Эльфийский король (СИ). Страница 10

Подземелье крепости Минтхалла встретило меня мертвенной тишиной. Один-единственный заключенный, пусть это был и орк, вел себя настолько тихо, что незнающий человек или эльф вовсе мог подумать, что нога живого существа не ступала по этим ступеням уже очень и очень давно. Не было постоянно горящих факелов или ламп на стенах, не было возни сторожей в маленькой комнатке охраны на самом входе.

Привычно подхватив тяжелый фонарь, я зажег фитиль и, прикрыв створку тонкого стекла, проследовал по узким коридорам.

Камера, где содержался пленник, выглядела неизменно. Чуть поморщившись от вони испражнений, которая шла из прикрытого крышкой отхожего ведра, я ступил внутрь комнаты.

— Колдун… — протянул орк, злобно блеснув на меня бусинками глаз.

Для представителя своей расы он был довольно говорлив и умен. Рана на груди совершенно затянулась, и я уже трижды успел пустить ему кровь для своих заклинаний. Землекожий обычно молчал и терпел. Мой ритуальный нож был столь мал, больше похожий на перочинный, что пленник отчетливо понимал — его жизни ничего не угрожает. Проще забить его голыми руками или тем самым вонючим отхожим ведром, разбив вдребезги крепкую конструкцию из просмоленной древесины, нежели пытаться зарезать его этим недоразумением, именуемым по недомыслию ножом, которым я мог лишь немного поцарапать его вены сквозь крепкую шкуру.

— Не дергайся, — скомандовал я, поднося ножик к правому предплечью орка, удерживая во второй руке склянку.

Орк только утробно рыкнул — так он смеялся — после чего с готовностью подставил руку.

— Ты проявляешь удивительное рвение, — заметил я, разрезая шкуру землекожего и пуская ему кровь, которую тут же начал собирать в тонкую алхимическую посуду.

— Старый колдун с юга… — протянул орк, дерзко глядя мне при этом в глаза. — Ты дал слово, что я умру в бою, так зачем мне сопротивляться?

— Для вида мог бы попытаться сбежать. Я человек, мои кости тонки и хрупки… — начал я.

— Ты сказал, что служишь заумной Нильф, а не бесчестному Фангоросу, — опять рассмеялся орк. — Ты слабак, колдун, это факт, но я не хочу быть разорванным твоими демонами.

Землекожий бросил взгляд на мою ладонь, которая сейчас аккуратно сжимала склянку у его предплечья.

— Если убьешь меня мгновенно, то и демонов я вызвать не успею, — флегматично ответил я, продолжая свою работу. — Твоя кровь поможет мне убить сотни твоих собратьев, орк.

— Ты бы мог взять больше, если бы подвесил меня за ноги вскрыл горло, как молодого теленка на бойне, — возразил воин кочевников. — Но ты сам связал себя уговором.

— Я не давал клятвы именем Нильф, — ответил я.

— Но боги всегда нас слышат. И ты не слуга Первого, ты слуга Третьей. Ты не посмеешь предать собственное слово, как я не посмею наложить на себя руки в попытке тебя убить.

— Рано или поздно ты выйдешь против меня, — ответил я.

— Ты обещал мне смерть в бою, как того требует мой бог, а не казнь, — тут же напрягся пленник.

Орк чуть дернул плечом, звякнули тяжелые цепи, продетые в зачарованные кольца в стене.

Я на это даже не покосился — спокойно собрал столько крови, сколько мне требовалось, заткнул узкое горлышко склянки пробкой, после чего положил кусочек ветоши на рану. Не потому что я боялся, что у пленника начнется инфекция и гангрена — эту тварь не взял даже рубящий удар в грудь, мелкий порез ему нипочем. Это была просто привычка, внутреннее требование делать все правильно, с толком.

После чего я поднялся на ноги и посмотрел на пленника.

Было в этом орке что-то неправильное. Первое — он не назвал свой род и имя, хотя каждый землекожий, который прошел через эту камеру, с гордостью заявлял о принадлежности к какому-либо клану. Все они очень гордятся своими предками, и чем выдающееся была семья, тем более спесивыми были пленники. Второе — он был подозрительно покорен и рассудителен для представителя своей расы. Я бы даже сказал, хладнокровен. Что тоже было нетипично.

