Жезл жизни (СИ). Страница 13

— Неплохо, — оценил жрец, подходя ближе. — Очень неплохо для первого раза!

— Это… невероятно, — Ярослав погладил потную шею коня. — Я будто всегда умел это делать!

— А теперь слезай! — сказал жрец. — Завтра продолжим. Поедем за пределы Храма, в пустыню.

Ярослав не ответил. Он просто сидел, чувствуя тепло живого существа под собой, вдыхая запах кожи и пота, слушая ровное дыхание коня. Впервые за все время в этом странном мире он почувствовал что-то похожее на… счастье. Наконец он соскочил на землю и похлопал коня по шее, получая в ответ довольное фырканье.

— До встречи, друг!

Вечером в гости, как обычно, зашел старший жрец Тарх. И Краснов в очередной раз попытался объяснить ему работу двигателя внутреннего сгорания, рисуя примитивные чертежи стилусом на покрытой воском дощечке. Тарх уже давно, на первой встрече, сразу понял принцип работы ДВС, тем более, что в Храме пользовались жидким топливом для производства стекла. Но теория — теорией, а разобраться в механизмах двигателя на здешнем уровне науки и техники, жрец пока не мог. Хотя и старался. Это служило Тарху, довольно прогрессивному, по местным меркам, ученому-исследователю, всего лишь своеобразной тренировкой ума — он еще в начале общения с гостем из иного мира понял, что построить «в железе» такой сложный агрегат ему будет не под силу. Но сами беседы с Яром доставляли жрецу истинное удовольствие.

Вот и сегодня они вели неспешный разговор, изредка делая пометки на дощечке и тут Ярослав, испытавший днем культурный шок — из-за отсутствия подходящей одежды вынужденный сесть на коня голой жопой — обратил внимание, что туника на Тархе довольно значительно отличается по фасону и пошиву от всего, что он видел до сих пор. Ведь на территории храмового комплекса мужчины носили всего два вида одежды — туники, представлявшие собой фактически мешки с дырками для шеи и рук, и тоги, по сути длинные полотенца, обвитые вокруг бедер, с концом, наброшенным на плечо. Различия были лишь в аксессуарах — рабы перепоясывались веревками, стражники носили кожаные пояса, а жрецы щеголяли искусно сплетенными шнурками. Понятно, что эта одежда имела какое-то свое название, а тогами и туниками их для себя называл Ярослав.

А вот Тарх, иностранец среди «пустынников», красовался в почти настоящей «футболке» — с рукавами до локтя, обработанными краями воротника и тонкими аккуратными швами. И Краснов заметил это только сегодня, потому что после конной «прогулки» задумался над пошивом штанов.

— Скажи-ка, Тарх, а вот твоя… э-э-э… рубашка… Она откуда? — отложив дощечку и стилус, спросил Краснов.

— Красивая, правда? Понравилась? — самодовольно улыбнулся жрец, разглаживая рукава. — Такая в Храме только у меня!

— Так ты ее с собой привез или здесь пошили? — торопливо уточнил Ярослав.

— Яр, я попал в Храм почти тридцать лет назад! — с горечью в голосе признался Тарх. — Ни одна рубашка бы не уцелела! Эту сшили здесь, по моему личному заказу.

— Отлично! — обрадовался Ярослав. — Значит есть тут портной, который не только мешки «три дырки, два шва» штампует! Дай адресок! В смысле — подскажи, как твоего портного найти!

— Портного? — переспросил Тарх, пробуя неизвестное слово «на вкус». — Рубашки мне шьет девушка-рабыня!

— Да мне как-то похрен на ее пол и социальное положение! — хмыкнул Ярослав. — Где она живет?

— Я ее знаю! — вмешался Корв. — Завтра велю ей сюда прийти.

На следующий день в покои Ярослава привели девушку. Она вошла в комнату с прямой спиной, словно не рабыня, а гордая гостья. Ее движения были плавными, напоминая движения какого-то танца.

Как только девушка откинула капюшон хламиды, скрывающий лицо, Краснов увидел, что она значительно отличается от «пустынников». Ее лицо было не вытянутым, а круглым, скуластым, с миндалевидными глазами зеленого цвета и густыми бровями. Фигура, которую не могла скрыть бесформенная накидка, тоже выдавала иную кровь: широкие бедра, тонкая талия, большая грудь. На вид ей было лет двадцать — по местным меркам уже немолодая.

