Зверские убийства в Тенистой Лощине. Страница 9

– А куда, по вашему мнению, они должны были меня привести?

– О, не знаю. Я же не звезда журналистики, – огрызнулась Эсмеральда.

– А как вы отреагировали на его убийство? Вы хорошо знали Отто? – спросила Вера самым спокойным тоном, на который только была способна.

– «Хорошо знали Отто»? Да этот старый пень только рявкал на нас, называя бесполезными бородавками на экосистеме! Я ему тогда ответила, что он‑то, конечно, все знает про бородавки! Да кому какое дело до этой старой жабы? – насмешливо произнесла Эсмеральда.

Бобрихи фыркнули и ушли. Ленор с Верой проводили их взглядом до выхода.

– Очаровательные девушки, – съязвила Вера, наблюдая за тем, как за сестрами закрывалась дверь, а потом снова принялась за обед.

Ленор покачала головой.

– «Бесполезные бородавки на экосистеме»! Отто умел точно выразиться.

– У него был талант понимать, что беспокоит разных существ, – задумчиво произнесла Вера. – Нашим наследницам не нравится, когда их считают бесполезными.

– Может, и нет, но они не стали бы убивать Отто за его слова!

У лисы слегка задергался нос.

– Давай надеяться, что нет. Если нам придется рассматривать кандидатуру каждого оскорбленного Отто животного, то в подозреваемые попадет весь город.

Ленор сочувственно посмотрела на нее.

– Давай доберемся до сути этого дела. И тебе же нужно писать статью! Через несколько часов сдавать в печать.

Вера кивнула:

– И мне нужно написать хорошую статью. Может, я пока еще не звезда журналистики, но точно знаю, что этот выпуск будут читать все!

Глава 6

Во второй половине дня большинство жителей Тенистой Лощины занимались своими обычными делами, хотя и несколько нервозно, что для них было нетипично. Однако это не касалось заместителя начальника полиции Орвилла. Его распорядок дня в корне не изменился из-за обнаружения трупа в пруду, да и начальника полиции, как обычно, не было на месте.

Орвилл знал, как следует начинать расследование дела. Он совершенно точно опознал труп как Отто Зумпфа, проживавшего в пруду. Он собрал доказательства, включая пробу воды. Он также позвонил в ритуальное агентство, чтобы их представители приехали и забрали тело после обследования. Придется делать вскрытие, и для этого вызвали патологоанатома из соседнего городка, потому что в Тенистой Лощине своего не имелось. Орвилл послал голубя со срочным сообщением. Он с нетерпением ждал прибытия специалиста, потому что сейчас были заняты обе камеры: в одной на койке лежало тело Отто Зумпфа (пока оно не пахло, но это неизбежно случится в скором будущем), во второй находилось совсем не неподвижное тело Левши, который своим талантом к словесным оскорблениям мог посоперничать с усопшим.

Не обращая внимания на Левшу, Орвилл тихо стоял у входа в камеру, где лежал Отто, и думал. Он не очень хорошо знал погибшего, но все равно зрелище было отрезвляющим. Жизнь коротка и в одно мгновение может оказаться еще короче.

Медведь направился к своему гигантскому письменному столу, чтобы подготовить отчет для шефа. Начальник полиции никогда не появлялся на работе рано (если появлялся вообще), но рассчитывал на то, что заместитель будет информировать его о происходящем в городе. Орвилл почти с нетерпением ждал прихода начальника, чтобы увидеть шок у него на морде. Ни у одного из них не было опыта расследования убийств, но Орвилл поставил бы деньги на себя. Он довольно много читал и в свободное время изучал методы работы полиции и методы ведения расследования. Он был почти уверен, что Мид понятия не имеет, что делать в такой ситуации. Но Орвилл был также уверен, что его начальник поставит себе в заслугу поимку преступника независимо от того, кто это сделает.

Сейчас самым важным была видимость продвижения вперед. Поэтому Орвилл выяснил, где находился Левша, и сразу же его арестовал. Ему в любом случае требовалось найти этого зверя: Левшу разыскивали в связи с серией пропаж ювелирных изделий, о чем сообщили из соседнего с Тенистой Лощиной округа ниже по реке. Именно там находились основные «охотничьи угодья» Левши. Сам Орвилл сомневался, что тот имел какое‑то отношение к убийству. Но он хотел, чтобы жители города были спокойны.

