Свадебное проклятье (СИ). Страница 29

Слава нашему секретарю, он всегда появляется вовремя! Хотя лучше бы чуть пораньше, тогда б не случилось ни моей минутной слабости, ни этого задумчивого взгляда Лэя на наши сомкнутые руки. Вырываю свою и торопливо встаю.

— Одевайтесь. Я подожду в холле.

Вылетаю за занавеску, но не настолько быстро, чтобы не услышать язвительный голос Маркуса:

— Ну какой же вы заботливый, господин Лэй!

И скромное Захарии:

— Работа у меня такая.

* * *

Секретарь настоял, чтобы я оставила свою машину у госпиталя: мол, сейчас глубокая ночь, еще и ливень обещают (и впрямь, неподалеку уже погромыхивает), а госпожа Эбигейл устала. Заверил, что к утру автомобиль обязательно пригонят к моему дому.

Чэн в купленной Захарией явно маловатой забавной футболке с разноцветными мультяшными героями (что-то безупречное чувство стиля секретаря сегодня дало сбой!) тоже согласился на доставку домой своего избитого тела, его автомобиль вообще остался в Гейланге. Теперь едет полулежа на заднем сиденье, постанывая и шипя на каждом ухабе. Излишне экспрессивно, мне кажется, просто нашего внимания-сочувствия добивается! Переглядываемся с Захарией, глаза секретаря улыбаются: ему тоже так кажется, и Лэй делает приемник погромче.

Хорошо, что глубокой ночью нет пробок, мы доезжаем до Хонгама за каких-то полчаса. Выхожу из машины вслед за Чэном, окидываю взглядом незнакомый дом.

— Снимаю здесь жилье, — поясняет Маркус, хотя я его ни о чем не спрашиваю. — Не вижу смысла переезжать в купленную квартиру. Пока.

Перевожу для себя: пока еще не женился на вас.

Наставляю на прощание:

— Поправляйтесь, Маркус. И если почувствуете себя плохо — мало ли какие осложнения еще могут возникнуть — не стесняйтесь звонить в больницу…

— А можно вам? — мгновенно реагирует Чэн.

— Тогда уж лучше мне, — подает голос Захария, тоже вышедший из машины, Чэн взглядывает на него безо всякого восторга. — Госпожа Мейли и без того сегодня перенервничала, ей нужно как следует отдохнуть.

Умело давит на чувство вины: Чэн тут же тушуется, бормоча в том смысле, что мне совершенно не о чем волноваться, случалось с ним и куда хуже…

— Вам помочь добраться до квартиры? — любезно интересуется Захария.

— Еще чего! — отзывается Маркус с раздражением. — В смысле, спасибо большое! Вышлите мне номер вашего счета, сразу переведу деньги за больницу. Доброй ночи, Эбигейл, господин Лэй. Еще раз благодарю за заботу.

Уходит, показательно выпрямившись, стараясь не хромать, но все равно приволакивает ногу. Гляжу вслед, пока Чэн не скрывается за дверью подъезда. Захария деликатно покашливает:

— Отправляемся, миз Эбигейл?

Едем молча от усталости и полуночной сонности. На прощание уже Захария выдает неторопливое напутствие — в своем раздражающе логичном стиле:

— Не волнуйтесь так, госпожа Мейли, ведь всё обошлось!

Но в интонации, в окончании фразы звучит некая недосказанность, и я легко перевожу ее для себя: в этот раз…

Звонок раздается, едва лишь вхожу в квартиру. Подпрыгиваю от неожиданности и неверными от испуга руками пытаюсь отыскать мобильник; кончается тем, что я попросту вываливаю содержимое сумочки тут же на пороге и хватаю неумолкающий айфон. Выпаливаю:

— Что такое? Что еще случилось?!

Пауза.

— Ничего… — удивленно отвечает Чэн. — Я просто хотел узнать, как вы добрались. Вы ведь уже дома?

С облегчением выдыхаю, но от пережитого испуга говорю все равно сердито:

— Маркус, вы давно должны спать, а не болтать по телефону с кем бы то ни было! Сон — лучшее лекарство!

Он пытается продолжить в том смысле, что лучшее лекарство для него как раз слышать мой голос (кажется, Чэна чем-то напичкали в больнице, иначе откуда вдруг непрекращающиеся попытки флирта? Да и голос какой-то нетрезвый), но я прерываю решительным:

— Спокойной ночи, Маркус! Позвоню вам завтра сама во время обеда!

