Замерзшие лилии (СИ). Страница 46
- Накажи меня за то, что я предал клятву, - обратился к нему то - ли с просьбой, то - ли с мольбой. – А ее не нужно: она достаточно настрадалась в жизни.
До самого вечера не поднимал головы от бумаг, понимая, что ситуация в стране намного плачевнее, чем я полагал. На чистый лист стал набрасывать заметки из того, в чем было необходимо убедить Тауруса и Совет. Отвлек помощник, доложивший, что меня ожидают на ужин в том крыле, где поселены «лилии».
Обтер шею и грудь холодной водой из кувшина, засунул лицо в глубокий таз на мгновение, чтобы жар хоть немного отступил. Надел чистую рубашку и пригладил волосы. Набрал в грудь побольше воздуха и выдохнул. Дал себе установку, что буду спокойным и недосягаемым, чтобы не происходило.
В комнату вошел уже тогда, когда большая часть магистров расселась по одну сторону длинного прямоугольного стола, а напротив них сидели девушки, между которыми расположились и их мужья. Таурус, как и положено, находился во главе стола и, завидев меня, махнул рукой в приглашающем жесте. Прошел, стараясь не смотреть в лицо той, что сидела аккурат напротив меня. Плащ был возвращен обратно около часа назад, и записки, как и прорехи, я не обнаружил. Искренне надеялся, что Нора все поняла. Краем глаза отметил, что она повернулась лицом к излишне худой девушке и что-то тихо говорит той. Лишь обращение Тауруса ко всем нам заставило Нору развернуться и на короткий миг встретиться со мной взглядами. Ощущение было, словно меня ударили под дых. Незаметно сжал раковину рукой – теперь эта привычка стала постоянной и навязчивой. Надавил сильнее, чтобы вновь уколоться об острый край и прогнать из собственной головы видение того, какой я видел любимую женщину в последний раз. Лучи утреннего солнца позволили увидеть изгибы совершенного тела, на котором остались следы моих поцелуев и ласк. Растрепанные длинные волосы, которые прикрывали торчащие темные соски и живот. Руки, будто специально раскрытые для объятий; податливое тело, которое приняло меня, пока Нора еще находилась во сне. Отклик женщины тогда был невероятно страстным, и я сам ненавидел себя за то, что оставил ее такую: раскрасневшуюся, утомленную моими ласками и невероятно нежную.
После положенной молитвы все приступили к трапезе, и только тогда я невольно обратил внимание на обилие еды. Стол был буквально заставлен всевозможными блюдами, которые с большим удовольствием поглощались магистрами, Таурусом, молодыми людьми, и с меньшим – девушками, присутствующими здесь. Мне самому не хотелось есть, и я поймал себя на мысли, что жую что-то, не чувствуя вкуса.
- Госпожа Ирмис, Вы вновь ничего не едите, - вопрос Тауруса был направлен к той худой соседке Норы, которую я заметил ранее. – И смотрю, Ваши подруги решили последовать такому же скверному примеру, - теперь тон звучал поистине зловеще.
- Благодарим Вас за заботу, магистр Таурус, - рыжеволосая девушка с полноватой фигурой мило улыбнулась наставнику, словно совершенно не испытывала страха по отношению к мужчине. – Ваши повара готовят превосходно. Но дело в том, что мы все случайно услышали сегодня о том, что дети в приюте вот уже несколько месяцев не видели хлеба и пирогов, не говоря уже о сладостях.
Девушка выразительно посмотрела на заставленный стол, а мне кусок встал поперек горла. Почему в бумагах и донесениях ничего не говорилось о том, что дети голодают???
Встал из-за стола и на изумленный вопрос Тауруса ответил, что срочно займусь этим сам. Коротко поклонился девушке, поблагодарив ее за сведения, которые по какой-то причине не получил.
- Вообще-то я занимаюсь делами этого приюта, - теперь из-за стола поднялся Люциус.
- Правда? – Взглянул на него с укором в глазах. – И как мы будем говорить о милосердии и жертвенности, если не в состоянии помочь детям, о которых некому позаботиться кроме Ордена!
- Севир! – Прикрикнул Таурус недовольно, - Ты не можешь взвалить на себя обязанности всех членов Совета!
- Обязанности магистра Люциуса мне вполне по плечу, наставник, - поклонился мужчине и покинул столовую, убеждая себя не смотреть в сторону Норы, которая, как и остальные присутствующие, внимательно следила за ходом разговора.
