Сказки Эро Салмелайнена. Страница 38

Невеста на своей упряжке ехала, а жених рядышком шагал. В одном месте нужно им было по мостку через ручей переехать. Едва они на мост взошли, как повстречался им человек, остановился на странный поезд поглядеть и сказал:

— Это еще что за мышиная процессия! — и пнул упряжку ногой, так что и возок, и кони-мыши, и сама невеста в ручей полетели.

Растерялся парень, увидев такое, не знает, что делать, — невеста-то в речке пропала. Остался он стоять на мосточке с невеселыми думами.

Вдруг видит он, как поднимается из ручья пятерка стройных вороных коней в упряжке, а в расписной карете сидит прекрасная и милая девушка. Выехав на мост, остановила девушка своих коней и велела парню в карету садиться. Удивился парень, но слова девичьего послушался и сел с нею рядышком. Тронула девушка лошадей и заговорила со своим спутником:

— Что, не узнаешь теперь свою невесту-мышь? По рождению я королевская дочка, да злая колдунья превратила меня в мышку, положив такое заклятие, что быть мне мышью до тех пор, пока не возьмет меня в жены человеческий сын и пока не сбросят меня с моста в воду. Вот посватался ты ко мне, да еще я в ручей упала, тем и избавилась от злого заклятья и теперь сижу рядом с тобой, в своем прежнем облике.

— Что ж, поспешим тогда свадьбу играть! — сказал парень, и помчались они на прекрасной упряжке к дому.

Старшие братья, в то же время со своими невестами к отцовскому дому подъехавшие, решили было, что глаза их обманывают, когда заметили младшего брата, как он в расписной карете во двор влетел. Но, разглядев его прелестную невесту, совсем опешили, потому что таких красавиц глаза их еще никогда не видывали.

Свадьбу отпраздновав, уехал младший сын из отцовского дома и направился с красавицей в ее прежнюю избушку, которая теперь стала богатым дворцом, а братья остались вслед им смотреть, рты раскрыв.

Вот и весь сказ.

АНТТИ СУЧОК

Однажды двое знахарей набрели поздно вечером на крестьянскую избушку и попросились на ночлег. Но в избе уже спал раньше их пришедший гость, богатый торговец лисьими шкурами, а хозяйка дома была больна, и хозяин не нашел для путников лучшего места, чем чердак конюшни.

Путники, уставшие в дороге, остались и этим довольны и забрались на чердак, где было им очень даже неплохо, так как погода стояла теплая.

Среди ночи проснулись ночлежники от жалобных стонов, доносившихся из дома, где в это время рожала хозяйка.

Сказал один знахарь своему товарищу:

— Помоги этой женщине разродиться, очень уж она жалобно стонет.

— Не пора еще помогать, — ответил тот, что был постарше, и повернулся на другой бок.

— Да ведь время не терпит, а беда помощи ждет, — сказал молодой, рассердившись на слова спутника.

— Я уже помог ей, чем мог, — ответил ему старший знахарь.

И только он эти слова произнес, как ребенок был уже на руках у роженицы. Молодой опять к старшему обращается:

— Что за человек из этого ребенка вырастет?

— Мне кажется, что станет он наследником того богатого торговца, который сейчас в избе ночует, — ответил старший знахарь и улегся опять спать.

В то время торговец, который из-за стонов женщины и детского плача в избе не мог уснуть, прогуливался по двору и случайно услышал разговор двух знахарей на чердаке. После этого не мог он уже от мрачных мыслей отделаться и глаз в ту ночь не сомкнул вовсе. Так и эдак прикидывая, решил наконец купец как-нибудь погубить рожденного ночью ребенка, чтобы не сбылось предсказание знахаря.

С такою мыслью завел он наутро разговор с хозяином, что, мол, жалко ему бедняков — и так у них детей полон дом. С затаенным коварством попросил торговец позволения усыновить новорожденного, чтобы он, человек обеспеченный, мальчика вырастил.

Родители, у которых и без того детей было много, подумали и согласились, надеясь, что ребенок в доме богатого купца найдет лучшее счастье, чем в их бедняцкой избушке. Так и отдали родившегося ночью сына на попечение богача. Торговец, довольный сделкой, подарил матери в утешение денег на воспитание остальных детей, а сам отправился в путь, радуясь, что не дал сбыться предсказанию. Недоброе замыслил он с ребеночком сделать.

