Ключи мира (СИ). Страница 33

Мы как раз зашли в кабину и менталист дёрнул какой-то ржавый с виду рычаг. Заскрипело, затрясло, и мы начали медленно подниматься. Судя по скорости, времени для разговора у нас было предостаточно.

— По лестнице не получится, только так, — сказал Баталов, заметив мой сожалеющий взгляд, брошенный в сторону двери, через которую мы вошли.

Кабина добралась до шахты, и хранилище исчезло из поля зрения. Мимо нас неторопливо проползала земля, укреплённая металлическими швеллерами и самой обычной сеткой.

— Так как же так получилось с Михаилом Алексеевичем? — поинтересовался я, поняв, что Роман Степанович всё никак не может решиться, рассказывать мне или нет.

— По глупости, — усмехнулся Баталов. — Банальной глупости молодости.

Парень с юности стремился во всём помогать своему наставнику, несмотря на то, что тот отговаривал и давал нормально учиться и взрослеть без необходимости служить империи. Но упрямству теневика можно было как позавидовать, так и посочувствовать.

Михаил, по настоянию Баталова, поступил на юридический и успешно постигал это сферу. При этом находил время и для «подработки».

Роман Степанович, понимая, что пацана не отвадить, начал давать тому простые задания, которые не были опасными. Но со временем не смог не оценить удивительный ум Казаринова. Тот подмечал такие детали, которые не видел целый аналитический отдел. Так, год за годом, теневик проникал всё глубже в работу конторы.

Дела становились всё серьёзнее, а участие Михаила всё ценнее.

Но всё равно Баталов не подпускал к действительно рискованным операциям.

— Тучков буян, ваше сиятельство. Помните Тучков буян? — с хитрой улыбкой спросил менталист.

Моё участие в разгоне этого притона мы никогда не обсуждали. Точнее, как всегда, обошлись намёками. Но конечно же я знал, что Баталов в курсе. Иначе сильно бы разочаровался.

Я нахмурился, не очень понимая, как рассадник преступников мог привести к тому, что Михаил стал дуалистом.

— Звёздная пыль, — сказал менталист, мрачнея. — Чёртова звёздная пыль.

А вот это интересно…

Мне не удалось толком изучить это вещество, да и не так было нужно тогда, честно говоря. Других задач было достаточно. Всё, что я помнил — пыль давала скачок на несколько рангов, но обратный эффект мог и убить.

В общем, правда была несколько иной. Не просто скачок, а в некоторых случаях приобретение другого аспекта. Но с тем же исходом, то есть практически стопроцентно летальным.

Казаринов как-то узнал, что тайная канцелярия занимается этим делом. И проявил инициативу, проникнув к тучковским. Подобно Тимофею, он внедрялся в ряды местных лиходеев, чтобы выяснить что-то, способное дать прорыв в этом деле.

Глупый поступок, в этом я был согласен с Баталовым. Без поддержки, без особой силы и без информации, собранной до этого. Понадеявшись лишь на тени, парень попытался подслушать какой-то важный разговор на важной встрече с поставщиком. Подкрался в тенях, откуда его грубо выдернули.

Что именно там произошло, было неизвестно. Но в итоге Михаила накачали этой звёздной пылью, чтобы это выглядело как несчастный случай. Перебрал с запретной дрянью молодой и дурной, бывает. Накачали и выкинули у доков Васильевского острова.

Вот только парень выжил. Либо количество вещества было таким, что привело к стабильному изменению как ранга, так и закреплению второго аспекта, либо… Других вариантов не было, короче говоря. Стечение множества непредсказуемых обстоятельств привело к тому, к чему привело. И повторять такое никому бы не захотелось. Тем более что за жизнь смельчака пришлось побороться долго. Михаил находился на грани долгие месяцы, но справился.

При этом сознался он не сразу, побоялся гнева приёмного отца. Да и очень стыдно было за необдуманный поступок.

Когда же Казаринов всё рассказал, то к этому времени уже объявился я. И ненароком сам разогнал эту шайку. К сожалению, лаборатория была уничтожена. А следы поставщика найти так и не удалось. Тут уже вмешался Тимофей, сводя счёты с главарём, который единственный мог вывести на след того, кто привозил звёздную пыль.

