Когда она влюбляется (ЛП). Страница 30

Я открываю глаза, и мне не нужно сверяться с часами, чтобы понять, что я точно не спал рекомендованные восемь часов.

К черту смену часовых поясов. Почему они до сих пор не разработали таблетки от этого?

Я застонал, приподнимаясь. Часы на стене показывают, что мы с кроватью знакомы в общей сложности три часа.

Сейчас пять утра.

Я думал, что засну в кабинете Гарцоло, когда он продержал меня там в течение часа после нашего прихода. Разговор сводился к тому, что он пытался выяснить, зачем я здесь на самом деле. Я трижды повторил то же самое, что уже сказал ему Дем. Что мы просто изучаем его деятельность и смотрим, есть ли возможность сотрудничать в других областях. В конце концов он согласился, что это все, что он от меня получит, и разрешил мне уйти.

Я спрыгиваю с кровати и быстро принимаю душ, а затем надеваю свою самую теплую одежду - серый костюм из итальянской шерсти, который я каким-то образом предусмотрительно захватил с собой. На самом деле, это, пожалуй, самая теплая вещь, которая у меня есть. Живя на Ибице и в Южной Италии, я не нуждаюсь в обширном зимнем гардеробе.

Ничего не поделаешь, скоро придется делать покупки, иначе я буду медленно погибать от переохлаждения.

Гарцоло это, наверное, понравится.

Я презираю шопинг, но я готов сделать это, если это поможет сдержать улыбку на лице этого ублюдка.

Сначала мне нужно решить более насущную проблему. Мне нужно придумать, как я буду присматривать за Джеммой, когда ее не будет дома. Мне нужно быть рядом с ней. В конце концов, я обещал Вэл выяснить настоящую историю, связанную с этим синяком.

Самым простым вариантом было бы как-то убедить Гарцоло позволить мне быть ее телохранителем и водителем, пока я здесь.

Проблема в том, что у нее уже есть такой человек.

Армандо Витале.

Итак, шаг первый - избавиться от этого урода. Шаг второй - придумать, как убедить Гарцоло, что я подхожу для этой работы.

Я выхожу из спальни и немного брожу по дому, знакомясь с обстановкой. Я делаю это каждый раз, когда останавливаюсь на новом месте. Меньше всего хочется попасть в неприятности и не знать, где все выходы.

Записав все в голове, я отправляюсь на кухню, чтобы выпить эспрессо.

Пока жду, когда кофеварка перемолет зерна, беру с прилавка газету. В глаза бросается заголовок. — Генеральный прокурор США обещает продолжить борьбу с организованной преступностью.

Улыбка тянется к моим губам. Где бы я ни был - в Италии или в США, - они всегда дают такие клятвы. На родине это редко приводит к чему-либо. Да и как это может быть, когда большинство выборных должностных лиц у нас в кармане? Мы каждый год закладываем в бюджет средства на это дерьмо.

Я беру одну из маленьких чашек, стоящих у кофемашины, и наливаю эспрессо. Когда он будет готов, я отнесу его в свою комнату и выпью.

В моей спальне большое арочное окно. С другой стороны еще так темно, что видны звезды над головой. Я зависаю у подоконника, пытаясь разглядеть машины, которые Гарцоло припарковал у дома, и тут мое внимание привлекает блик на экране телефона.

Я прищуриваюсь. Кто-то только что вышел из боковой двери дома?

Трудно разглядеть, кто это, но судя по фигуре и росту, это мужчина. Он слишком высок, чтобы быть Гарцоло, так что...

Черт, это же Витале.

Что на нем надето? Точно не зимнее пальто. Погоди. Он одет так, будто собирается на пробежку. По позвоночнику пробегает едва уловимая дрожь. Такая, какая бывает при хорошей идее.

Я дожидаюсь, пока не увижу, в каком направлении он пойдет, а потом снова выхожу из спальни и тихо пробираюсь по дому, пока не попадаю в фойе.

Я открываю шкаф, в который Витале вчера вечером положил ключи, и достаю один из них - от Suburban.

Как только я выхожу на улицу, на меня обрушивается ледяной воздух. У меня сводит челюсти, и я спешу к этой чертовой машине. Эта погода - просто кошмар. Как люди здесь выживают?

