Будни зеркальщика (СИ). Страница 32

— Держи, как обещал, крепкий, и с защитой.

Радим кивнул и быстро привел его в рабочие состояние. Да там, по сути, делать нечего, вставил свою старую симку и готово, пять номеров забиты в память, а больше от этой трубы ничего и не требуется. Разве что, пока Старостин ходил в архив, он поиграл в змейку.

— Вот, читай на здоровье, — выложил перед ним два черных блокнота с толстыми желтыми страницами полковник. — Оба написаны в веке девятнадцатом, так что придется приноровиться к стилю.

Радим кивнул и развязал завязки. Поначалу читать старый стиль было тяжело, ижица, ять, да и слог, но вскоре приноровился. Почерки и вправду оказались разборчивыми. В первом дневнике ничего нового и интересного Радим для себя не нашел. Разве что, среди добытых неким Михайло рун упоминались описания тех, которые ему не попадались. Одна была руна пути, что фактически позволяла создать ходока, вторая — на скрытность. Это не могло не радовать, а значит, при должном везении и уничтожении нужной тени можно найти очень полезную плашку. А вот второй дневник оказался куда как интересней, его автора можно было назвать исследователем, он скорее жил в расколотом мире, а сюда выбирался за жратвой и передохнуть. Причем Никанор Ильич не сидел на одном острове, а шарахался постоянно, рассказывая о том, что видел. Упоминал он и анклав русов, с которыми Радим свел знакомство. Описывал он не все острова, а только по-настоящему интересные, например, на одном из них был самый настоящий океан с цельным фрегатом деревянным. Почему тот не утонул и почему с острова вода не выливается, Радим не знал, но там, в дневнике, даже рисунок залива был, в бухте которого и стоял на якоре корабль. На другом острове Никанор обнаружил большой дворцовый комплекс с фонтанами, анфиладами и позолоченными ручками на дверях. Писал он и про остров с горами, в пещерах которых скрываются сильные тени. Радиму про такое рассказывал Панкрат, что вел отряд русов. И желание посетить эти места у Вяземского крепло с каждой строчкой, поскольку там путешественник поднял пару очень сильных рун, одна из которых не значилась в списках полного круга — персональный телепорт, правда, короткий, всего на двадцать метров, но все же. А еще он нашел руну, которая наделяла человека возможностью игнорировать блокировку. Как бы такая сгодилась, когда они штурмовали подземелье! И Дима бы выжил, и парней не надо было бы тянуть с того света. Были там описания и трех мест с очень сильными тенями. Еще у Никанора имелся план добыть себе хранилище, как то, что вскрыл Радим. Он даже нашел небольшую общину, в которой его сильно обидели. Жили, по его словам, там люди нехорошие, и их ему совершенно было не жалко, но на этом дневник резко обрывался. Похоже, не вернулся его хозяин из экспедиции.

— Ну, почерпнул для себя что-то интересное? — оторвав голову от бумаг, которые изучал, поинтересовался Старостин.

— Да, узнал про пару новых рун. Понял, что можно поднимать довольно сильные. Ну и интересно было прочитать про новые острова. Возможно, их уже давно нет, они как-то меняются, одни исчезают, другие появляются, но все равно познавательно. — Радим поднялся. — Ну что, товщ полковник, разрешите откланяться, мы вроде все обсудили. Будет у нас чуть позже еще одна тема для разговора, но пока об этом рано. Как с Матвеем поговорите, напишите. Если он даст добро, я с него клятву возьму. Когда пойду в расколотый, прихвачу с собой, но время есть, прямо сейчас туда не собираюсь. Хотя, думаю, скоро понадобится. У меня свои интересы.

— Хорошо, в понедельник, в любом случае, увидимся, вот и дам ответ. Насчет трофеев тоже, думаю, к понедельнику будет, о чем говорить. Ах да, я говорил с Гефестом насчет твоей брони, он сказал, займется и ни копейки не возьмет.

Радим покачал головой.

— Мы это сами обсудим, поскольку одно дело — залатать эту дрянную кольчугу, а другое — изготовить новую броню, в которую я планирую вплести щит.

— Ах да, — Старостин прошел к сейфу и, открыв его, вытащил мешочек, как те, в которые паковали ювелирку. — Кое-что мы уже разобрали, это твоя доля. — И он толкнул его в сторону Радима.

