Невеста-попаданка для Темного князя. Страница 2

– Ваше темное величество, наш мудрый правитель, высокородный Рантариэль Прекрасноликий, считает необходимым напомнить вам о священных узах договора взаимопомощи, который наши великие империи заключили несколько сотен лет назад! – выдал на одном дыхании, не моргнув, эльфийский посол, одетый в настолько нарядный костюм с вышивкой серебряными нитями, что он напоминал скорее пышное платье придворной барышни. А сам эльф – ту самую барышню, разодетую в пух и прах для бала. Я считал, что одежда должна в первую очередь защищать от меча и непогоды, в том числе и от ледяных горных ветров, и только потом помогать выглядеть элегантно. Эльфы были свято уверены в обратном. – И потому, в качестве жеста доброй воли и вечной дружбы, наш милостивый правитель посылает вам щенка оранты, нашего священного животного!

Кого?! Боги и демоны, за что?! Что я вам, проклятые, сделал?! Да это мохнатое чудище объест меня за несколько недель! Он, хоть и мелкий сейчас, ест как десяток взрослых демонов после битвы!

Зал между тем замер в гробовой тишине. Даже мои бесшумные теневые стражи, чьи лица всегда скрывали безликие маски из черного стекла, слегка повернули острые шлемы в сторону трона. Я почувствовал, как по спине под плащом пробежал липкий холодный пот. Оранта. Даже щенок этого легендарного монстра мог сожрать целого вурдалака на завтрак, а к ужину – разнести полдворца в поисках лакомства. В древних легендах говорилось, что взрослые оранты пережевывали мифрильные доспехи врагов, словно это были хрупкие орехи. Но щенки… Боги, их прожорливость сравнивали с ненасытным аппетитом самой Бездны. А дрессировать их могли лишь эльфийские заклинатели, владеющие тайными напевами, чьи услуги стоили дороже, чем целая армия наемников на год.

Посол, словно прочитав мои мрачные мысли, коварно ухмыльнулся уголками тонких губ (ну, или же у меня просто расшалилось воображение от злости) и щелкнул длинными пальцами с ухоженными ногтями.

Миг – и на дорогом ковре на полу появилось нечто, отбрасывающее тень. Щенок оранты оказался размером с крупного теленка, с квадратной мордой, напоминающей помесь бульдога и дракона. Его приплюснутый нос сопел громко, как кузнечные мехи, а огромные глаза – янтарные, с узкими вертикальными зрачками – уставились на меня с наивным детским любопытством. Мохнатый хвост, похожий на жесткую метлу, ударил со свистом по полу, подняв облако пыли с древней мозаики, изображающей кровавую битву при Долине Костей.

Я с трудом нацепил на губы искусственную, натянутую улыбку и заверил посла хрипловатым голосом, что буду просто безмерно счастлив обладать этим… маленьким проглотом.

Щенок фыркнул, немного покрутился вокруг своей оси, обнюхивая воздух, затем выделил из всей толпы мое темное величество, сразу понял, кто здесь главный хозяин, неуклюже подбежал к ступеням моего трона и требовательно загавкал, издавая звуки, похожие на лай, смешанный с рыком.

Оранты считались грозными и порой даже беспощадно жестокими животными. Они способны были в ярости боя расправиться с противником, обладавшим любым уровнем силы и защиты. За это, собственно, их и ценили все разумные расы. Но их щенки… Самые натуральные, непослушные дети, требовавшие горы, очень много еды! Ну и изнурительную дрессуру, конечно же. Но этим всем, конечно же, займутся специально обученные существа.

Когда я их найду и заплачу им целое состояние.

– Прекрасный… экземпляр, – я выдавил сквозь стиснутые зубы, чувствуя, как трещит по швам мое напускное спокойствие. Щенок уткнулся холодным, мокрым носом в мою ладонь, оставив на ней блестящую, тягучую полосу слюны, и требовательно ткнул когтистой, размером с кинжал, лапой в подол моего плаща. Где-то в толпе придворных кто-то резко подавился смехом, превратив его в кашель.

Эльфийский посол, тем временем, улыбался так широко и сладко, будто только что выиграл главный турнир поэтов в столице эльфов. Его длинные уши – украшенные серебряными кольцами с бирюзой – дрогнули от нескрываемого удовольствия.

– О, он сразу признал в вас истинного хозяина! – воскликнул он, и в его мелодичном голосе отчетливо зазвенели нотки яда. – Наш великий Рантариэль лично выбрал его из королевского помета. Говорят, этот славный малыш уже на прошлой неделе сжевал добрую половину книгохранилища в Башне Утренней Зари… Но кто мы, смертные, такие, чтобы судить о вкусах священного зверя?

Я мысленно послал самое жгучее проклятие на весь род Рантариэля до седьмого колена и обратно. Орчанка-служанка, Гроха – двухметровая, широкоплечая громадина в кольчуге из грубых шкур, – шагнула вперед по моему резкому кивку. Ее зеленая кожа покрылась испариной, когда она, кряхтя, попыталась обхватить мясистое туловище щенка, который тут же лизнул ей все лицо своим шершавым, как терка, языком.

В конце концов, напрягшись, она подняла его, удерживая с трудом, на руки и потащила к дверям, по направлению к кухне. Щенок повис у нее на руках, виляя хвостом. Прощай, добрая часть зимних припасов! Здравствуй, опустошенная кладовая!

Подавив тяжкий вздох, готовый вырваться из груди, я заставил себя выпрямиться на троне и вернуться к прерванной торжественной встрече. В желудке тяжело заныло. Ну, и какую еще изысканную гадость мне приготовили эльфы?

Глава 2

Ангелина:

         Летела я недолго, приземлилась мягко и даже, как ни странно, голос не сорвала, лишь глухо ахнула от неожиданности. Очутилась на невероятно мягкой, проваливающейся перине в незнакомой просторной комнате, в непонятном доме. Покрутила головой, осматриваясь, ощущая под спиной непривычную пышность постели. Все вокруг дышало роскошью: дорого-богато, как сказала бы моя давняя приятельница, соседка по лестничной клетке, Люська Агапова, облизываясь. Сразу видно: люди здесь живут не просто состоятельные, а очень богатые. Я провела ладонью по покрывалу – прохладная, шелковистая ткань с тонко вышитыми виноградными лозами холодила кончики пальцев. На стене напротив висело большое зеркало в тяжелой резной раме из темного, почти черного дерева, где вместо привычного стекла поблескивала гладкая, полированная до блеска металлическая пластина, напоминающая серебро. Свое отражение я разглядела смутно, расплывчато – будто смотрела сквозь густую дымку или запотевшее стекло.

Я потянулась, потрогала прикроватную тумбочку – поверхность отполированного до зеркального блеска дерева оказалась идеально гладкой, без единой царапины или пятнышка, как будто ее только что вынесли из мастерской.

В общем, остановочка просто чудо, не хуже пятизвездочного отеля. Понять бы еще, куда меня занесло. Ну и что это за розыгрыш такой, не слишком ли дорогой?

– Эй! – позвала я громко, проверяя голос. Звук получился чистым, без хрипоты после падения. Надо же, сработало! – Есть тут кто живой? Хозяева!

Пространство таинственно молчало. Тишина стояла густая, почти осязаемая.

– Я ж сама вас шутников найду и ноги повыдергиваю, – буркнула я себе под нос, уже раздражаясь, шаря ногой по полу в поисках тапочек.

Вместо них босой ступней я наткнулась на холодный, гладкий как лед паркет из темных пород дерева.

И снова – ни звука. Только собственное дыхание.

Ладно, я осторожно слезла с высокой кровати, попробовала размяться, потянуться, повертеть головой. Ни одна кость вроде не сломана, ничего не щелкнуло подозрительно. Судя по ощущениям, даже синяков нет, хотя удар о бордюр был чувствительным. Как будто и не падала вовсе.

И вещи все со мной, начиная с надоевшего плаща и заканчивая потрепанной сумкой, которая валялась тут же, на полу. Ну, как говорится, кто не спрятался, я не виновата. Поиграли – и хватит.

Я вдохнула воздуха побольше – он был прохладным, чистым, без пыли – резко выдохнула и решительно отправилась к открытой настежь дубовой двери, ведущей из спальни.

Я вышла в длинный, широкий, хорошо освещенный мягким светом коридор, огляделась. Пол – тот же темный паркет, стены – обтянутые тканью теплого оттенка, какие-то картины в золоченых рамах. Пусто. Ни души.