Я не сразу нахожу Витале. Я ухмыляюсь. На нем даже нет светоотражающей одежды. Он что, не знает, что это самое разумное, когда бежишь в темноте?

Я нажимаю на газ. Я боюсь, что он услышит мое приближение, но он ничего не замечает. Наверное, слушает музыку.

Все складывается идеально.

Машина врезается в него. Он вскрикивает, перелетает через лобовое стекло, а затем его тело с глухим стуком падает на землю.

Я выхожу из машины и иду его осматривать. Он в отключке, но пульс ровный. Возможно, он какое-то время не сможет ходить, но с ним все будет в порядке. Это не самый плохой поступок, который я совершил. Я похлопываю его по плечу, а затем возвращаюсь в машину.

На моих губах играет ухмылка.

Эта поездка началась удачно.

Я возвращаюсь к Гарцоло на целый час раньше, чем просыпается весь дом.

ГЛАВА 15

ДЖ

ЕММА

На следующее утро после нашего с Расом возвращения я проснулась уставшей и вялой.

Вчера вечером я ожидала от мамы полного допроса, но она отпустила меня в постель, только померив температуру и спросив, хорошо ли ведет себя Рас рядом со мной.

Я заверила ее, что да. На самом деле я соврала, сказав, что он лишь несколько раз заглядывал ко мне, даже когда я вздрагивала при воспоминании о его руках на моей коже.

Мне кажется, я... начинаю испытывать к нему влечение. Это единственное, что может объяснить, почему то, что произошло на его кухне, заставило меня почувствовать жар во всем теле.

Как за несколько дней болезни я прошла путь от ненависти к нему до таких чувств - что бы это ни было?

Он все тот же наглый нахал из Каморры, укравший у меня поцелуй на свадьбе Мартины. Но ведь тогда он меня не привлекал, не так ли?

Я прикусила губу. Даже тогда я что-то почувствовала, когда он меня поцеловал.

Я провожу ладонью по брови. Нет смысла размышлять о моих чувствах к Расу. Я - помолвленная женщина, а он - временный гость, который, скорее всего, уедет отсюда раньше, чем позже. К тому же мой график до свадьбы очень плотный. Меня в основном не будет дома, так что я его практически не увижу.

Теперь, когда я снова в Нью-Йорке, мое ближайшее будущее нависает надо мной тенью. Мой взгляд падает на календарь, висящий на стене, и на дату, обведенную красной ручкой. Осталось пять недель до того момента, когда я стану замужней женщиной.

Я иду в душ и одеваюсь. Клео врывается в мою комнату, пока я расчесываю волосы, и задает мне миллион вопросов о моем самочувствии. Я уверяю ее, что все в порядке, и мы спускаемся вниз завтракать.

Как только мы вошли в столовую, я сразу уловила странную атмосферу. Мои родители уже сидят вместе с Расом. Его взгляд перескакивает на меня, когда я вхожу, но он быстро переводит его обратно на папу.

— Есть ли в этом районе камеры? — спрашивает он.

— На улицах нет. Мы их сняли несколько лет назад, — ворчит Папа, отпивая глоток кофе. — Этот идиот был в темной одежде, а на улице была кромешная тьма.

— О чем ты говоришь? — спрашиваю я, садясь на свое место.

— Произошла автомобильная авария, — говорит мама, выражение лица у нее напряженное. — Кто-то сбил Армандо сегодня утром.

Мои глаза расширяются. — Что? Он в порядке?

— Четыре сломанных ребра, одна сломанная нога и сотрясение мозга.

Папа усмехается.

Ох.

— Кто был водителем?

— Это был наезд.

Я хмурюсь. Странно. Наш район настолько безопасен, насколько это возможно.

Мама качает головой. — Готова поспорить на что угодно, что это был один из мальчиков Нельсонов. У одного из них, предположительно, проблемы с наркотиками.

— Я займусь этим вопросом, — говорит Папа, — а пока Армандо выведен из строя, по крайней мере, на несколько недель, и время для этого как нельзя более подходящее. В этом месяце восемь моих ребят будут связаны по рукам и ногам с мексиканцами, а ты знаешь, что сейчас у нас напряженный сезон. — Он переключает свое внимание на меня. — Мне придется попросить Джо отвезти тебя.