Миротворец (СИ). Страница 14

— А что это за волнения в Северном Китае? — продолжил задавать дипломатические вопросы царь. — Это же совсем недалеко от потенциальной линии КВЖД, так ведь этот проект называется?

— Вы совершенно правы, ваше величество, — продолжил министр, — и по названию, и по беспорядкам… население северных провинций Китая, в основном Шаньдун, недовольны политикой правящей верхушки императрицы Цыси и по наблюдениям наших дипломатов все может закончиться большой крестьянской войной. Однако, хочу заметить, что целью восставших крестьян, если конечно дело дойдет до прямого восстания, будет никак не бедный и безлюдный север страны, а богатые провинции вокруг китайской столицы. Нас, короче говоря, это не затронет.

— Как не затронет, — возмутился царь, — а если они свергнут их императрицу… ведь тогда черт знает что начнется — французская революция 1789 года цветочками покажется.

— Тогда надо будет оказать помощь императрице, — со вздохом ответил Лобанов, — и железная дорога в этом случае тоже пригодится. Заканчивая мысль про российско-японские отношения — совместное участие в усмирении восставших китайских крестьян только укрепит дружбу между нашими странами.

— Только не надо нам арендовать Ляодунский полуостров, — выдал неожиданную мысль Александр, — лично я буду категорически против этого.

— У нас действительно велись переговоры с китайской стороной про этот полуостров, — удивленно взглянул на Александра министр, — пока они ничем определенным не закончились… со своей стороны могу сказать, что там имеется очень удобная бухта, способная стать незамерзающим портом для дальневосточного отряда наших боевых кораблей.

Все промолчали, тогда Лобанов продолжил свою мысль.

— У большинства мировых держав уже есть свои колонии на территории Китая, которые они используют, как базы ВМФ… например английский Гонконг, португальский Макао, эти территории давно уже принадлежат европейским державам. А в самое последнее время Франция забрала себе Гуанчжоу, а Германия — район Цзяочжоу с центральным городом Циндао… к слову, это совсем недалеко от Ляодунского полуострова. Почему Россия должна остаться в стороне от этого направления мировой политики, я не совсем понимаю…

— А я объясню, — ответил ему Александр, — у японцев давние претензии на этот же Ляодунский полуостров и его удобную бухту… и если мы перейдем им дорогу, могут начаться самые разные осложнения… вплоть до большой войны. Нужна ли она нам сейчас, это вопрос спорный… нет, я знаю такой тезис, что маленькая победоносная война сильно укрепляет власти, но боюсь, японская война не будет ни маленькой, ни победоносной — вот в чем загвоздка…

Царь остановил свое хождение вперед-назад, сел на кресло и закончил свою мысль.

— К тому же бухта Владивостока, насколько мне известно, тоже очень обширная и незамерзающая. И претензий на ее владение Россией ни у кого не имеется. Так зачем нам плодить конфликты на ровном месте?

На этот риторический вопрос никто отвечать не решился.

— А насчет прокладки Сибирской дороги я все же склоняюсь к обоим вариантам… — неожиданно свернул царь к обсуждению главной темы совещания, — надо одновременно строить и вдоль Амура, и через китайскую территорию.

— Это потребует больших вложений, — тут же вылетело из министра финансов Витте, — боюсь, российская казна не потянет таких расходов.

— Займем у французов, — улыбнулся Александр, — у них денег достаточно.

— Так ведь внешний долг у нас и так огромный, — не стал сдаваться Витте, — чем отдавать будем?

— Будем развивать экономику, — твердо заявил император, — собирать больше налогов и экспортировать больше товаров… в ту же Францию. И железнодорожная магистраль через весь континент нам в этом тоже поможет — можно будет организовать транзит китайских и японских товаров в Европу и наоборот, получится в разы быстрее и дешевле, чем через Суэцкий канал.