Вяземский развязал завязки и обнаружил там два вполне приличных амариила и еще три поменьше.

— Отличный улов, — произнес, убирая добычу в карман куртки. — Есть у меня желание попробовать создать еще один камешек с руной гибели, тогда можно будет еще кому-то солью кидаться.

— Если выйдет, сделаешь такие для отдела? Скольких моих ребят эта соль зачарованная могла спасти.

— Пока разговаривать не о чем. Вот получится у меня, тогда и обсудим.

Радим пожал руку Старостина и покинул кабинет. Но перед возвращением в Энск заглянул к раненым штурмам и слил на них почти весь резерв, оставив только каплю, чтобы в Энск вернуться. Но потел он не зря, было видно, что мужикам стало лучше.

Уже через пять минут он был дома, который встретил его тишиной. Ольгу он перед скачком в Москву отправил к себе, дел у нее, несмотря на субботу, нашлось прилично, в основном все они были связаны с их новой резиденцией. Почти полтора часа у них ушло на то, чтобы согласовать покупки. Только одну плетеную мебель заменили на другую. Все остальное, отправленное ей в корзину, теперь следовало заказать.

Ему требовалось тоже совершить кое-какие покупки, так что, раскочегарив айкос и утащив ноут на балкон, Радим принялся искать новую форму взамен уничтоженной. Не имей он серьезного дохода, разорился бы уже давно. Выбрав сразу четыре комплекта новой униформы, Радим сделал заказ в ближайший пункт выдачи. Тяжело вздохнув, поскольку это было ни хрена не дешево, он взялся за изучение вопросов брони. Кольчуга — штука хорошая, но слишком у нее было много минусов, так что требовалось разработать доспех, который был бы куда как крепче. А на вечер у него были грандиозные планы: у него осталось шесть плашек резерва, которые он приволок из расколотого мира, пора начинать превращать Ольгу в зеркальщика. Конечно, если она не сможет самостоятельно творить руны из круга, а только изучать их посредством плашек, полноценной ей не стать, но все равно какая-то сила у нее появится, и в надвигающиеся смутные времена это точно лишним не будет.

Глава 12

— Все, не могу больше, — глядя на последнюю и самую мощную плашку, произнесла Ольга. Завтра.

Радим кивнул, он видел, как дорого ей давалось поднятие резерва. Пять она поглотила, и каждый раз ее выгибало дугой, словно ее били шокером, потом минут десять она приходила в себя и бралась за следующую. Честно говоря, он думал, что она сдуется на третьей, но нет, упрямства Бушуевой было не занимать, и вместо того, чтобы прекратить и продолжить потом, касалась следующей.

— Ты молодец, милая, — притянув ее к себе, произнес Вяземский, целуя Ольгу в висок. — Не думал, что столько осилишь. Давай проверим твой резерв и будем спать укладываться. Не забыла, что в полдень надо быть в нашем доме, мебель плетеную принимать?

— Не забыла, — улыбнулась Бушуева, прижавшись к Радиму еще сильнее. — Мне очень нравится, как ты говоришь — наш дом. Он даже вроде какое-то время был моим, но он был мне не нужен без тебя, но вот наш… — Она замолчала. — Хочу туда, хочу сидеть вот так, с тобой, смотреть на живой огонь в камине, слушать, как потрескивают поленья. Жаль, там ни одного зеркала не осталось, годного для перехода.

— Жаль, — согласился с ней Вяземский. — Кстати, вот чего мы не купили, зеркало.

— Это уж ты сам, — прокомментировала его высказывание Ольга, — только покажешь мне, чтобы я смогла оценить, как оно впишется в интерьер. Ведь оно должно быть где-то возле центрального входа, там, где гардеробная.

— Так давай прямо внутри его и повесим, — предложил Радим.

— Дикий, ты такой дикий, — возмутилась Ольга, — мне что, придется забираться внутрь и изучать себя среди висящих курток и коробок с обувью?

— Понял, дурак, исправлюсь. Я-то в зеркало смотрюсь только, когда бреюсь. Ну, или расчесываюсь. Я — зеркальщик, и они для меня — рабочий инструмент. Где бы ты хотела его видеть?