Будни зеркальщика (СИ). Страница 21

— Ардию надо захватить живой, — вставил свои пять копеек Вяземский, — иначе не доберемся до артефактов. Только старшие ведьмы способны открыть туда дорогу. А я их серьезно проредил.

— Да, артефакты нужно вернуть, — согласился полковник.

— Чтобы их опять у вас уперли? — с иронией заметил Вяземский. — Я их заберу, у меня есть место, где их никто не найдет, а всем остальным можно будет сказать, что мы их не нашли, и пусть они считаются утерянными. К тому же, они вроде как мое наследство, вы даже шкатулку открыть не можете.

Старостин несколько секунд молчал.

— Нет, — покачал головой он. — Да, противник будет знать, где они находятся, но до нашего подвала куда тяжелее добраться, чем до тебя, на тебя слишком много рычагов влияния. И они ими воспользуются, захватят Ольгу, твоих друзей и вынудят тебя отдать им требуемое.

— А у вас они один раз их уже забрали. Что помешает им сделать это снова?

— Мы используем прием, который ты предложил, мы никому не скажем, что мы их вернули. Я скрою их среди других. Никто кроме нас с тобой, — он покосился на внимательно слушающую Светану, после чего поправился, — троих, не будет знать, что они вернулись на прежнее место.

Радим задумался. В принципе, ход неплох, прав полковник, на него слишком много рычагов влияния, и, если за него возьмутся плотно, он может и прогнуться.

— Хорошо, — согласился он, — но я буду иметь к ним доступ в любое время.

— Может, разрушить их? — предложила Светана. — Нет артефактов, нет возможности добраться до них. Беглый не раз предлагал вам, Сергей Витальевич, их уничтожить, особенно, когда нашелся наследник Вяземского.

— А давай, — согласился Старостин, — секреты их изготовления утрачены, амариилам, что в них, я найду применение.

Радим кивнул.

— Согласен. Один камень вам, один мне, чай мое наследство пилим. — Он прочитал дневник предка, там однозначно сказано, что эти артефакты должны быть размещены в более крупных артефактах, потом принесена жертва, непременно ведьмовской крови, и обязательное условие — добровольная. Одного князь не знал, где сокрыты эти артефакты, которые должны соединить миры…

— Вы кто? — раздался за спиной озадаченный мужской голос.

Радим резко обернулся и увидел мужчину лет сорока пяти, черные с отливом волосы, кожа бледная, явно местный, а вот одежка у него была обычная, земная — куртка цвета хаки, штаны, которые принято именовать тактическими. Но вот обувь удивила: тот был в невероятно высоких берцах, которые доставали почти до колена, черных, начищенных до блеска.

Он прищурился, глядя Радиму прямо в глаза, потом улыбнулся.

— Наследничек пожаловал. Рад. И друзей привел, ведьму, которая вполне сгодится на жертву, и волкодава отдельского, да еще самого главного, недурственный выбор.

— Мирион, — как-то обреченно произнес Старостин, — и ты с ними?

— Ну конечно, — усмехнулся мужчина, — не с вами же брататься. Мы сольем миры и будем править всем.

— Все так банально? — удивился Радим.

— Да, все так банально. Мы сильнее, чем люди, зеркальщиков мало, и они слабы. Но ты другой, я вижу твою силу. Присоединяйся.

Радим отрицательно покачал головой.

— Зачем мне это?

— Дурак, — выдал Мирион с небольшим, едва заметным акцентом, и резко вскинул руку.

Вокруг колдуна встали сразу десяток его точных копий, которые разом ударили по ним рунами. Они были быстры, но Радим еще быстрее. Он ушел с линии атаки, одновременно вытягивая кукри. Взмах, и первый двойник расползается на туманные лоскуты.

А вот Старостину не повезло, его атаковали сразу шестеро, причем использовали руну копья вечности. Полковник увернулся от роя метровых энергетических штырей, руна из высших и способна работать по площади, накрывая приличное пространство. Те, что прошли мимо, ударили в стену, выбив из нее осколки камня. Но последнее копье, легко пробив выставленный щит, ударило Сергея в левое плечо, пробив его насквозь и пригвоздив к двери. Та загудела, а потом вспыхнула алым. «Все, конец скрытному продвижению, хозяева уже в курсе, что у них гости», — мелькнула в голове Вяземского шустрая мысль и исчезла. Некогда ему было отвлекаться на этот вопрос.