Дорога, по которой ехал торговец, проходила через густой лес. Свернул купец в чащу и повесил своего приемного сына за узел пеленки на сук дерева, думая, что там и найдет свою смерть маленький наследник и неверным окажется пророчество.

Но случилось иначе. Едва торговец с возом лисьих шкур успел от того места отъехать, как охотник, что шел той же дорогой через дремучий лес, услышал за деревьями плач ребенка. Пошел он на голос и, к удивлению своему, увидел висящего на суку жалобно плачущего младенца. Охотник сразу же забрался на дерево, снял мальчика и, спрятав под одежду, отнес домой. Там нашел он ребенку кормилицу и стал растить его как собственного сына.

Мальчик вырос красивым и здоровым, и приемный отец назвал его Антти. Но деревенские ребята, прознав об истории малыша, стали дразнить его Сучком, к прозвищу этому скоро все привыкли и называли мальчика Антти Сучок.

Прошли годы, лет двадцать, наверное, минуло, вырос Антти и стал взрослым парнем. Случилось как-то торговцу лисьими шкурами проезжать по тем краям, и завернул он на ночлег в дом охотника, так как не хотелось ему показываться на глаза бедняку-крестьянину, у которого он когда-то ребенка увез. Расположившись в доме, услышал купец, что хозяйского сына называют Антти Сучок, и, удивившись этому, спросил у хозяина, отчего у парня такое странное имя. Рассказал охотник гостю историю мальчика, как нашел его на дереве, как вырастил приемного сына, и сказал торговцу, что от этого и пристало к парню такое прозвище. Купец испугался, поняв, что это за мальчик был, но виду не подал, молвил только:

— Вот так история, такой удивительной я в жизни своей не слыхал!

Больше ничего он не сказал, словно и не было никакого разговора, и улегся спать, но про себя стал прикидывать, как бы парня погубить, чтобы не сбылось предсказание знахаря.

Ну что ж, ночь прошла, наступило утро, и говорит на другой день торговец хозяину:

— Есть у меня важное дело, но не хотелось бы мне с полдороги возвращаться, может, ваш сын согласится письмо мое домой доставить?

— Что же, пускай сходит, — ответил хозяин и послал Антти по делу богатого гостя, надеясь получить от купца хорошую плату.

А у торговца недоброе на уме было. В письме велел он своим домочадцам во что бы то ни стало схватить гонца и повесить его на березе, что растет на краю усадьбы. Антти ничего про то не знал и обмана не боялся, и отправился по наказу отца в путь, чтобы доставить письмо торговца куда следует. Прошагав весь день, подошел он к подножью некой горы, где под деревьями нашел себе на мягком мху хорошее место для отдыха, опустился на землю и незаметно заснул с письмом торговца в руке.

В это время проходили по дороге два школяра, заметили в кулаке спящего письмо и решили из озорства прочитать его. Увидев, о чем в письме шла речь, поняли они коварство писавшего и решили в свою очередь его обмануть. Им обоим не раз приходилось бывать в доме богатого торговца, и порядки тамошние они хорошо знали. Сел один из школяров на камень и почерком купца написал другое письмо, в котором приказание хозяина было совсем иным. «Когда прибудет на место податель сего письма, — говорилось в подметном послании, — отдайте ему в жены мою дочь, которую я ему обещал, а собаку Чернявку, ставшую от старости совсем бестолковой, надо во что бы то ни стало поймать, петлю ей на шею накинуть и повесить во дворе на березе. Эти мои приказания надлежит исполнить немедленно, прежде чем я домой вернусь, иначе наказаны будете за свое ослушание». Сочинив такое письмо, вложили его школяры в руку спящего Антти и отправились своей дорогой.

Выспавшись, поднялся Антти Сучок и отправился с новыми силами дальше и, дойдя до купеческого дома, отдал письмо домочадцам. Хозяйка взяла в руки послание и прочитала его вслух, чтобы все слышали. Странным показалось домашним такое повеление, но, убедившись, что письмо написано хозяином, не посмели они ослушаться и отдали хозяйскую дочь в жены Антти Сучку, а старую Чернявку повесили на растущей у дома березе, как и было в письме велено.