Архитектор реальности (СИ). Страница 39

— Почему? — удивился я, не совсем понимая, почему он решил озвучить один факт, а после, будто дразня им, уйти в сторону.

— Наша первая с тобой проблема — это время, — неожиданно став серьезным, произнес он. — Его у нас мало. И я сейчас поясню, почему.

Я хотел было задать очередной вопрос, но сам себя остановил. Пока рано для вопросов. Послушаем, что он скажет. К тому же, у меня почему-то появилось стойкое ощущение, что сейчас я услышу кое-что, что мне явно не понравится.

— Дело в том, что мы сейчас находимся не в реальном мире, а в твоем сне, — после небольшой паузы продолжил он, заставив меня застыть в ступоре от этих слов. — К сожалению, это единственное место, где мы можем соприкоснуться разумами без угрозы для нас обоих. И через примерно час, максимум два, меня выкинет из твоего сна, а ты проснешься в новом теле монстра. Так что времени у нас не очень много. Более того. Я не уверен, что ты сможешь запомнить хоть что-нибудь значимое из нашего разговора. Ведь это сон. А сны наш разум предпочитает не запоминать.

— Я думаю, что смогу запомнить все, — уверенно возразил я. — У меня отличная память.

— Не важно, какая у тебя память, — усмехнулся он в ответ. — Важно, какая память у меня. Ведь сейчас ты со мной в одном теле. А то что ты видишь в пещере, это проекция того, что происходит сейчас в реальности. — При этих словах он обвел рукой вокруг. — Сон позволяет как бы растянуть время. Или точнее, ускорить наш мысленный поток сознания. Вот только у такого ускорения есть цена. Если ты не умеешь концентрировать свою память и плавно обрабатывать ее со всеми деталями, то в итоге события проскочат мимо, оставив после себя лишь мимолетные ощущения чего-то важного. А может и вовсе забудутся как туманная дымка.

— Я постараюсь этого не допустить, — твердо возразил я.

Что бы он ни говорил, но в своей памяти я уверен на все сто. Частенько после сна я мог заставить свой мозг вспомнить все, что породил мой разум в бреду спящего сознания. Это конечно непросто, но если нужно, я напрягу все свои силы.

— Ну-ну, — иронично покачал он головой. — Но вернемся к реальности. Сейчас мы находимся в мире, где ты был монстром.

— Разве это возможно? — недоуменно уставился я на него.

— Шансов на подобное действительно очень мало, — задумчиво ответил он. — Я и сам удивлен, что в итоге всех своих перерождений смог попасть сюда. Это и для меня выглядит весьма подозрительным совпадением. Но что есть, то есть. Мы в том самом мире. А об этом драконе, который сейчас уничтожит весь отряд людей вместе со мной, ты уже слышал. Это ни кто иной, как Архитектор Реальности! Самый старый из изгоев. Он даже старше меня во много раз. А уж какой у него уровень силы, я и вовсе не представляю. В любом случае, это огромная удача для нас обоих. Именно его магия способна разделить наконец наши сознания и отправить нас по разным путям судьбы. Я наконец окажусь в теле призывного волка и смогу достичь трансформации в тело человека. — При этих словах глаза Кима затуманила дымка мечтателя, но он тут же взял себя в руки и спокойно добавил. — А ты очнешься в теле монстра-гориллы в знакомом тебе мире.Более того. Я смог поставить тебе подсознательный указатель на эту пещеру. Думаю, тебе будет полезно встретится и пообщаться с Архитектором.

— А почему тогда не поставить указатель на что-нибудь еще? Например, на какие-нибудь полезные знания? — не смог удержаться я от вопросов.

Да. То что он сейчас рассказал, само по себе звучало безумно. И честно говоря, я пока не особо этому Киму доверял. Более того. Чем дольше я его слушал, тем больше у меня возникало подозрений. Что-то здесь нечисто. Почему он решил встретиться со мной во «сне» перед самой смертью? Только ли из-за магии Архитектора? Или же он просто увидел прекрасную возможность избавиться от меня, и ей воспользовался? Хотя если так, то я бы поступил так же. Да и за подобное можно и спасибо сказать. Но все ли я знал? Хм. Ладно, потом разберусь. Пока надо пользоваться тем, что есть.

