслях.

Пока я держался в стороне от «Феникса». Я не ходил к Айрону. Не вникал глубже в их дела.

Но это не значило, что я перестал думать обо всём этом.

С каждым днём я всё больше осознавал, что просто так меня в покое не оставят. Рано или поздно я всё равно должен буду сделать выбор.

Но пока…

Пока я просто жил.

В один из выходных дней это изменилось.

Меня вызвал к себе Грегори Вайт.

— Добрый вечер, — сказал я, едва переступив порог кабинета Грегори.

Он даже не повернулся. Молча поднялся со стула и, не говоря ни слова, направился к выходу. Я последовал за ним.

Мы шли по знакомому маршруту — туда, где он в прошлый раз показывал мне карты, схемы и планы грядущей войны за континент. Только теперь шаги его были резкими, будто каждое движение отдавалось злостью или тревогой. Он выглядел напряжённым, и внутри у меня закралось нехорошее предчувствие.

Когда мы вошли в зал, то сразу почувствовалось — атмосфера здесь накалена. По периметру стояли разведчики, молчаливые, но настороженные. Посреди комнаты — два стула, на которых, со связанными руками и ногами, сидели двое.

Я замер.

Мария Максвелл.

И мужчина рядом с ней. Я видел его в детстве — её муж. Лицо его не изменилось, холодное, собранное, с лёгким следом презрения ко всему вокруг.

Оба слегка побиты. В уголке губы Марии запеклась кровь, а на лице мужчины синяк. Но они были живы.

— Что здесь происходит?! — выкрикнул я, подскочив ближе.

Грегори, наконец, обернулся ко мне, и на его лице появилась лёгкая усмешка — едкая, уставшая.

— Я думал, ты скажешь спасибо, — пробурчал он. — Ты ведь говорил, что видел Марию Максвелл мёртвой, верно? Что-то она не слишком похожа на мёртвую.

Я не знал, что сказать. Всё внутри меня обрушилось.

Я ведь видел... Чётко, ясно... Без сомнений. Труп. Она была мертва.

У неё был кляп во рту, и она не могла говорить. Грегори кивнул кому-то, и через мгновение с её рта и рта её спутника сняли кляпы.

— Кай! Пожалуйста! Помоги! Они не те, за кого себя выдают! Ты же читал мои записи! Ты знаешь! — Мария почти кричала, голос её был сорван, в нём было столько отчаяния, что на мгновение я замер.

Но Грегори грубо перебил её.

— Захлопнись! — рявкнул он, и в ту же секунду протянул мне небольшой блокнот.

Я взял его.

Дневник.

Мой дневник.

Нет... не совсем мой.

Он был точной копией того, что я получил от Марии. Те же страницы, тот же почерк, те же мысли, страхи, научные термины, схемы... Всё. Один в один.

Я переворачивал страницы, и с каждым новым абзацем моё сердце било всё сильнее. Это невозможно. Я помнил, как дрожащими руками листал свой дневник, как верил каждому слову в нём.

— Что это? — хрипло выдохнул я.

— Это — ложь, — ответил Грегори, подходя ближе. — Эти дневники создаёт культ Апостолов. У нас есть подтверждения. Они массово распространяют такие записи среди тех, кто соприкоснулся с катализатором. Таких, как ты. Мы называем вас пробуждёнными.

Пробуждённые...

— Эти записи — инструмент, Кай. Крючок. Их подкидывают вам, чтобы вы изучили, заинтересовались, начали искать ответы. Потом с вами выходит на связь кто-то… кто якобы "знает правду". И так, шаг за шагом, вы втягиваетесь. Марию ты знал с детства — идеальный кандидат, чтобы подстроить доверие.

— Нет… — прошептал я, сжав дневник в руках. — Этого не может быть… Мария… Она была...

— Добра? Заботлива? Как наставница? — голос Грегори стал холодным. — Именно. Всё было рассчитано. Как только ты пробудился, она активировалась. Устроила свою смерть. Обвинила культ Хранителей, знала, что ты сорвёшься. Её задача была — привести тебя к Апостолам.

Я повернулся к Марии. Она уже не выглядела испуганной. Больше не было ни слёз, ни отчаяния. Только усмешка. Глухая, злая.

— Зачем?.. — выдохнул я. — Для чего всё это?

Мария подняла взгляд. Он был твёрдым.

— Ты живёшь в мире, который давно уже не принадлежит людям. За стенами — другая реальность. Настоящая. А тут... тут — театр. Копия старого мира, который давно мёртв. Пора начать всё заново.

— Каждый должен сам выбирать, — процедил я. — А вы лишаете выбора. Вы играете в бога, ломаете жизни. Если бы вы просто рассказали правду — я, может быть, и послушал. А так вы пытались использовать меня. Как оружие. Как пешку.

— Ты ещё слишком молод, чтобы понять, — отрезала она. — Наивный мальчишка.

— Вы готовы принести в жертву миллионы, чтобы стереть остатки человеческого мира?! Заставить их «слиться» с тем, что за стенами? Это же безумие! Вы — фанатики!

— Да, — отрезала Мария. — Мы — фанатики. Но фанатики нового мира. Мы — его строители. Мы думали, что наши дети, созданные нами, не будут сомневаться. Что от людей у вас останется только оболочка. Всё остальное — наследие великого будущего.

Она замолчала, и в зале повисла тишина.

Я стоял, сжимая в руках ложь, написанную почерком человека, которому верил как себе.

Учительница. Лучший друг. Каждый, кого я знал... Все были частью игры. Частью театра. Чтобы направить меня. Сломать. Подстроить выбор. Всё — ложь.

Мир, в который я верил, треснул под ногами.

— Ублюдки… — прошептал я, но в этом слове звучала ярость, боль и предательство.

Грегори стоял молча. Он всё это время знал. Он копал, искал, проверял. Он вытащил этих двоих из их гнезда и показал мне правду. Горькую. Непрошенную. Но правду.

— Что теперь? — спросил я, не отводя взгляда от Марии.

— Теперь ты свободен, Кай, — сказал Грегори. — Впервые. Без манипуляций. Без игры. Хочешь присоединиться к нам — добро пожаловать. Хочешь уйти — твой выбор. Но помни, ты уже не просто человек. Тебе решать, что делать со своей силой.

— Боюсь, вы совершили ошибку, Мария... Максвелл... — Я сделал выбор. — Замглавы, я с вами.

Я принял решение — корпорация «Феникс». Вот куда я пойду. Хоть кто-то открыл мне глаза и показал истину.

— Рад, что ты всё понял. А теперь отдохни. Когда будешь готов — приходи в штаб к Айрону, он всему тебя научит, — сказал Грегори.