Медвежонок под контролем (ЛП). Страница 33

Переминаясь с ноги на ногу, двое перечисляли возможные связи, перебирали в уме причины, по которым женщина могла быть голой — по мнению Рассела, она, вероятно, принадлежала к колонии нудистов, которые каждое лето ходили на пляж. Не то чтобы он входил в эту группу. Ему запретили участвовать в них после того, как он как-то заставил рыбу укусить за член главного нудиста на озере. Потребовалось накладывать швы. Медсестры несколько дней смеялись, когда лечили парня.

— Давай найдём столик потише, — проговорил Девин. Рассел заказал ещё два пива и повёл их к пустому столику в дальнем углу.

— О чём думаешь? — спросил Рассел.

— Помню, в офисе менеджера в ювелирном магазине на полу лежали одеяла, которые выглядели так, будто на них спало маленькое животное. А ты пошутил, что от тебя пахнет кошкой.

Рассел поднял палец.

— Если правильно помню, я сказал «киской».

— Да, но ты имел в виду кошку, — Девин сделал паузу и задумался. — Ты ведь не имел в виду кошку, верно? — Рассел стукнул по столу шлепком и рассмеялся. Даже Девин не мог отрицать юмора.

— Вообще-то я имел в виду кошку, — его лицо стало серьёзным. — Большинство из вас, кошек, пахнут примерно одинаково. Но есть тонкости, благодаря которым каждая кошка пахнет по-своему. И когда я вспоминаю оба места и их запахи, то вижу, что в каждом из них живёт одна и та же кошка.

Девин шлёпнул себя по лбу и откинулся на спинку кресла.

— Ты знаешь, что это значит?

Рассел на мгновение задумался, а затем сказал:

— Здесь бродит кошка, которой очень не повезло?

Прежде чем Девин успел ответить, зазвонил телефон.

— Сондер слушает.

Голос Милкана громко сообщил ему, что Чарли попала в больницу после аварии.

— Мы проверим, как она. Выезжаем.

Глава 31

Колющая боль разбудила Чарли. Веки были слишком тяжелыми, чтобы открыть их, а поскольку дышать было больно, она не хотела ничего видеть. Ритмичные звуковые сигналы совпадали с пульсом в ее горле. Казалось, она находится в малой операционной своей клиники. Но она не помнила, чтобы принимала пациентов с травмами. Беременная корова была последней пациенткой, которую она видела.

В голове промелькнула картина аварии. Вот отстой. В голове пронеслись образы дерущихся медведей и звуки выстрелов. Были ли они частью сна или реальностью?

Где Барри? И где она сама, если уж на то пошло? Пришлось открыть один глаз, опасаясь, что от света в комнате голова разболится ещё сильнее. Но полумрак был достаточно мягким, чтобы она смогла приоткрыть второе веко.

Барри сидел, скрючившись, в мягком кресле, придвинутом к больничной койке, и, держа её за руку, спал. У него непременно должна была случиться судорога шеи. Он выглядел очаровательно в светло-голубой униформе, волосы торчали в разные стороны. Небритый подбородок делал его ещё более сексуальным.

Его нос дёрнулся, и глаза распахнулись. Они были тёмными, насыщенными желанием. Он быстро ухмыльнулся.

— У кого-то в этой комнате появились непристойные мысли, и не только у меня.

Она подавила смех, от которого горели череп и рёбра.

— Чёрт, Барри. Не заставляй меня смеяться. Я надеру тебе задницу, мне так больно.

Он встал с кресла, затем наклонился и нежно приник к ее губам. Это не помогло ни погасить жар в ней, ни замедлить движение крови в голове. Только одно, что билось в ней, могло унять горячее желание.

— О чём бы ты ни думала, — начал Барри между поцелуями, — тебе лучше остановиться, а то мы сейчас начнём играть в доктора прямо здесь, на глазах у всех медсестер. Чёрт, ты невероятно пахнешь.

Вошла женщина в зелёной униформе и легком хлопковом халате с милыми мышками на нём.

— Да, мы так и думали, милашка. У вас сильно участился пульс, и мы решили, что этот прекрасный экземпляр мужчины напал на вас. Позвольте мне измерить ваши показатели, и тогда атака возобновится, — медсестра подмигнула ей, и Чарли почувствовала, как её щеки заливает жар.

