Выбор Томаса (ЛП). Страница 25

Глаза Хевена расширились, когда он посмотрел на малышку, а затем на Кейна. Его подбородок опустился, когда Хевен сделал шаг назад.

— Тебе лучше войти.

Когда Кейн прошел в гостиную… Хевен следовал за ним по пятам, а щенки тащились на буксире… он чуть не столкнулся с Иветт. На ней были легинсы, подчеркивающие ее длинные, стройные ноги, и футболка… без лифчика, как она заметил.

И все же ее грудь была упругой. Хевену чертовски повезло, что ему удалось заполучить в пару такую красавицу. Кейн не мог не представить, каково это заниматься сексом с такой женщиной. Не то чтобы он когда-нибудь осмелился бы прикоснуться к паре другого вампира.

Это был практически смертный приговор для любого, кто пытался это сделать.

— Привет, Иветт. Прости, что побеспокоил так поздно, просто произошел инцидент.

Иветт резко вдохнула, ее взгляд мгновенно устремился к свертку в его руках. Ее рот открылся шире.

— О, Боже!

Кейн посмотрел на милашку в своих руках.

— Она гибрид. Ее родители были убиты сегодня вечером. У нее нет другой семьи. Майе пришлось доставать ее из чрева умирающей матери. Она совершенно здоровый ребенок.

Иветт потянулся к малышке, и Кейн передал ее в руки вампирши.

— Это ужасно, — сказал Хевен. — Что случилось?

— Четверо из вновь прибывших напали на Серджио в его книжном магазине, убили его и зарезали его кровно связанную пару. Удивительно, как ребенок выжил. У нас есть их описание, и мы проводим расследование.

Иветт погладила мягкие волосики на голове малышки.

— Она идеальна. — ее глаза заблестели от слез, когда она подняла голову и посмотрела в глаза Хевену.

Кейн улыбнулся, радуясь тому приему, который оказала Иветт малышке. Он поставил сумку, которая ранее висела у него на плече, на диван и указал на нее.

— Далила собрала кое-что из необходимого. Подгузники, молочная смесь, одежда. Для начала.

— Для начала? — повторил Хевен.

— Да. Если вы хотите ее взять. Ей нужен дом. — его взгляд перешел от Хевена к Иветт. — И хорошая мать.

По лицу Иветт скатилась слеза, ее губы приоткрылись, но не раздалось ни звука. Хевен обнял ее и поцеловал в макушку. Затем посмотрел на Кейна, и в его глазах тоже стояли слезы.

— Конечно, мы хотим ее взять. Она будет нам как родная. Могу тебе это пообещать.

Голос Хевена дрогнул.

Рыдание вырвалось из груди Иветт, когда она подняла лицо к своему супругу.

— Спасибо. — она потянулась, чтобы поцеловать Хевена в губы.

— Детка, не благодари меня. Благодари судьбу за то, что она одарила нас таким подарком. — он погладил малышку по голове. — Она прелесть. Спасибо, Кейн. Не могу передать, что это значит для нас.

Кейн подавил чувства, которые грозили лишить его мужественности. Он был не из тех, кто поддается эмоциям, но зрелище, открывшееся перед ним, затронуло даже его сердечные струны. Иветта сияла так, словно была женщиной, родившей сегодня вечером.

Ему не стоит беспокоиться о маленькой девочке в ее руках. Она вырастет в доме с любящими родителями, которые будут боготворить ее и защищать. Теперь она в безопасности.

Пытаясь разрядить тягостную атмосферу в комнате, Кейн попытался пошутить.

— И тебе лучше бы растить ее более твердой рукой, чем этих твоих собак. — он указал на двух щенков, которые бегали кругами, терлись о его ноги и дергали его за штанины, как будто он был их новой любимой игрушкой.

Хевен ухмыльнулся.

— Ох, да, с ними мы допустили пару ошибок. — он замолчал на секунду. — Хочешь одного?

Кейн поднял руки.

— Да ты шутишь! Я не позволю этим маленьким негодяям сеять хаос в моем доме.

Хевен пожал плечами и усмехнулся.

— Стоило попытаться.

— Возможно, малышке понравится с ними играть.

Иветт улыбнулась.

— У нее уже есть имя?

Кейн покачал головой.

— Не было времени. Теперь вы ее родители. Вам решать.