Рассказ Баталова немало меня удивил. Но и объяснил тоже многое.

Например то, что текущее задание Михаила было попыткой помириться после грандиозной ссоры из-за Тучкова буяна. Уж больно теневик корил себя за безответственность и расстраивался, что ему не поручают ничего стоящего. Оттого и чувство вины у Романа Степановича было вдвойне сильнее. Не просто не уберёг, а ещё и поручил невыполнимое, получается.

Пусть насчёт последнего уже не было столько сомнений после моего доклада, что Михаил вполне себе доволен и даже рад.

— Вы поймите, Александр Лукич, он же не просто стремится к победе, он не приемлет поражений. Ни в каком виде. Если уж что в голову вбил, не отступит. И, боюсь, это моё влияние…

Семейное, это точно. Что один костьми поляжет, но выполнит задачу, что второй. Упрямство не упорность, может привести к печальным последствиям.

— А если я его отстраню от дел… — Баталов недоговорил, но всё и без того ясно было.

Парень сам себе найдёт такое дело, которое может и не пережить.

Поэтому и захотел остаться с беспутцами. Даже рискуя никогда не вернуться, но сделать всё возможное, чтобы выполнить задание. Такое либо лечится временем, либо приводит… К должности главы тайной канцелярии, да уж.

Порой грань между храбростью и неразумность слишком призрачна.

Я искренне сочувствовал как менталисту, так и его подопечному. Но давно уже понял, что судьба людей лишь в их руках. Когда-нибудь Казаринов сделает выбор, и оставалось только верить, что тот будет правильным.

Кабина скрипнула, дёрнулась в последний раз и замерла у двери.

Я уже не удивился тому, что мы вышли в очередном подсобном помещении со швабрами и прочим уборочным инструментарием.

После темноты и определённой духоты подземелья на улице было очень ярко и свежо. Мы оба подслеповато щурились на солнце какое-то время, адаптируясь к иной среде.

— Вы не представляете, как я бы хотел поехать с вами, — сказал мне Баталов на прощание.

— Представляю, — кивнул я. — Я их верну. Всех верну.

На этой жизнеутверждающей фразе мы окончательно расстались.

Менталист быстро удалился, а я немного прогулялся по острову. Обдумывал услышанное и наслаждался удивительной атмосферой этого места.

Хорошо здесь всё обустроили — повсюду удобные скамейки, садовые кресла и шезлонги. От заведений упоительно пахло свежим кофе и выпечкой, а по газону носились дети с воздушными змеями. Гувернантки с серьёзными лицами следили за шалопаями, пряча улыбки. Им тоже явно хотелось присоединиться к детской забаве и побегать босиком по траве. По каналу пролетали катера, от которых доносился смех — последние летние дни все старались использовать по полной.

В который раз порадовавшись тому, какой же славный и такой разный город получился, я покинул это чудесное место, прихватив с собой рожок с мороженым.

Уплетая это лакомство, я сел за руль.

Солнечные блики резвились на воде, создавая замысловатый танец. Чёрт с ними, с загадками и тайнами, с легендами и намёками. Пойдём напролом. Но сначала…

— Хакан, — позвал я, отгородившись от прохожих иллюзией.

Джинн появился на пассажирском сиденье. Огляделся с любопытством — элементалю не так часто удавалось увидеть город. И казалось, что он тоже начинал его любить, как и я. Несмотря на то что, по его словам, «среди камня» было неуютно.

Может и камень, но какой! Гранит набережных нагрелся на солнце, и это ощущалось даже неподалёку. Камень источал тепло. И какой-то особый дух столицы. Душу города.

— День славный, — подтвердил мои мысли Хакан, одобрительно кивая. — Отправляемся в путешествие мы?

Я было потянулся к зажиганию, но передумал и усмехнулся. Он же вроде говорил, что место неважно? Вот и проверим.

— Отправляемся.

В этот раз переход я уловил. Возможно, из-за того, что внимательно изучал, как это делал старейшина. Способы разные, но принцип-то был один. Словно время послушно замедлилось и смогу увидеть, как мой мир становится слегка мутным. Затем будто круги на воде и вот мы в жарких песках Великой пустыни.