— Очень смелое решение, — пробормотал Витте, а губернатор Духовский добавил, — хорошо бы еще заложить ветку на Сахалин — там огромные неосвоенные территории, никак не связанные с материковой частью страны. А в самом узком месте пролива Невельского ширина всего восемь километров.

— Я думаю, сахалинские вопросы мы обсудим в другой раз, — остановил царь его размышления вслух, — а наше совещание считаю на этом закрытым… Алексей Борисович, — обратился он к дипломату, — подготовьте соответствующие правки в договор с китайцами.

Лобанов молча кивнул, а Александр еще поставил точку в обсуждениях.

— А вас, Сергей Юльевич, я попрошу задержаться на несколько минут.

Все, кроме Витте, вышли, тогда император начал говорить.

— Не далее, как позавчера в Нижнем Новгороде у меня состоялась беседа с двумя влиятельными предпринимателями, с Морозовым и Мамонтовым — слышали про таких?

— Конечно, Александр Александрович, — отозвался тот, — Морозов это мануфактуры в Иваново, а Мамонтов строит железные дороги. И еще они оба занимаются меценатством — известные люди…

— Так вот, — слегка подкорректировал свою беседу с купцами царь, — они оба высказали горячее желание заняться новыми направлениями в промышленности — производством самодвижущихся механизмов по суше и по воздуху…

— По воздуху? — немедленно отреагировал на последнее слово Витте, — а разве кто-то уже сделал аэропланы? Насколько мне известно, все произведенные опыты до сих пор были неудачными, и в Германии, и во Франции и в Североамериканских штатах… да и в России были такие попытки, в частности господин Можайский что-то делал, но тоже неудачно.

— Да, вы совершенно правы, Сергей Юльевич, — не стал отрицать очевидного Александр, — пока успешных образцов летающей техники не произведено. Тем лучше — Россия будет первой в этой гонке. Итак, Мамонтов собирается производить автомобили… насчет этой техники у вас сомнений нет?

— Нет, конечно, их давно уже производят в разных странах, Даймлер, например, в Германии и Форд в США.

— Так вот, Морозов это автомобили, а Мамонтов — аэропланы… они просили оказать содействие и предоставить льготы по налогообложению… да и с землеотводом тоже надо бы помочь… и проследить, чтобы их не слишком обирали чиновники из разных ведомств.

— А все понял, государь, — встал Витте, — все будет исполнено в лучшем виде, и по Морозову, и по Мамонтову.

Глава 12

И в животноводстве

А следующий день император отвел на консультации с председателем комитета министров Дурново. Этот орган был создан Александром 1 в начале века и так и просуществовал до самого конца века в неизменном виде — только в первую революцию 1905 года в нем произошли некоторые изменения.

Путь Дурново во власть был длительным и тернистым, сначала артиллерийское училище и участие в Крымской кампании, за что он получил орден Святой Анны на шею. Потом уездный и губернский предводитель дворянства в Чернигове. Далее его заметили наверху и двинули в Екатеринославские губернаторы, после чего были уже сначала товарищ, а потом и лично министр внутренних дел. Ну и на склоне лет он стал и председателем правительства при Александре 3.

Какими-то гигантскими мыслительными способностями Дурново не отличался, но все дела, что ему поручали, исполнял точно и в указанный срок. Царь захотел на этот раз побеседовать с ним касательно крестьянской темы.

— Иван Николаевич, а что у нас с крестьянскими общинами происходит? — задал он вопрос в лоб.

— Так ничего особенного не происходит, государь, — растерялся от такого начала Дурново, — повысили только срок переделов крестьянских наделов… было 10 лет, стало 12… и ужесточили условия выхода из общины — теперь нужно не половина плюс один, а две трети согласных.

— Понятно, — пробормотал царь, — что ничего не понятно. А вот насчет статистики — у вас есть данные по среднему наделу на одного члена общины?

— На память я точно не скажу, но в последние десять лет этот показатель снизился примерно на двадцать процентов — население деревень растет, с этим трудно что-то сделать.