Егор Смирнов: каникулы в СССР. Том 1 (СИ). Страница 32

— Положи, где взял.

— А не то что? — тут же парировал Быков стандартной фразой-затычкой.

Обычно в таких случаях я молча считаю до пяти, глядя в глаза противнику, и, если он не предпринимает требуемых от него действий, перехожу к активной фазе беседы. Однако, я так поступал, когда был большим и сильным. Сейчас же мне хотелось все решить без рукоприкладства, поскольку я отнюдь не был уверен, что выйду из схватки победителем. Выиграть я мог только за счет эффекта неожиданности, а значит должен напасть первым. Но когда вокруг столько народу, быть в их глазах инициатором драки мне не хотелось. Особенно после истории с заявлением от Орешкиных.

Значит надо давить противника морально. Или же, на крайний случай, спровоцировать Быкова на нападение, потом попробовать успеть врезать ему пару раз в ответ до того, как вмешаются взрослые.

— А не то хуже будет, — ответил я такой же заезженной фразой.

Лицо Быкова вдруг заметно побледнело, брови сошлись к переносице, а рот искривился в некоем подобии улыбки, больше похожей на оскал. Он сплюнул на песок и процедил сквозь зубы:

— Ладно уж, и пошутить нельзя.

После этого неожиданного ответа он бросил бутылку мне под ноги и еле слышно прошипел:

— Капец тебе, Смирнов. — Пнув от досады песок, он развернулся и пошел прочь.

Я, если честно, немного опешил от этой неожиданной реакции Быкова на мои слова. Но когда я обернулся назад, все сразу встало на свои места. Мои друзья, все как один, стояли по обе стороны от меня со сжатыми кулаками и зло, но вместе с тем и победоносно, смотрели вслед удаляющемуся Быкову.

Вот это да! Вот это я понимаю! Прямо, как в «Трех мушкетерах» — один за всех, и все за одного. Первое непередаваемое ощущение того, что ты теперь не один, что вы с друзьями — единая команда, где каждый стоит за своего товарища, нахлынуло на меня с небывалой силой. Такого я уже давно не испытывал. Да и все остальные, похоже, тоже.

Они с победным блеском в глазах смотрели то на меня, то на далекую фигуру Быкова. Они наконец-то ощутили, что недоступное одному из них, возможно для целой команды. Главное не пасовать и не трусить.

— Круто мы ему нос утерли! — радостно крикнул Женька Андреев.

— Ага. Только как бы нам в ответ потом не прилетело, — ответил, как всегда прагматичный, Серега Сомов.

— Как бы ему самому не прилетело, — хмуро буркнул в ответ Серега Сабуров, подбирая пустую бутылку из-под лимонада. — Если не зассым, и будем вместе держаться, то никто нас не тронет.

— Серега правильно говорит, — подключился я к разговору. — Если будем стоять друг за друга, как сейчас, то Быков со своими дружками сто раз подумают, прежде чем на нас лезть.

— Или выловят по одиночке и объяснят, что к чему, — съязвил Серега Сомов.

— Тогда и мы их выловим, — резко возразил я. — Они должны понять, что если тронут кого-то из нас, то будут иметь дело со всеми. Если, конечно, мы не струсим.

— Я лично ни от кого прятаться не собираюсь. И если надо будет драться, то буду драться! — Серега Сабуров вдавил бутылку донышком в песок и плюхнулся рядом на спину, закинув руки за голову. — А вообще, классно мы его отфутболили! Молодцы, пацаны! — Добавил он, широко улыбнувшись и зажмурившись от яркого солнца.

Я был уверен, что Быков со своими дружками в наш двор не сунутся. Жили они в частном секторе, недалеко от Волги и обитали исключительно в своем районе. Чужаков у нас во дворе всегда держали на примете и никогда не позволяли им своевольничать. За этим следили все: от строгих женщин на лавочках у подъездов до старших пацанов, собиравшихся по вечерам во дворе шумными компаниями с магнитофоном или гитарой.

Поэтому насчет Быкова я особо не переживал. Да и вообще надеялся, что он через пару дней про все это благополучно забудет. Ну а если нет, то там уже и буду думать. Ходить целыми днями, как на иголках, из-за этого мелкого столкновения я не собирался.