Как зол я был в тот момент, но не позволил этому чувству проявиться на лице! Отправился на кухню, приказав собрать не только готовую еду, но и принести запасы в самое кратчайшее время. После отправился в знакомый храм, заставил привести жрецов, отвечающих за детей, и стал узнавать подробности. Помимо этого приказал срочно накормить всех уже сегодня, напугав, что теперь буду лично следить за делами приюта.
Вернулся ближе к полуночи и столкнулся в коридоре с Люциусом неподалеку от собственной спальни.
- Думаешь, ты лучше всех нас, Севир? – Прошипел он, помня о том, что моя комната находится совсем близко к покоям Тауруса.
- Странно слышать подобное от тебя: ты так давно мечтал стать одним из магистров, что должен был проявлять особое рвение к своим прямым обязанностям.
- Мое дело следить за другим! – Люциус выставил руку вперед и потряс ей передо мной.
Выглядело нелепо, учитывая, что мужчина был головы на полторы ниже меня.
- Правда? Тогда думаю, ты не против, что я снял с тебя тяжелую ношу по присмотру за детьми, - направился к двери спальни, давая понять, что разговор окончен.
- Я припомню тебе это, когда буду смотреть за твоим падением, - попытался напугать меня мужчина напоследок, но я не обратил внимания на угрозу.
Добравшись до постели, рухнул прямо в одежде, понимая, что у меня совершенно нет сил. Но перед тем, как закрыть глаза, подумал о Норе. Спит ли она сейчас? Или находится в объятиях Гийома? В сердцах ударил по покрывалу, а потом еще и еще…
Сон, несмотря на безумную усталость и пережитые потрясения, пришел ко мне лишь под утро.
ГЛАВА 28. Нора
Вина. Вот, что я чувствовала каждый день, просыпаясь в той комнате, что была мне отведена Советом Ордена. Я смотрела на хмурого Кассия, который стоял ко мне спиной, позволяя спокойно одеться. Из-за меня он вторую неделю был вынужден спать на полу. Откуда я знала, что он был хмурым и недовольным? Чувствовала и знала, потому что его состояние напрямую зависело от меня. Круг замкнулся. Я была виновна.
Я восемь лет играла в кроткую жену Аяксу, который и в подметки не годился моему нынешнему супругу. Позволяла наместнику делать со мной все, что он хотел, но с Кассием так не вышло…
Он так обрадовался, когда я согласилась стать его женой! Смотрел на меня с тем блеском в глазах, который я видела однажды на набережной реки Морт. Пока жрец проводил церемонию, чувствовала горячую руку, крепко удерживающую меня. И молилась про себя, полагая, будто Кассий не питает иллюзий относительно этого брака. Считая, что все это – уловка мятежников, чтобы насолить жрецам и Совету Ордена.
Супругом моей подруги Мелинды, как ни странно стал тот самый темноволосый мужчина, который вручал мне весной ключ к свободе. Друг Кассия. Он достаточно выразительно посмотрел на меня и обратился к Мелинде, которая очень бойко отбивалась от «поклонников», уверяя, что такая «пышечка», как она, им не по зубам. Удивительно, но мужчина смог своим красноречием поразить подругу настолько, что она дала согласие сочетаться браком. Более того – после первой брачной ночи счастливо улыбалась и выглядела довольной, сообщив по секрету, что если бы не приближение смерти, до конца своей жизни возносила бы молитвы Омаду за встречу с Александром.
Со мной все было иначе: едва мы оказались в спальне наедине, Кассий с неожиданной скоростью заключил меня в свои объятия и начал целовать. Он был напорист, страстен, но я совершенно ничего не почувствовала, даже не обняла в ответ. Закрыла глаза и ожидала, что он начнет стягивать с меня одежду. Уговаривала саму себя, что с Аяксом все было в разы хуже, но я же смогла перетерпеть. Если бы не Севир, вообще никогда бы не узнала, насколько приятной может быть близость между мужчиной и женщиной! Сколько удовольствия она может доставить! Это воспоминание о Севире в момент, когда меня целовал другой, оказалось излишним. Я неожиданно для самой себя всхлипнула и резко отстранилась, чем привела Кассия в замешательство. Села на постель и, стерев дорожки слез, почему-то стала убеждать человека, который стал моим мужем, что разденусь сама, и тогда он сможет продолжить.