Разрушенные клятвы (ЛП). Страница 42

— Я делаю это не ради тебя, — отвечаю я, голос ровный, без эмоций. — Этот брак спасет Harrison Developments и, в конечном счете, меня, как твоего преемника. Это я довела компанию до края банкротства, и только я могу это исправить. Он хороший человек, дедушка. Думаю, мы будем счастливы.

— Ты так и не объяснила, как перешла от того, чтобы смотреть на Зейна Виндзора, словно он подарил тебе Луну, к тому, что он разрушает нашу компанию до основания.

Мои глаза резко встречаются со взглядом дедушки, шок на мгновение лишает меня дара речи.

— Я не думала, что ты знал. Тебе рассказали мама с папой?

Мы были в считаных днях от того, чтобы попросить у него благословения, когда Лили умерла, и все наши планы рассыпались в прах. Он всегда был враждебен к Зейну, настолько, что даже поведение Анны Виндзор по сравнению с этим казалось терпимым. Но я никогда не задумывалась, что причина его ненависти была в том, что он все знал. Он просто сделал вид, что проблемы не существует. Закрыл глаза и дождался, пока все разрешится само собой.

— Ты правда думала, что я не замечу, как Зейн Виндзор и вся его семейка вдруг стали относиться ко мне с необычайным почтением? — Дед качает головой. — Этот парень пытался заполучить мое расположение и использовал для этого все возможные методы. Мне никогда не нравился этот мальчишка, но когда я понял, что он охотится за моей единственной внучкой, я возненавидел его еще больше. Такая же хватка, как у его гнилой бабки.

Я просто смотрю на него, не зная, что сказать.

— Селеста, — его голос звучит устало. — Не делай той же ошибки, что и мы с Анной. Не позволяй обиде затмить твой разум. Что бы ни произошло между вами, это можно оставить в прошлом, не так ли? Компания выживет, если Зейн перестанет нас атаковать. Мы восстановимся. Без Эмерсонов.

Я медленно качаю головой.

— Все не так просто. Он не остановится. И я тоже.

— Он причина, по которой ты уехала?

Я отвожу взгляд, в памяти всплывает тот дождливый вечер. Он стоял перед моим домом, всего через несколько часов после того, как я отправила его за решетку.

— Беги, — его голос был ровным, почти спокойным, но я знала, что за этим скрывалась буря. — Убирайся с глаз моих, Селеста. Исчезни и не возвращайся. Уедешь — оставлю твою семью в покое. Останешься — и следующим, кто окажется за решеткой, будет твой брат. Выбор за тобой.

Я забыла, кто он. Забыть, на что он способен, оказалось самой дорогой ошибкой в моей жизни.

— Да, — наконец выдыхаю я. — Он причина, по которой я ушла.

Но он же и причина, по которой я вернулась.

Зейн всегда меня недооценивал. Я исчезла, чтобы защитить свою семью, а он воспользовался этим, чтобы шаг за шагом разорвать Harrison Developments на куски. Он делает это с жестокой методичностью — каждый удар спланирован до мелочей. Он не добивает сразу. Он дает нам подняться, создать иллюзию спасения, а потом бьет так, что мы падаем еще больнее. Еще один удар — и компании не станет.

Он сказал, что не тронет мою семью, если я уйду. Но уничтожение Harrison Developments — это то же самое. В конце концов, он все равно причиняет боль моей семье, и он это прекрасно знает.

Я должна была предугадать это. Должна была знать, что он не сдержит слово.

В конце концов, это не первая клятва, которую он нарушил.

Глава 38

Зейн

— Какого хрена? — раздраженно спрашиваю я, увидев своих братьев у себя перед домом. Вопрос, конечно, риторический — я и так знаю, что это. Чертова интервенция, которую я должен был предугадать.

Лекс пытается изобразить улыбку, держа в руках последний прототип своего переносного покерного стола. Но его обычная жизнерадостность куда-то улетучилась.

— Я доработал конструкцию, решил, что можно протестировать.

Я вглядываюсь в лица братьев, замечая их натянутые улыбки, тревогу, которую они не могут скрыть.

— Ага, — бурчу я, подыгрывая им. — В среду, после гребаного рабочего дня, хотя наш официальный покерный вечер запланирован через три дня?

Они обмениваются взглядами, улыбки на мгновение дрогнули.

