Маршал северных направлений (СИ). Страница 38

Маршал решительно снял телефонную трубку и произнес:

— Соедините меня с Москвой, маршала Шапошникова.

Постоял с трубкой в руке, размышляя, и, наконец, услышал негромкий и болезненный голос начальника Генерального штаба:

— Здравствуйте, Григорий Иванович, что-то случилось?

— Рад вас услышать, Борис Михайлович. Немцы начали Генеральное наступление на Москву, вопрос нескольких дней, чтобы укрепить Орловское направление, иначе 2-я танковая армия Гудериана войдет в глубокий прорыв. А 3-я и 4-я танковые группы нанесут удар «серпом», как в мае прошлого года. Чем-то напоминает кардинальную проработку плана Шлиффена, с обходящим ударом через Орел и Тулу, и фронтальным на Можайск. Войска Западного фронта будут «свернуты», оттеснены к Ржеву и Торжку с нарушенными коммуникациями — местность там не самая подходящая для контрнаступления, и немцы не могут этого не учитывать.

В трубке воцарилось молчание, Кулику показалось, что маршал серьезно озадачен, когда задал вопрос:

— Что вы предлагаете, Григорий Иванович?

— Предлагаю немедленно начать переброску 4-й армии генерал-лейтенанта Попова к Орлу, пока есть возможность. Распоряжения о подготовке я отдал — отправлю свои лучшие дивизии. Это 3-я и 4-я гвардейские и 316-я из состава 54-й армии, и 294-я из 52-й армии. Они будут заменены дивизиями, что участвовали в боях в приладожской Карелии. С ними 2-й тяжелый танковый полк КВ. Погрузку в эшелоны может немедленно начать только 312-я стрелковая дивизия из резерва, и конно-механизированная группа под командованием генерал-майора Баранова. Вы знаете, для чего она была сформирована. Состав — 16-я и 123-я танковые бригады, 27-я кавалерийская дивизия, два истребительно-противотанковых полка. Под отправку подам эшелоны, предназначенные для эвакуации жителей…

Наглядный пример как из плохенького легкого танка получается отличная САУ, предназначенная как раз для «истребления» танков. И хорошо что поздно — в 1944 году «третий рейх» трещал по всем швам, и требовалось оружие ценой подешевле, массовое и простое — подошла отработанная база чешского танка, появившегося в 1939 году. Лобовая броня под большим наклоном толщиной в 60 мм могла выдержать попадания снарядов «тридцатьчетверок». Но вес машины всего 15 тонн, а потому борта в 20 мм — и они даже не пробивались, проламывались — главное попасть…

Глава 43

— У немцев сейчас нет по-настоящему хороших танков, Андрей. И если они с теми танками, что у них есть, дошли до Ленинграда, и сейчас пытаются добраться до стен Москвы, то это только свидетельство нашего неумения воевать должным образом. Я имею в виду высший командный состав — ему еще придется долго учиться вести войну на войне. А для этого нужны материально-технические и людские ресурсы, «учебу» ведь нужно постоянно «оплачивать», если знаний не хватает, а те, что есть в головах — более вредны, чем полезны. Как Пушкин метко подметил, не помню точно, и написал — «страшно нелюбопытный мы народ».

Кулик отпил чай — обычные ночные «посиделки» со Ждановым вошли в правило, именно в это время из Москвы постоянно звонил Сталин, предпочитавший работать по ночам. Все партийные и государственные руководители пытались подстроиться именно под этот ритм работы вождя, прекрасно понимая, чем может закончиться для них ночной звонок из Кремля. Тем более, когда идет напряженная война, в которой необходимы запредельные усилия от всех. Какой уж ту сон — люди выматывались днем, не было покоя и по ночам, ведь кто пойдет из работников обкома спать домой, когда 1-й секретарь не спит. Вот и перешли на «казарменную жизнь», сдвигая столы и стулья, чтобы под утро «добрать» два-три часа сна, и там снова начинать очередной день. А заводы вообще перешли на круглосуточный режим работы, и все их руководство практически никогда не покидало стен своего предприятия, не до того было чтобы о собственной семье подумать.