— Ты шьешь одежду? — спросил Ярослав, бесцеремонно разглядывая девушку в упор. — Как зовут?

— Я занимаюсь уборкой на кухонном дворе, но если господину нужно что-то сшить, то могу попробовать. Мое имя Вейд, — ответила она, и в ее глазах мелькнуло раздражение. — Что будет угодно господину?

— Мне нужны штаны! — ответил Ярослав, не отводя взгляда от лица девчонки — она хоть и не была в его вкусе (он обожал блондинок с пухлыми губками и курносым носиком), но ярко выделялась на фоне типичных местных жительниц, которые больше напоминали страшные африканские маски. Страшные — в смысле некрасивые.

Вейд на мгновение замерла, будто не поняла.

— Шта…ны? — переспросила девушка, растягивая слово.

— Да. Такая специальная одежда для всадников, чтобы прикрывать жопу и бедра! — Ярослав показал руками круги вокруг названных частей тела.

— А… как они выглядят, господин? — Вейд изобразила такую наивность, что Ярослав сразу понял — его пытаются обмануть.

— Ну, что же, пошутим и мы! — буркнул он себе под нос и громко добавил: — Ну, вот представь, что тунику с рукавами, которую ты сшила для жреца Тарха, надевают не сверху, а снизу, ноги просовывают в рукава…

— А что просовывают в дырку для головы, господин? — Без тени улыбки спросила Вейд.

Ярослав усмехнулся.

— Показать?

Девушка все-таки отвела глаза — смутилась. Нашла, дуреха малолетняя с кем в пошлости соревноваться.

— Эти… рукава, господин, вам до колен сделать или до лодыжек? — вынимая из матерчатой сумки вощеную дощечку, деловито спросила Вейд.

— Попалась! — Рассмеялся Ярослав. — Ты ведь явно знаешь, что это за штука!

Девушка слегка покраснела, но тут же собралась.

— Слышала, господин! Но не шила. В Империи все мужчины носят такие… штаны. Только называют их по-другому. А на юге они распространения не получили. Мне надо снять мерки, господин!

— Меряй! — он развел руки в стороны. — Штанины пусть будут до колена.

Вейд подошла ближе, достала из сумки тонкую веревку с узелками. Лицо девушки было сосредоточено, но когда она дотронулась пальцами до его живота, чтобы измерить ширину пояса, Ярослав заметил, как расширились ее зрачки и покраснели щеки и шея. Весьма показательные «симптомы» для опытного ловеласа. В свою очередь и Краснов почувствовал, как по телу разливается знакомое тепло — он начал возбуждаться. И хотя ее прикосновения были очень аккуратными, возбуждение нарастало. А ведь на нем надета всего лишь короткая туника из тонкой ткани…

Вейд отвлеклась, чтобы записать результат обмера талии на дощечку и снова вернулась к Ярославу. Настала очередь ширины бедер… Веревка-мерка скользнула чуть ниже пояса, затем опустилась к бедрам. Пальцы девушки слегка дрожали, дыхание стало прерывистым.

— Ноги расставь, — сказала она, стараясь говорить сухо. — Господин…

Ярослав послушался, но когда она присела перед ним, чтобы измерить длину от пояса до колена, эрекция показала себя во всей красе.

Вейд резко отвела взгляд, но было уже поздно — она увидела… Ее зрачки расширились еще больше, покраснели мочки ушей, а пальцы сжали веревку так, что костяшки побелели.

— Кажется, мерка изменилась, — усмехнулся Ярослав.

Она резко встала, делая вид, что не понимает намека.

— Все. Достаточно, господин! — сжав зубы, глухо проговорила девушка.

Краснов поймал ее запястье. Вейд попыталась вырваться, но он почувствовал — ее рука покрылась мурашками, а пульс бился часто, как у загнанного зверя. Она стояла так близко, что Ярослав чувствовал жар ее тела. Дыхание Вейд стало сбивчивым, ее грудь поднималась и опускалась в быстром темпе, будто она пробежала по пескам пару лиг без остановки. Губы девушки приоткрылись, нижняя чуть подрагивала. Пальцы вцепились в его предплечье, но не чтобы оттолкнуть, а будто ища опоры. Ногти впились в кожу с такой силой, что на них стали видны белые полумесяцы. Когда он придвинулся вплотную, и положил ладонь ей на талию, ее бедра непроизвольно подались вперед, выдавая то, что она тщательно скрывала.