Твоя наследница (СИ). Страница 36

Меня же реально вчера накрыло. Зациклилась я, пусть и не специально, на картинке, как Давид и Дария обнимаются. И ведь понимание, что никаких прав на мужчину не имею, и он — свободный человек, никуда не делось, а в сердце помимо воли зародилась пустота, и ревность вцепилась мертвой хваткой.

Потому и надумала сегодня отвлечься, подсластить, так сказать, горькую пилюлю неуверенности в себе детским весельем.

— А у тебя как дела? — уточняю у собеседника, прямее садясь в шезлонге, на котором до этой минуты валялась.

Нотки беспокойства, которые уловила в начале разговора, ярко отложились в памяти, не позволяя себя игнорировать. Да и настойчивость, с какой отец Амины пытался до нас дозвониться, удивила.

Подумаешь, заняты и не отвечаем. Зачем сразу о плохом подозревать и продолжать дозвон?

Тем более, что мы распрощались только вчера, оставив его в прекрасном расположении духа в обществе сногсшибательной красотки.

По правде говоря, я была уверена, что Давид и сейчас еще в ее компании время коротает. И, вполне может быть, даже в Италию полетел с ней одним рейсом. Такая уж радость фонила при встрече этих двоих.

Раньше вторника и не ждала, что про нас вспомнит.

Оказывается, ошиблась.

— Всё хорошо, конечно, — легко отвечает причина моих беспокойных мыслей. — Что со мной может случиться?

— И то верно, — усмехаюсь собственной наивности. — О чем это я?

Нашла о ком переживать, наивняшка.

О Давиде Цикале?

Да ему, Котова, твои волнения, как собаке пятая нога. Нафиг не нужны.

— Мне приятно, что ты обо мне беспокоишься, — в противовес моим душевным терзаниям произносит мужчина.

Будто тайные мысли читает.

Заботливый какой нашелся!

Распаляюсь без видимой причины.

— А ты меня ни с кем не путаешь? С чего бы это тебя радует мое волнение? — цепляюсь к словам, не успевая удержать язык за зубами. — И вообще, я нисколько не переживаю. Просто спросила.

Заканчиваю и тут же ругаю себя, что говорю, не подумав.

Ну и зачем, Котова?

Поскандалить захотелось? Ревнивую бабу показать?

— Юля, ты за что-то на меня обиделась? — да, Давид не дурак, быстро улавливает негатив. — Скажи прямо, что не так.

— Всё так, — настаиваю на своем и следом выпаливаю давно не дающий покоя вопрос. — А ты вообще… женат?

— Нет, не довелось, — следует спокойный ответ. — Была невеста в Италии год назад. Настоящая, а не та, что отец навязывал, и о которой тебе анонимное сообщение присылали. Но до регистрации брака дело не дошло.

— Невеста сбежала? — хмыкаю, искусственно веселясь.

Глупым вопросом надеюсь сбросить напряжение. Мало того, что новость обескураживает, вызывая нервную дрожь и озноб. Так еще спокойствие и открытость, которые демонстрирует Цикал, напрягают.

Вот на фига он делится со мной, посторонним человеком, личными откровениями?

Мог бы отделаться односложным ответом, а тут…

— Нет, я расторг помолвку. Дария, ты с ней, кстати, вчера познакомилась, была очень расстроена.

Новое открытие сбивает с ног. И я радуюсь, что сижу.

Точно бы колени подкосились от шока.

Получается, вчера я наблюдала встречу бывших влюбленных? А может, уже и не быв…

Нет. Нет. Нет.

Мотаю головой, стараясь не допустить разгула бурной фантазии.

Это не мое дело.

Но важную мысль всё же донести хочется. Потому отслеживаю ребятню, устроившую в бассейне хоровод догонялок, и продолжаю, убедившись, что они полностью заняты собственными беззаботными играми и совершенно не вникают в мои слова.

— Давид, я хочу тебя попросить… через неделю, когда я расскажу Амине об отце… дай ей, пожалуйста, возможность сначала привыкнуть к тебе. Не стоит сразу знакомить со своими подружками. Бывшими и настоящими. Отложи этот момент на некоторое время. Дай дочери адаптироваться к новым вводным. Договорились?

— Договорились, — произносит он после паузы, во время которой я успеваю искусать всю губу, ругая и хваля себя одновременно.