— Подобные метки весьма сложны в исполнении, и кроме того, опасны, — рассудительно произнес Ким. — Ведь мне пришлось фактически поставить маяк в тонкой ткани связи разума и души. Причем поставить его таким образом, чтобы другие твои личности его не заметили и не пробудились.

— Другие мои личности? Пробудились? О чем вы? — недоуменно уставился я на него.

— Эх… — тяжело вздохнул он. — Мне бы не хотелось это пояснять, но похоже, ты не отстанешь. Ладно, тогда слушай. Наша душа — это не что-то физическое или статичное. Она течет и изменяется постоянно. Впрочем, и это не совсем верное описание. Хотя не важно. Важно другое. Мы лишь одна из множества наших личностей. Ты же не думаешь, что душа появилась тогда же, когда ты родился человеком?

— Если честно, то я пока вообще ничего про душу не думаю, — равнодушно пожал я плечами. — Я понимаю, что она скорее всего существует, но что это и как работает, понятия не имею.

— Не ты один, — хмыкнул он. — Никто еще так и не смог до конца разобраться, что такое душа, и как наш разум с ней контактирует. А уж о том, откуда душа берется, где находится, и зачем она вообще нужна, никто понятия не имеет. Один из моих знакомых и вовсе предполагал, что душа у всех разумных одна, а мы лишь получаем доступ к ее малейшей частичке. Впрочем, эта теория даже мне кажется слишком уж натянутой. В любом случае есть некоторые вещи, которые смогли доказать на практике. Например, я могу различить в тебе с помощью печати твои ближайшие к тебе личности. Точнее, я знаю, что они есть. Что они намного объемнее даже моего разума, и кем они были под конец своего осознанного пути.

— Если честно, то я пока слабо понимаю, что именно вы имеете в виду.

— Это нормально, — с превосходством кивнул он. — Потому лучше перейду от теории к фактам. У тебя, как и у меня, и как у любого разумного есть цикл жизни. Мой закончился в тот момент, когда меня убили на пике силы. Но из-за твоего вмешательства моя личность снова вернулась к осознанной жизни. Твой жизненный путь мог закончиться на моменте вливания твоей силы и души в мой сосуд. Но уже из-за меня ты снова пробудился. Так вот. Если неосторожно воздействовать на душу, можно пробудить и другие личности. И вот в этом и заключается главная опасность.

— Стоп-стоп! — замахал я руками. — Вы что, хотите сказать, что в моей душе живет куча других личностей? И все они сейчас спят?

— Они не живут, а существуют в некоем анабиозе, или точнее, застыли между пространством-временем нашей души и тонкой связью в текущую реальность, — поморщился он в ответ. — Но если примитивно, то можно с большой натяжкой назвать твое предположение верным. И да. Под словом «куча» надо учесть, что мы не знаем даже примерного количества личностей в каждой душе. Может их там сотни, может сотни миллиардов, а может и вовсе бесконечное количество. Мы видим лишь мелкие отблески, проплывающие мимо нашего ограниченного восприятия.

— Ладно. Хорошо. Допустим, — попытавшись собраться с мыслями, произнес я. И сделать это оказалось на удивление очень сложно.

— Я смотрю, ты ощутил тяжесть в мышлении? — пристально уставился он на меня. — Что-то похожее на сумбурность?

— Ээээ… Наверное да, — с удивлением я осознал, что Ким очень точно выразил мои ощущения от мыслей. — Пожалуй, вы правы.

— Не удивляйся. Это нормально, — расслабленно улыбнулся он. — Мы же во сне. А здесь нашему разуму сложно размышлять линейно и последовательно. Потому у нас и разговор иногда сбивается в сторону. Здесь, наоборот, нужно сказать спасибо, что мы до сих пор можем держать во внимании общую линию, а не прыгать как безумные с темы на тему.

— А потому мы именно это и делаем, — раздраженно произнес я, отчаянно пытаясь сохранить нить собственного размышления. — Так. Мы остановились на личностях. Вы так и не сказали, почему они опасны?

— А разве это не очевидно? — удивленно уставился он на меня.

— Чего? — уже и я сам удивился, и тут же сам себе дал ответ. — А. Ну да. Извините. Торможу. Они явно захотят захватить мой разум себе, и я для них буду чужеродным объектом.