Барри отступил назад, ухмылка от уха до уха заставляла его глаза сверкать. Когда санитарка ушла, он взял руку Чарли и поцеловал каждую костяшку.

— Не могу передать, как я был близок к панике. Ты не открывала глаза и почти не дышала. Я думал, что потеряю тебя.

— О, Барри. Ты говоришь самые приятные вещи. От меня чертовски трудно избавиться. Особенно когда обводишь меня вокруг пальца.

— Точно, — хмыкнул Барри. — Это я вокруг твоего пальца, — он поцеловал её запястье, — и вокруг твоего тела, — он присосался к внутренней стороне её локтя, отпустив его с хлопком, — и в твоём теле. Закончу так сильно, что твои ноги будут дрожать несколько часов.

По всему её телу пробежала дрожь. Это звучало так божественно.

— Но сначала, любовь моя, ты должна достаточно поправиться, чтобы мы могли вернуться домой.

Чёрт. Он был прав.

— А как же стрелок?

Барри опустился в кресло рядом с кроватью.

— Кажется, я знаю, как убийца следил за нами. После того как грузовик разбился, я нашёл устройство слежения, прикреплённое к днищу.

Её глаза широко раскрылись.

— Устройство слежения?

Он кивнул, злобно нахмурившись.

— Похоже, наш друг хочет быть больше, чем просто знакомым.

— Чёрт возьми, и что теперь? — Чарли закусила губу и задумалась, что же им делать дальше.

— Эй, не волнуйся. Я здесь главный и обо всём позабочусь. Ты просто должна сказать мне, что делать, — он улыбнулся и встретил её взгляд. — Давай разберёмся вместе.

В её голове пронеслась сцена аварии. Затем она вспомнила о медведях.

— Барри, ты ведь трансформировался, не так ли? Как тебе это удалось?

Он стал задумчивым, потирая пальцем подбородок. Он был таким милым, в моменты, когда был серьезен.

— Не знаю. Я сказал себе, что пора измениться, когда медведь начнет на меня нападать, но это не сработало. Обернулся, когда увидел другого медведя у твоего водительского окна, который ломал его, чтобы добраться до тебя. Всё произошло так быстро, что я даже не успел ничего понять, пока не увидел, что мои руки — это лапы.

— А, — сказала Чарли. — Я помню, что в моих тренировках с оборотнями говорилось, что пары будут сражаться за другого до смерти. Обычно это происходит в звериной форме, потому что обычно сильнее тот, кто в ней. Когда ты увидел, что мне угрожает опасность, твой медведь вырвался наружу, не спрашивая и не рассказывая.

Его ухмылка началась с любви в глазах и закончилась злым лукавством.

— Значит ли это то, о чём я думаю? Пара?

Пара? Ей следовало бы отрицать это, но это было бы неправдой, и он бы понял, что она лжёт. К тому же она не собиралась лгать сейчас. Барри открыл в её сердце двери, которые она долгое время считала закрытыми. Чарли быстро влюбилась в его открытость и его защиту. Люди не защищали её. Она была сама по себе. Но теперь был Барри, и, возможно, ей больше не придется быть одной. Стоит ли ей говорить ему об этом? Скорее всего, нет.

Она закатила глаза и хихикнула.

— Сначала расскажи мне, что случилось после того, как я застрелила медведя. Это был оборотень, а не настоящий медведь, верно? Откуда он взялся?

— Это был оборотень, — Барри потирал руку круговыми движениями, размышляя. Чарли смотрела на то, как он продолжает водить большим пальцем по её ладони назад-вперед, и это движение было успокаивающим и эротичным одновременно. — Это был тот парень, который пытался сбить нас с дороги. И если я не ошибаюсь, на нём было то же самое лицо зомби, которое, по твоим словам, было на мне, когда я разгружал мешки с деньгами, которые до сих пор не найдены.

Чарли встретила его взгляд.

— Здесь что-то происходит. Что-то большее, чем просто ты и я. Продолжай. Милкан добрался? Я ему звонила.

— Да. Он сказал, что позаботится обо всем на месте. Мне нужно было позаботиться о тебе. Он приехал вскоре после того, как ты сохранила мой хвост, — он повернулся, чтобы посмотреть на свою заднюю часть. — У медведей ведь есть хвосты, правда?