— А почему бы и нет? — пожимает плечами Арес.

Я вздыхаю и впускаю их в дом. Это должно было случиться — особенно после того, как The Herald раздули помолвку Селесты до сенсации. Прошло пять лет, а одно лишь ее имя до сих пор вызывает во мне ярость, едва сдерживаемую злость. Даже в те годы, когда мы воевали друг с другом в детстве и юности, я никогда не ненавидел ее так, как сейчас — каждым чертовым осколком сердца, которое когда-то принадлежало ей.

— Зейн?

Я поднимаю голову — братья уже расположились за моим обеденным столом, а Лекс водрузил на него свое изобретение. Лука выпрямляется и демонстративно поднимает дорогую бутылку виски.

— Самое время, — бросает он.

Я стараюсь изобразить улыбку, сажусь за стол, и Лука тут же подвигает ко мне стакан. Я выпиваю залпом, он без слов наливает еще. Дион вздыхает, пока Арес тасует нашу персонализированную колоду карт — ту самую, на джокерах которой Сиерра распечатала наши лица, когда узнала, что у нас есть ежемесячные покерные вечера, на которые ее не приглашают.

— Думаю, назвать это Poke-It Poker Table, — объявляет Лекс, нарушая повисшую в комнате напряженную тишину. — Потому что ты его тыкаешь, и он сам устанавливается.

Я безэмоционально смотрю на него, а Лука закатывает глаза — привычка, которую он перенял у своей жены Вал.

— Нет, — коротко отрезает Арес. — Ни за что.

Дион согласно кивает:

— Достаточно позора было, когда «The Herald» раскопали твою тупую Lex-Board. Тебе еще повезло, что они согласились взять взятку. Только не помогло, ведь они так явно это показали в опровержении, что всем стало ясно, что ты их подкупил.

При упоминании «The Herald» в комнате повисает гробовая тишина. Дион расширяет глаза, осознавая, что ляпнул, но уже поздно. Я делаю еще один глоток виски и ставлю стакан на стол с чуть большей силой, чем хотел.

— Со мной все в порядке, ясно? — говорю жестко. — Прошло пять лет. Мне плевать, за кого она выходит, лишь бы держалась от меня подальше.

Но тело само себя выдает — в глубине души я знаю, что это ложь. Из всех возможных вариантов… почему, черт возьми, именно Клифтон? Тот, кого ее мать всегда хотела видеть рядом с ней вместо меня. Больно осознавать, что теперь это он будет получать добрые улыбки Клары и ее еженедельные звонки. Что он, скорее всего, будет пить мой виски с Джорджем и играть в карты с Арчером. Что он поведет Селесту в постель в той самой комнате, в которую я когда-то пробирался. Что он будет с ней на кухне ее родителей по субботним утрам. Все, что когда-то было моим, теперь достанется ему. И их двери будут для него широко распахнуты.

— Что между вами случилось? — спрашивает Лекс, в голосе боль.

Память о ней преследует не только меня. До того как Рейвен, Вэл и Фэй стали частью нашей семьи, Лекс был уверен, что первой нашей невесткой станет именно она. Он любил ее так же, как сейчас любит наших девочек. Не только мое сердце разбила Селеста. Понимает ли она, насколько сильно ранила мою семью? Осознает ли, что они тоже скорбели по ней, по нам?

Я запускаю пальцы в волосы и отвожу взгляд.

— Мы нарушили свои клятвы, Лекс. Одну за другой. Пока держаться стало больше не за что.

Братья молча переглядываются, карты забыты.

— Из-за нее тебя арестовали? — спрашивает Арес, голос напряженный, как натянутая струна.

Я всегда отказывался отвечать на этот вопрос. Будто какая-то часть меня все еще хочет защитить ее, несмотря ни на что. Но это не мешало брату строить догадки.

Лука подается вперед и тяжело вздыхает:

— Наверняка. Но почему?

Я усмехаюсь — горько, безрадостно, качаю головой, осознавая всю иронию происходящего.

— Потому что она хотела, чтобы я понял, каково это — потерять все, что тебе дорого.

Я думал, нам по силам пережить что угодно, но мы рухнули, как карточный домик. Смерть Лили стала концом и для наших отношений. Я не сразу это понял. Не заметил, как Селеста подолгу застывала в странных местах дома, как ее вопросы о моем бизнесе становились все более прямыми.