Вскоре в Тенистую Лощину прибыл патологоанатом, поспешно скользя по земле. Его звали Соломон Бродхед, он был самцом гадюки с большим опытом определения различных причин смерти. Он не внушал доверия (только страх и отвращение), но на самом деле великолепно выполнял свою работу. Большинство существ, попадавшихся ему на пути, быстренько находили причины, чтобы убраться подальше, но это абсолютно не беспокоило доктора Бродхеда. Он проследовал по внезапно опустевшей Главной улице и вскоре проскользнул в отделение полиции.

– Здравсссствуйте, госссподин полицейсссский, – прошипел он. – Где жертва?

Орвилл кивнул на камеру, в которой лежал Отто.

– Вот там.

Змей проскользнул между железными прутьями решетки в камеру и свернулся кольцом вокруг тела жабы.

– Интерессссно, – заметил он, при этом его язык то появлялся, то исчезал. Доктор Бродхед был способен учуять то, что не мог уловить никто другой.

Орвилл отвернулся. Несмотря на толстую шкуру, его пробирала дрожь.

Закончив осмотр тела, доктор Бродхед выполз из камеры. Орвилл расхаживал перед своим письменным столом.

– Ну? Нашли что‑нибудь? – спросил медведь.

Доктор Бродхед вздохнул:

– Мисссстер Зумпф умер не от кровопотери, то есть причиной ссссмерти является не ножевая рана.

– Вы уверены? – уточнил медведь. В конце‑то концов, Отто воткнули нож в спину. Но медведь вежливо ждал, когда змей продолжит свои объяснения.

– Причиной ссссмерти является яд! – объявил доктор Бродхед, затем сделал театральную паузу. – Я дам вам знать, когда выясню, какой яд исссспользовалсссся. Мне нужно провессссти исссследования в моей лаборатории.

– Сссспасибо, то есть спасибо вам!

Орвилла эта новость несколько шокировала. После того как патологоанатом уполз, Орвилл продолжил ходить взад и вперед по кабинету. Это было очень важное открытие. Если Отто отравили, то он, вероятно, умирал (или уже умер!), когда в него вонзили нож. Кто это сделал и почему?

Орвилл надеялся произвести впечатление на своего начальника, быстро раскрыв преступление. Но теперь стало ясно, что этого не случится. С каждой минутой дело осложнялось. Орвилл прекратил ходить по кабинету, вспомнив, что в камере все еще отдыхает Левша. Ему нужно допросить этого подонка.

Енот лежал, растянувшись на койке и глядя в потолок. Услышав, как Орвилл идет к камере, он сел и снова начал жаловаться:

– Что происходит? Что это была за рептилия, от которой у меня по коже мурашки побежали? Вы не можете держать меня здесь! Я требую адвоката!

У Орвилла уже начинала болеть голова и совершенно не было настроения выслушивать излишне эмоциональные выступления. Он взял стул и поставил его перед камерой Левши.

– Заткнись! – прорычал медведь. Удивительно, но Левша подчинился. – Я хочу, чтобы ты рассказал мне все, что тебе известно про Отто Зумпфа.

– Я ничего не знаю. Клянусь, – заговорил Левша, нервно заикаясь под суровым взглядом Орвилла. – Может, я и вор, но я никогда никого не убивал. Зачем мне убивать жабу?.. Да он жил хуже, чем я. Воровать у него нечего! Вы должны мне поверить!

Звучало вполне правдоподобно, но Орвилл не был готов выпустить енота из камеры.

– Этого мало. Проведешь ночь здесь, – заявил он Левше. – Посмотрим, не вспомнишь ли что‑то полезное утром.

Проверив, что камера Левши надежно заперта, Орвилл направился в кофейню Джо, где заказал одно фирменное блюдо для Левши, а второе себе, чтобы немедленно съесть. У заместителя начальника отделения полиции был невероятно долгий день, и он с нетерпением ждал возможности отправиться домой хотя бы на несколько часов. Ему будет легче заниматься расследованием после того, как он поест и поспит. Поглощая ужин (желудевое пюре с медом и гарниром из жаренных на гриле кусочков яблока), он думал, что было бы неплохо поделиться с кем‑то своими идеями. Но затем Орвилл решил, что предпочтет работать по делу один, чтобы не разбираться еще и с начальством. Мид, можно сказать, отсутствовал, даже когда присутствовал.