За смелость и дурость.

Все же определиться до конца, чем же был мой поступок, не получается.

— И ты мне, Юля, тогда тоже пообещай одну вещь, — продолжает Цикал.

Я уже ожидаю, что мне напомнят про бывшего жениха или поставят условие про новых ухажеров, но не угадываю.

Умеет отец Амины обескураживать.

— Если вдруг кто-то или что-то покажется тебе странным или подозрительным, ты немедленно сообщишь об этом мне. Хорошо?

— Хорошо, — соглашаюсь, хмуря брови.

Ну вот и что он имел в виду?

Неужели уже стоит волноваться?

Глава 29

ЮЛЯ

Волноваться стоит.

Понимаю спустя двадцать четыре часа.

Но воскресенье начинается так отлично и беззаботно, что о словах Давида вспоминаю, только когда припирает.

Однако, по порядку.

Долго о том, как интересно провести последние дни каникул двум первоклашкам перед школой, а кому-то перед выходом на работу и в детский сад, я не думаю, потому, немного полазав в интернете, быстро нахожу искомое.

Решаю устроить ребятне экскурсию в дельфинарий, ради чего быстренько кормлю их плотным завтраком и оперативно загружаю в машину. Цель поездки озвучиваю под довольные возгласы. Оказывается, мелкие Гроссо там ни разу не были, как и моя дочь.

До представления успеваем облазать всё фойе и обзавестись парочкой ярких статуэток в виде шаров на подставке, наполненных водой, а также сыграть в беспроигрышную лотерею, итогом которой становятся три магнитика на холодильник с изображением млекопитающих.

Шоу удается на славу. Яркое и динамичное, оно заставляет замирать от восторга и до боли в ладошках аплодировать не только детей, но и меня.

Мы даже покупаем картину, нарисованную Тотошкой, очень добрым и игривым дельфином. А по окончании мероприятия делаем совместное фото с двумя тюленями, забавно хлопающими ластами, ради чего спокойно выстаиваем огромную очередь.

— Всё было просто супер!

— Ага, а вы видели, как Тотошка смешно кисточку держал во рту?

— Да, он прикольный. Но мне тюлень Лёнька больше понравился. Я его даже погладила.

Шумно делятся своими впечатлениями мои непоседы, пока я неторопливо, соблюдая все правила ПДД, рулю в сторону багетной мастерской. Единогласным решением мы договорились поместить рисунок, нарисованный дельфином, в красивую рамочку под стекло, чтобы он не испортился, а сохранился на долгую память.

— Мамочка, а долго нам еще ехать? — интересуется моя кудряшка, прислоняя любопытный нос к заднему стеклу.

— Нет, минут десять, не больше. Нужный магазин как раз рядом с твоей любимой детской площадкой располагается.

— Где после садика гуляем?

— Верно.

— О, здорово! А можно мы там поиграем? Я Наде и Боде все покажу. А вдруг и Варю встретим?

— Конечно, можно, — даю согласие и тут же уточняю. — Еще не проголодались?

— Нет.

— Нет.

— Нет.

Звучит слаженное многоголосие.

Кто бы сомневался, что выберут дети: сидеть и махать ложкой, наполняя животы, или от души резвиться среди сверстников? Естественно, веселье и отдых.

— О, Юля, привет! И вы с Аминой тут? — симпатичная, уже неплохо знакомая мне брюнетка, подходит к лавочке, откуда я веду пристальное наблюдение за своей троицей шалунов, и добродушно улыбается.

— Привет, Марина, — здороваюсь с мамой Варвары. — Да, вот уже полчаса, как приехали. Были в дельфинарии, а сюда заскочили, так как мастерская понадобилась, — демонстрирую яркую абстракцию в сочно-синей рамке. — Присядешь?

Пододвигаюсь, освобождая место, и наблюдаю с какой радостью дочка встречает свою подружку. Пара минут у мелких Гроссо уходит на знакомство с новенькой, и уже четверо шумных непосед с визгом и криками носятся по площадке.

— Могу поинтересоваться, куда вы с Аминой пропали на целую неделю? Варя несколько раз спрашивала, не обиделась ли за что-нибудь на нее лучшая подружка, — слегка помявшись и явно испытывая стеснение, интересуется Марина.