— Пацаны, а может вечерком в футбол погоняем? — вдруг ни с того ни с сего предложил я.

Ничто так не укрепляет командный дух, как совместная игра в мяч, подумалось мне.

— Круто придумал, Егорыч! — тут же живо откликнулся Женька Андреев. — Только найти бы народ для этого дела, а то вчетвером в футбол — это так себе идея.

— Если что, можно в «пятьсотки», — предложил Серега Сабуров. — Там много людей не нужно. Мячик с меня.

— Точно, Серега! «Пятьсотки» — это классная идея. — поддержал я. — Ну что, после купания по домам — перекусить, а потом к школе — на футбольное поле, договорились?

— Заметано! — подытожил Серега Сабуров.

Я прилег на теплый песок и попытался вспомнить правила этой игры, в которую не играл уже лет тридцать, если не больше.

Суть ее, если уж быть совсем кратким, состояла в том, чтобы, забивая голы, быстрее команды соперника дойти до определенного, заранее оговоренного счета, скажем до пятисот или до тысячи.

Одна команда в полном составе стояла на воротах, а один из представителей второй пробивал удар с одиннадцатиметровой отметки. Если забивался гол, команда получала 25 очков, если кто-то пропускал мяч в «очко», то есть между ног, то — 50 очков. Самое же интересное начиналось, когда мяч отскакивал обратно в поле от штанги, верхней перекладины или крестовины ворот.

Вот тогда начинался футбол с весьма большими ставками. Штанга — 100 очков, верхняя перекладина — 500, крестовина — 1000. Чтобы их получить, пробивавшей удар команде нужно было забить гол. Соответственно, команде-сопернику требовалось поймать мяч и не позволить ему закатиться в ворота, на которых во время розыгрыша оставался один человек, а все остальные выходили играть в поле. Как только вратарь ловил мяч, или же пропускал гол, команды менялись ролями и все начиналось по новой. Если же во время игры или пробития мяч улетал от пробивающей команды за ворота, то раунд считался оконченным и команды сразу же менялись ролями.

Одним словом, игра была очень интересной, и ее огромным преимуществом было то, что она не требовала такого большого количества игроков, как стандартный футбол.

Пока я воскрешал в памяти правила этой игры, к нам подъехал на велосипеде весь всклокоченный и вспотевший Мишка Борисов. Он скинул майку, обтерся ей и выпалил, с особым интересом поглядывая в мою сторону:

— Парни, а вы в курсе что только что случилось? Вы офигеете! — и он обвел нас хитрым взглядом.

Мы все лениво глянули в его сторону, явно не оценив его перфоманс. Мишка Борисов редко приносил интересные новости.

— Ну давай уже, не томи, рассказывай, чего там? — не выдержал, наконец, настойчивого Мишкиного взгляда Серега Сабуров.

— Никитина нашли, вот чего! — выпалил Мишка.

Судя по его словам и по тому, как он смотрел на меня, многие уже были в курсе того, что произошло сегодня утром. Слухи в нашем районе разносятся быстро.

— Где? Кто? — посыпались с разных сторон вопросы.

— Прикиньте, он сам пришел! Точнее прибежал! Со сломанной рукой! Его в больницу увезли. Участковый, как узнал, сразу за ним поехал. Капец ему теперь!

Все удивленно уставились на довольного Мишку. Эта новость произвела именно такой эффект, на который он и рассчитывал. А для меня она еще и породила множество вопросов, на которые очень хотелось получить вразумительные ответы.

Глава 20

Во время ужина я с удивлением узнал, что отца нет дома. Его неожиданный отъезд к сестре меня весьма удивил. Он не имел привычки так внезапно покидать свое жилище, а уж тем более во второй половине воскресенья, учитывая, что завтра надо рано вставать на работу.

— Вы что с ним поругались? — спросил я маму.

— Нет, конечно. С чего бы это? Он вообще сегодня странно себя ведет, — ответила мама. — Сначала пошел прогуляться, представляешь? Я вообще не помню, когда он последний раз ходил на прогулку просто так, без цели. А потом пришел, быстро собрался и уехал. Я еще из окна за ним проследила. Он покурил с мужиками у гаражей и на остановку пошел.