Раздраженно сгребаю все обратно в сумку и без сил падаю в кресло: второй стресс подряд! Фокусирую взгляд на зеркале напротив: смешная одежда, растрепанные волосы, лихорадочно блестящие глаза в темных кругах усталости, бледное лицо… Мне самой не помешали бы какие-нибудь успокаивающие пилюли!

Или целый стакан виски.

[1] Ямагути Сэйсон

ГЛАВА 20. Подарок на память

Исполняя обещание, звоню жениху номер три строго в свой обеденный перерыв. Сижу на берегу городской речки — бывшей «дерьмотечки», канализационного и мусорного стока, с десяток лет назад очищенного, облагороженного и превращенного в излюбленное место прогулок — и, кидая неторопливым откормленным голубям остатки купленной с уличного лотка лепешки, слушаю длинные гудки. Когда приятный женский голос любезно уведомляет меня, что абонент не отвечает — как будто сама не слышу! — набираю номер снова. И снова. Опять начинаю нервничать из-за этого Чэна Маркуса, что ж такое!..

— Алло! — восклицаю я, когда серия длинных гудков наконец прерывается. — Маркус, как ваши дела? Вы дома? Почему так долго трубку не брали?!

На том конце откашливаются, отзываются хрипловато:

— Даже не знаю, на какой вопрос отвечать первым! Доброе утро, Эбигейл… Или уже день?

— Как ваше состояние? Голова не болит? Не кружится? — Понимаю, что копирую сейчас вечно кудахчущую над нами маму, но просто не могу остановиться.

— У меня все прекрасно, — докладывает Чэн. — Я вообще только-только проснулся, не сразу звонок услышал. И просто ужасно рад, что вы так за меня волнуетесь!

В заспанном хрипловатом голосе — улыбка. Делаю усилие, чтобы прервать пулеметную очередь следующих беспокойных вопросов, говорю размеренно и спокойно:

— Ну и отлично. Вас плоховато слышно, шумы какие-то…

— А! — Чэн повышает голос. — Это, похоже, мой старичок-мобильник последние минуты доживает. Досталось ему… Как вы сами сегодня, Эбигейл?

Удивляюсь:

— А со мной-то что? Не меня же избили!

— Я прямо весь разрываюсь! С одной стороны, очень хочется, чтобы вы и дальше так за меня волновались, с другой — чтобы были спокойны и голова обо мне не болела…

Опять улыбается в телефон, что ты с ним будешь делать!

— Вот я как раз такая — спокойная и собранная! — отрезаю я. — И волнуюсь за вас не больше, чем за любого другого попавшего в беду знакомого! И вообще у меня лекция начинается через пять минут, так что отдыхайте и прекратите мне названивать! — И отключаюсь прежде, чем вспоминаю, что сейчас-то звонила как раз я сама. М-да, как я там только что говорила, «спокойная и собранная»? Стыд-позор! Надо взять себя в руки, а то обычная логика уже отказывает…

Возвращаюсь в университет неспешным прогулочным шагом — на самом деле до начала занятий еще добрый час. Уже прохожу мимо магазина мобильных девайсов, но задумчиво возвращаюсь и некоторое время рассматриваю витрину. Что ж, будем считать это извинением за то, что моя злосчастная судьба задела краешком своего черного крыла и Маркуса Чэна…

Купленный смартфон все той же подсмотренной у Чэна марки: не очень современный, не престижный и не слишком навороченный, большой, но надежный и удобный. Собираюсь отослать его с курьером, и понимаю, что я не то что не помню, но и даже не знаю чэновского адреса. Не раздумывая, набираю Захарию: конечно, тот в курсе, ведь наш секретарь знает всё и вся! С ходу назвав адрес, Лэй интересуется аккуратно:

— Вы собираетесь навестить господина Чэна дома?

Тон Захарии совершенно нейтральный, но чувствуется, что с точки зрения секретаря я собираюсь буквально совершить грехопадение. Поспешно открещиваюсь:

— Нет-нет, конечно, нет, я лишь собиралась кое-что ему переслать…

— Если господину Чэну необходимы лекарства или еще что-то, готов приобрести и обеспечить доставку. Или могу завезти вечером сам.

Чувствую угрызения совести: мало Захарии забот с нашей мамой, так теперь еще и моими проблемами грузится!




Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: