Альфа Грей (ЛП). Страница 59

Мы обе одновременно хватаемся за волосы друг друга, и я вскрикиваю, когда вместо этого она хватает меня за волосы и тянет так сильно, что мой хвост распускается. Руками я ничего не добиваюсь, поэтому вместо этого использую ноги, наступая на одну из ее ступней и сильно ударяя коленом в живот. Когда Бэкс согнулась пополам от удара, я срываю одну из нашивок с плеча ее сетчатой майки.

— Спасибо! — Щебечу я, оборачиваясь, чтобы посмотреть, где оказались Джадд и Максвелл. Макс бежит трусцой в направлении бункера золотой команды, в то время как Джадд сидит на заднице в грязи, нахмурившись. Похоже, он потерял одну из своих нашивок.

— Иди, я догоню, — ворчит он, скрещивая руки на груди.

Не нужно повторять дважды. Я бегу вперед, осматривая окрестности в поисках других зарослей, в которых я могла бы укрыться. Я не вижу больше ни одного члена черной команды, идущего в мою сторону, прежде чем Джадд появляется снова, отсидев паузу из-за потери нашивки. Когда он подходит ближе, я тихонько насвистываю, чтобы сообщить ему о моем местонахождении, и он находит свое собственное место, чтобы спрятаться.

Эта стратегия полностью оправдывает себя. Мы с Джаддом продолжаем продвигаться все глубже на территорию черной команды, убирая их игроков одного за другим. К тому времени, как показывается бункер, у меня практически кружится голова — у меня все еще есть обе нашивки, и этот флаг практически уже у меня в руках.

Сейчас или никогда. Мы с Джаддом обмениваемся взглядами из наших укрытий, сообщая глазами о наших следующих действиях. Мы собираемся побежать, прикрывая друг друга, и, надеюсь, один из нас доберется до флага. С таким же успехом они могли оставить его без охраны, потому что на их платформе стоит только Мара, и она совершенно бесполезна. Сплошная грубая сила, ноль изящества. Я могла бы бегать вокруг нее кругами.

Джадд кивает головой в сторону бункера, затем отталкивается от ствола дерева и пускается бежать. Я прямо рядом с ним, на противоположной стороне, выскакиваю на открытое место, мои ноги стучат по грязи, когда я бегу к бункеру. Мы с Джаддом подбегаем ближе, бежим бок о бок, и когда Мара замечает нас, ее глаза расширяются, а рот слегка приоткрывается.

На секунду нам кажется, что она у нас в руках — но мы не учли их защиту. Из кустов в нашу сторону выбегают двое членов черной команды, затем еще двое. Слишком много, чтобы отбиваться — мы просто должны быть быстрее.

— Я прикрою тебя! — Кричит Джадд, когда мы приближаемся к платформе, и я хватаюсь за одну из деревянных балок, поднимаю ноги и раскачиваюсь на ней. Я приземляюсь на платформу, и единственное, что стоит между мной и флагом, — это Мара.

Она поднимает кулаки, готовясь к атаке. Когда они начинают лететь, я подпрыгиваю и уворачиваюсь, уклоняясь от ее ударов, пока она не наносит один прямо мне в щеку. Это чертовски обжигает — как я уже сказала, девушка — воплощение грубой силы, — но я не позволяю этому сбить меня с пути. Вместо этого я пытаюсь перехитрить ее своим новым любимым тейкдауном — правой, левой, подсечка.

Это работает как проклятое заклинание, и я срываю липучку с плеча Мары как раз в тот момент, когда ее тело падает на деревянную платформу.

Время флага, детка! Я перешагиваю через Мару, протягивая руку к флагу черной команды. Я хватаю его со стойки и засовываю в спортивный бюстгальтер, прежде чем развернуться, чтобы спланировать свой побег.

Невероятно, но Джадд все еще держится, отбиваясь от трех из четырех игроков защиты. Один из них сидит на земле в тайм-ауте из-за того, что у него сорвали нашивку. Мы встречаемся взглядами, и он шепчет «флаг!» своим товарищам по команде, что против правил, поскольку он отстранен на минуту, но рефери Брока нигде не видно.

Глаза другого игрока в черном устремляются на меня, и я понимаю, что сейчас или никогда. Я снова хватаюсь за перекладину платформы и спускаюсь вниз. Я неуклюже приземляюсь, чуть не вывихнув лодыжку, но мне удается восстановить равновесие прямо перед тем, как другой игрок бросается ко мне. Джадд пока все еще держит двух других на расстоянии, но я должна бежать.

Я срываюсь с места в стремительном спринте, оставляя Джадда и остальных позади, вытаскиваю флаг черной команды из лифчика и размахиваю им на бегу.

Срань господня. Я сделала это! Я увеличиваю расстояние между собой и преследующим меня игроком черной команды на бегу. Мои мышцы бедер и икр горят, но я испытываю настоящую эйфорию, приближаясь к линии разграничения с флагом команды соперника. Наконец-то!

Боковым зрением я вижу, что кто-то приближается ко мне, но едва ли это замечаю. Только когда моя нога натыкается на что-то, я понимаю, что обо что-то спотыкаюсь — мое тело бросается вперед, и я едва успеваю опереться руками, прежде чем мой подбородок ударяется о камень, а грудь ударяется о землю, выбивая из меня дух.

Ой. В ушах звенит, когда я хватаю ртом воздух, ощущая вкус грязи. Мои чувства возвращаются ко мне, когда я шевелю пальцами рук и ног. Я рухнула так чертовски сильно, что каждый дюйм моего тела адски болит. Медленно подставляю ладони под себя, подтягиваю колени и поднимаюсь на четвереньки. Кожа на ладонях содрана, колени тоже в ссадинах, и любое движение по земле жжет, как ад.

Грей

Фэллон появляется в поле моего зрения, размахивая флагом другой команды, и мое лицо расплывается в широкой улыбке. Я так чертовски горжусь ею — я всегда знал, что в ней это есть. Я чувствую, что разделяю ее победу, и не только потому, что я капитан ее команды.

Она почти добежала до границы, когда я вижу, как кто-то бросается к ней — кто-то в золотой майке?! Это ее гребаный товарищ по команде — Ханна.

Я недостаточно близко, чтобы добраться до нее, прежде чем Ханна подставляет Фэллон подножку, отчего та летит лицом в грязь. Все внутри меня кричит, когда она наносит удар, и я мчусь в ее направлении так быстро, как только могу.

К тому времени, как я добегаю до Фэллон, она пытается подняться, привствав на четвереньки. Я все еще бегу, когда падаю, соскальзывая и останавливаясь на коленях рядом с ее скрюченным телом. У меня будут жуткие царапины на коленях и голенях, но мне плевать. Все, что меня волнует, это ранена ли она. Я подсовываю руку ей под живот, помогаю приподнять верхнюю половину ее тела, чтобы она оперлась на колени.

Она резко поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня, ее конский хвост свободно свисает, а кровь стекает с подбородка по изгибу шеи. От удара при падении у нее рассечены губа и подбородок, а порезы залеплены грязью с лесной подстилки.

— Ты в порядке? — Спрашиваю я, широко раскрыв глаза. Вид ее раненой и истекающей кровью приводит моего волка в бешенство.

Фэллон поднимает ладони перед собой, потирая их друг о друга в попытке удалить грязь, хотя это только еще глубже въедает ее в ободранную плоть.

— Детка. — Я протягиваю руку, приподнимаю ее подбородок пальцем, наклоняя ее лицо, чтобы она посмотрела на меня.

Ее дыхание начинает выравниваться, шок от удара проходит. Ее голубые глаза широко раскрыты и наполняются болью, когда они встречаются с моими. Она просто кивает, и я обнимаю ее за спину, помогая подняться на ноги, когда она морщится.

Гребаная Ханна. Я резко оборачиваюсь, видя, как во мне нарастает гнев, мой волк подстрекает меня искать возмездия. На лице Ханны появляется жестокая ухмылка, когда мой взгляд останавливается на ней, но она быстро исчезает, когда я начинаю подкрадываться к ней, готовый разорвать ее на части.

— Что за черт?! — Кричу я, хватая ее за руку и заламывая ее за спину. Я подношу другую руку к ее горлу, заставляя ее посмотреть на меня. — Она твой гребаный товарищ по команде! Что, черт возьми, это было?!

Слезы наворачиваются на глаза Ханны, когда я извергаю на нее яд, и я немедленно ослабляю хватку на девушке, останавливая себя, прежде чем зайду слишком далеко. Все это зрелище, должно быть, привлекает внимание, потому что некоторые другие новобранцы начинают поворачиваться в нашу сторону, чтобы посмотреть, что происходит.