— Спасибо, Кейн.

Он уже собирался повернуться к двери, когда голос Иветт его остановил.

— Еще один вопрос: кто предложил отдать ее нам?

— Майя.

Еще один всхлип вырвался из груди Иветт, когда она повторила это имя.

— Майя.

Глава 21

Почти трехчасовая поездка на мотоцикле, казалось, длилась целую вечность, хотя должна была пролететь в мгновение ока. Эдди посмотрел адрес и выехал, как только солнце село за Тихий океан.

Он мог бы взять внедорожник с затемненными окнами и ехать днем, но ему необходимо было почувствовать, как ветер обдувает тело. Это дало ему ощущение свободы, которое Эдди не мог получить, сидя внутри внедорожника. Но это не прояснило его мысли. Они были такими же спутанными, как и всегда. Если не больше.

Когда он увидел, как Томас борется за жизнь беременной женщины и ее ребенка, сердце Эдди наполнилось сочувствием. Он физически ощущал боль Томаса.

Томас знал ее и Серджио, и, хотя они не были близкими друзьями, Эдди почувствовал сострадание, которым истекало сердце Томаса. Он чувствовал ответственность за случившееся.

Поездка домой на его мотоцикле с Томасом позади стала настоящей пыткой. Ему хотелось прижаться к нему, дать понять, что, какую бы боль ни испытывал Томас, Эдди его утешит. но, когда он ощутил твердый член Томаса, прижимавшийся к его ягодицам, то запаниковал и помчался домой на всех порах, как только позволяла машина между его ног.

Он хотел быть другом Томаса, но не мог дать больше. Томас должен это понять. Между ними не могло быть что-то большее, поскольку сейчас Эдди чувствовал лишь замешательство.

Эдди затормозил перед большим двухэтажным зданием без окон, похожим на бункер. Оно было спрятано в конце грунтовой дороги где-то к востоку от Сакраменто, на границе с предгорьями Сьерры. Он заглушил двигатель, спешился, снял шлем и прикрепил его к рулю.

Здание выглядело нежилым и темным. Ни один огонек снаружи не привлекал к нему внимания. Оглядевшись по сторонам, чтобы убедиться, что поблизости никого нет, но никого не заметив, Эдди направился к входной двери. Это была простая серая металлическая дверь без надписи. Как будто единственные люди, приходящие сюда, знали, что скрывается за этими стенами.

Дверь зажужжала, и Эдди рывком ее открыл. О его визите предупредили заранее, и он был уверен, что по периметру здания установлены камеры, чтобы люди внутри могли заметить любых незваных гостей.

Войдя в темный коридор и услышав, как позади хлопнула дверь, Эдди вдохнул.

Пахло чистотой и стерильностью, а не плесенью, как он ожидал. Эдди потянулся в другой двери, и вновь раздалось жужжание, позволяющее ему войти.

Он вошел в ярко освещенную комнату и на мгновение прищурился, давая глазам привыкнуть к обилию света. Комната представляла собой приемную со стойкой и несколькими неудобными на вид стульями. Очевидно, это место было создано не для комфорта и уюта. Это же тюрьма.

Мужчина-вампир за стойкой кивнул ему.

— Имя?

— Эдди Мартинс.

Он заглянул в лежащие перед ним записи и что-то отметил.

— Ты опоздал.

— Пробки…

— Подпиши здесь. — служащий протянул ему документы и указал на строку.

Эдди расписался, затем вернул документы и ручку служащему.

— У тебя будет пятнадцать минут с заключенным. — вампир указал на серую дверь.

Эдди подошел и открыл ее. Затем вошел, закрыв дверь за собой с громким стуком.

От удивления от подскочил. Он ожидал, что его поведут по другому коридору, но вместо этого оказался в другой комнате с двумя стульями. Один из них был занят.

— Эдди! — Лютер поднялся, казалось, удивленный и довольный одновременно. — Они не сказали мне, кто мой посетитель.

Эдди поднял руки, останавливая Лютера от дальнейшего сближения.

— Лютер.

Он окинул его взглядом. Лицо Лютера, одетого в серый тюремный комбинезон, выглядело измученным и безжизненным. Как будто он потерял волю к жизни. Свет, который, как он заметил, вспыхнул в его глазах в тот момент, когда Эдди вошел, казалось, снова погас.