— Танков нет, но есть развитая промышленность, которая начнет выпускать новые танки, и лучше наших, не стоит тут обольщаться. А имеющиеся «тройки» и «четверки» перевооружат на длинноствольные пушки без замены башен. И наши «тридцатьчетверки» и КВ начнут гореть ярким пламенем, потому стоит сработать на опережение — а для этого у нас с тобой все возможности есть. Видишь ли, Андрей — мы можем выстоять, имея хорошую артиллерию, она не понесла катастрофических потерь как авиация и танковые войска, но вести наступательную войну без оных мы не в состоянии. А потому я категорический противник всевозможных ударов, контрударов, непродуманных, суетливых и торопливых. Там ничего кроме потерь нет, без причинения ущерба неприятелю.

Кулик остановился, помрачнел — все лето Красная армия контратаковала при любом случае, и что болезненней всего, малыми силами. Это и есть удары «растопыренными пальцами», когда противнику ущерба не причинишь, а вот себе эти самые «пальцы» переломаешь. Под Ленинградом это особенно проявилось, когда без всякого связанного оперативного замысла устраивались многочисленные десанты, в которых погубили массу, безусловно храбрых людей без всякой пользы и бесконечные попытки вклинится в неприятельскую оборону с надеждой все же прорваться — куда и зачем непонятно. И это вместо того, чтобы сосредоточить все силы и ударить на восток, навстречу 54-й армии и прорвать пока еще непрочное кольцо блокады. Но нет — реализовывались совсем иные замыслы, не имевшие никаких перспектив, и полностью обескровившие войска Ленинградского фронта. А там голод окончательно подорвал силы, и зимой люди уже не могли подняться в атаку, чтобы хоть так заставить немцев отвлечься и тем помочь прорывающейся к блокадному городу 2-й Ударной армии.

Но ему удалось изменить ситуацию — Ленинград сейчас лихорадочно накапливал силы, отнюдь не истраченные. И даже отправка 4-й армии их отнюдь не ослабила — людей, артиллерии и боеприпасов хватало, промышленность города работала, а не «умерла» без электричества, причем наращивая темпы. Да, Ленинград бомбили и обстреливали, но вяло, чувствовалось, что немцам банально не хватает сил. Да и все внимание противника приковано сейчас к Моонзунду, за архипелаг беспрерывно шло сражение, потери в кораблях и судах стремительно росли, но отказываться от своего замысла маршал Кулик не собирался. Ведь там шло сражение на «истощение», и пока там действует флот, к нему будет приковано все внимание противника.

— В войну свою роль играет количество оружия, а не его качество — войска должны быть вооружены до зубов, и неважно, какая в руках винтовка, главное, что их много, и бойцы умеют из нее стрелять. Вот количеством мы банально перешибем германское качество. Когда у тебя втрое больше дивизий, тут как не упирайся, исход будет один — достаточно посмотреть на карту, и прикинуть какой протяженности фронт придется держать. Потому немцы наступают, у них нет другого выхода — в «позиционной войне» они просто не выстоят, рано или поздно сомнем. И тогда германцы начнут отступать, возвращаясь на исходные позиции, чтобы сократив линию фронта высвободить резервы для «латания дыр».

— Новые дивизии формируем, только у нас на фронте их десять, с номерами прежних, уже разбитых. А так уже комплектование идет соединений с «четырехсотыми» номерами, к полутысяче подбирается.

Жданов за последние две недели стал намного спокойнее, и не так нервничал как раньше. Секретарь ЦК оказался дельным организатором, и команду подобрал себе такую же, люди на своих местах. И гнули они линию твердо — выпуск продукции на заводах стал потихоньку возрастать, а по некоторым образцам вооружения пошел по нарастающей, даже стремительно. Особенно по минометам — на «Арсенале» производство 120 мм возрастало с каждым днем, задействовали все мощности. И если в полностью блокированном городе смогли ценой нечеловеческих усилий произвести две с половиной тысячи 120 мм минометов, то в ноябре это уже будет месячной продукцией. То же самое происходило с выпуском батальонных 82 мм минометов после полной остановки производства малоэффективных 50 мм ротных систем, которых в Ленинграде делали многими тысячами. Так что по всем расчетам выходило, что к декабрьскому наступлению войска Ленинградского фронта перейдут с нынешних «куцых» штатов на «усиленные», что при особенностях местности неизбежно сыграют свою роль, частично, а то и полностью компенсировав нехватку орудий. Это на степном юге минометы не могут противостоять гаубицам, а вот в лесах и болотах как раз наоборот — начнись маневренные действия и немцам будет затруднительно использовать зимой свою многочисленную артиллерию.