— В этой крепости достаточно темных эльфов, способных уважить тебя, — спокойно ответил я.

Орк оскалился, еще раз громыхнув цепями.

— Вот это другое дело, колдун. А то негоже простому воину сражаться с владыкой демонов. Особенно с таким, как ты.

Это замечание я оставил без ответа. Еще раз посмотрел на пленника, после чего вышел из камеры.

Уже когда я был в кабинете, ко мне зашел Эрегор.

— Учитель, звали? — спросил старый эльф, усаживаясь на свое привычное место по другую сторону стола.

Опальный советник время от времени помогал мне с документами — особенно с внешней корреспонденцией, в ходе написания которой я эксплуатировал Эрегора в качестве личного писаря — но больше старый ученик просиживал штаны в моем кабинете потягивая вино или просто наблюдая за моей работой. Я его не гнал — ему было некомфортно находиться в Минтхалле даже больше, чем мне. Лиан с Ирнаром еще выбирались в город, сбросив свой доспех и оружие, они походили на молодых эльфов, которых прислала в город Ирен и которыми сейчас полнились улицы пограничной крепости.

Но вот преступнику типа Эрегора ходу за пределы стен не было, если я не хотел разбираться еще и с волнениями среди местного населения. Эльфы хоть и были по-своему мудры, но чужаков они недолюбливали, а отсутствующее ухо, повязка на месте утерянного глаза и рваный, протянутый ото лба и до самой челюсти шрам, который эльф оставил на своем лице в момент принятия наказания, делали его не просто чужаком, но буквально врагом каждого жителя Н’аэлора.

— Меня немного тревожит наш пленник, — сказал я, не поднимая головы от документов.

— Чем же?

— Он не назвал своего имени.

— Может, оно столь незначительно, что орк решил просто промолчать? Может, мы пленили какого-нибудь погонщика? — предположил Эрегор.

Я нахмурился и покачал головой.

— На этот берег посылают достойных смельчаков. Это не наказание — отправиться в самоубийственную вылазку, а великая честь, за которую борются представители крупнейших кланов. Конечно, основные силы они берегут, лучшие воины ждут своего часа, но и те, что пришли… Ты знаешь, что третий отряд привез мне воина из клана Кровавого Копыта пару недель назад?

Брови Эрегора взмыли вверх, а я в очередной раз удивился, как крепко сидит повязка на голове эльфа.

— Боец одного из верховных кланов? — уточнил бывший советник.

О судьбе орка он спрашивать не стал — все было и так очевидно.

— Он был командиром, но сам факт… — продолжил я. — Такой землекожий не пойдет на вылазку со всяким сбродом. Да и тот отряд, который вырезали вы, состоял из непростых кочевников, я видел глазами демона командирское знамя.

— Ну да… — протянул Эрегор. — Значит, орчонок молчит? Кстати, я еще на границе удивился, как он молод.

— Вот касательно разговоров никаких проблем у него нет, — ответил я, откладывая в сторону железное перо. — Он даже чересчур говорлив. И слишком умен.

— Умный орк? — усмехнулся Эрегор. — Эти животные лишены всякого разума. Как и стыда, и…

— Не утрируй, — перебил я эльфа. — Культура кочевников, конечно, оставляет желать лучшего, но их народ такой же древний, как и твой, Эрегор. Они не вымерли и не поубивали друг друга, они все еще держат за горло северные границы Н’аэлора и неизвестно, как бы выглядел этот мир, если бы у них был лес для строительства кораблей и возможность мореходства…

Опальный советник недовольно оскалился, но с моими доводами согласился. У орков не было своего государства, но скорее исключительно по причине скудности территорий, на которых этот народ обитал. А уж мысль о том, что корабли землекожих выходят в северное или великое море… Жизнь на континенте стала бы определенно намного сложнее. Но у них не было лесов, не было и времени обучаться. Все, чем жил избранный Харлом народ — кочевое скотоводство и набеги за редкими ресурсами. Сталью, тканями, рабами, если таковых получалось захватить.

— Что вы планируете делать? — спросил Эрегор. — Учитель, мы через неделю выезжаем в рейд, бойцы уже отдохнули, припасы готовы. И если вы решили отправиться с нами, то вопрос с пленником нужно будет как-то решать. Мы не можем просто оставить его в камере в подвале.