Светана ушла из-под атаки и, прикрывшись щитом, хлестнула одного из двойников огненной плетью. Не сказать, что частая вариация огненной руны, поскольку сложная, огнешар выпустил и забыл, а плеть — оружие контактное, и чем выше концентрация, тем оно дальше бьет. В этой небольшой комнатке ее применение не сказать, что было обосновано, слишком мало места, но ведьма орудовала ей столь виртуозно, что умудрилась захлестнуть огненной петлей шею одного из фантомов и развалить кончиком хлыста лицо другого. Оба расползлись как клочья тумана.

Радим же ворвался в строй противника и устроил копиям Мириона настоящий геноцид. Убивать их было очень просто, они работали исключительно рунами в небольшом помещении в тесном контакте, в итоге двух из них спалили свои же, остальных распластал Радим. Вот только Мирион ушел, нырнул в зеркало и закрыл за собой канал. Последним Радим убил того, что ранил полковника. Стоило ему пойти туманом, как тут же развеялось копье вечности, и Старостин со стоном рухнул на пол. Тут же в комнате возник подполковник Пряхин и уставился на стонущего шефа.

— Что тут случилось? Отчего тревога сработала?

— Мирион тут случился, — ответил сквозь зубы начальник отдела, — он с орденом. Заявился, атаковал нас. Радим его отогнал, он ушел и проход закрыл. Все, скрытности конец, идем вперед по шумному.

— Серый, — выключив официал, произнес Пряхин, — ты ранен, возвращайся в отдел.

Старостин с трудом поднялся, скрипнув зубами, левая рука висела плетью, на пол обильно полилась кровь, его качнуло.

Радим посмотрел на Светану.

— Сможешь его подлатать и приглядеть за зеркалом? Нужно его перекрыть, чтобы нам в спину не надуло. До подземелья далеко, потом нагонишь.

Ведьма кивнула и, присев рядом с раненым полковником, начала стаскивать с него кольчугу, поскольку накладывать руны через нее — просто тратить силы впустую.

За дверью раздался громкий «БАМ», от которого вздрогнули стены.

Радим перешел в скрытность и с трудом, но прошел через преграду.

В коридоре кипело сражение, все зеркальщики вышли из скрытности, поскольку больше в ней не было никакого смысла. Охранные руны, вырезанные на стенах, после того, как была объявлена тревога, засияли, и вся невидимость и неосязаемость перестала быть актуальной. Теперь человеческий силуэт под руной словно подсвечен серебром, противник получил возможность их атаковать в любом состоянии.

Радим тоже принял реальный облик и рванул к выбитой взрывом решетке. Искореженные прутья торчали в разные стороны, и чтобы перебраться на ту сторону через этого ежа, пришлось прыгать.

Коридор был перекрыт, кто-то применил артефакт стены и теперь все отдельские зеркальщики пытались пробить преграду. Но та равнодушно реагировала на все стихийные атаки, которые сыпались на нее. По ту сторону Вяземский насчитал уже шесть мутных силуэтов, которые готовились к атаке.

— Сейчас я уберу стену, — крикнул он догнавшему его Пряхину, — не проморгайте момент.

И, вытащив из ножен кукри, Радим полоснул по левой ладони, не сильно, но так, чтобы кровь потекла, и только после этого создал руну разрушения из высшего порядка, именно для нее нужна кровь, и как бы не крут был артефакт, ему не устоять.

Глава 8

Вяземский взял разгон, набирая скорость. У щита был один недостаток. Да, он мощный, крепкий, отдельские не могли его пробить, но и противник не имел возможности атаковать, только накапливаться за ним, выигрывая время, остановив натиск.

Когда до преграды оставалось всего метра два, Радим резко оттолкнулся и взмыл почти к самому потолку, окровавленная ладонь впечаталась в полупрозрачную мутноватую, словно редкий туман, стену. Полыхнула алая вспышка, щит исчез, словно его и не было, только на полу, в двух шагах за ним, с громким хлопком рассыпался артефакт, напоминающий треногу с диском, в который был вделан нехилый такой амариил. Камень уцелел, а вот блюдце и штатив оплыли, словно восковые свечи.