Трон галактики будет моим! (СИ). Страница 36

А он может быть суровым, подумалось мне. Уж не потому ли она убегала из дома?

Надо всё-таки вернуться к комфортному диалогу.

— Пусть возвращается, — предложил я. — Будем считать, что конфликт улажен, и я не в обиде. Лучше расскажите про остальных сестёр.

— Что рассказывать, — продолжил отец семейства, — Ариадна и Альбина спят, дежурили над сервами… они у меня тоже с малых лет в хозяйстве. Вот, а эти две негодницы, погодки — Апрелина и Августина. Они появились, когда я на новый контракт у Немилиных пошёл…

Сказал — и переменился в лице. Про связь Кислотного князя с тестем Илья упоминал.

— Как у вас сейчас с бароном Немилиным дела сейчас обстоят?

Мой вопрос был с подвохом.

— Не стоит об этом, — сухо ответил Всеволод Вадимович, хотя секундой спустя всё равно принялся рассказывать, словно извиняясь. — Да, я в курсе, чего его выродки с Ильёй учудили. Мало им, видать, что я редкозёмы и так иногда ему через третьи руки до сих пор продаю. А что делать-то? Он сидит на пересечении финансовых потоков.

— Получается, он вас до сих пор контролирует? И завод обратно требует?

— Ну, не прямо «контролирует», — покачал головой Аннушкин. — Пока что у нас был вооружённый нейтралитет. А сейчас осмелел, видимо. У таких, как он, всегда людей больше. И оружия больше. Девочки, конечно, стреляют неплохо, да и три робота бластфайту обучены — но куда им супротив нескольких десятков наёмников, если придут. Поэтому я в горах и шляюсь. Горы мы грызём.

— Уверен, мы как-нибудь решим эту проблему, — твёрдо сказал я. — Не сейчас и не завтра, но я запомнил. Мне подобные товарищи поперёк горла уже. Ладно, расскажите лучше о себе. Чего вы, чёрт возьми, тут забыли?

Ох, я ждал его вопроса. И ответы у меня были. Я рассказал про свои идеи и перспективы, Аннушкин было посмеялся, но после сказал дамам сходить за картами — старыми, бумажными, мы расстелили их и принялись разглядывать.

И на тех картах изображалось море.

И я ведь вспомнил. Было море. Было! Жиденькое, периодически пересыхающее, но самое настоящее. Вот ей богу — пусть и небольшое, но на подобных планетах любой водоём больше ста километров в поперечнике зовётся «морем». Как раз на его берегу располагались и Восточная Гербера, и Королёв, и Ивановская Дача. Акведук, который я починил, был в десятке километров от берега, также море питала крупная река, идущая куда-то на юго-восток.

— Вот, а там — два других акведука было. Один — во владениях Кислотного. Второй — вот тут, на востоке, южнее упавшего крейсера. И ещё два собирались построить, но так и запустили проект.

— Я хочу море, — несколько неожиданно для себя самого решил я.

Аннушкин нахмурился, покачал головой.

— Море — это хорошо. Хотеть море — это правильно. Я тоже хочу море, знаешь ли. Но как ты запустишь скважину у Немилино? Она ж не наша. А скважина номер два, у упавшего крейсера — вообще закопана, насколько помню.

— Откопаем, — смело предположил я в ответ. — Нет нерешаемых задач. Но пока я бы хотел попросить у вас откопать пару зданий у нас в городе. Это же реально?

— Конечно! — кивнул отец семейства. — Сейчас ковш высунем, да и откопаем.

— Что вы всё о делах, да о делах, — вклинилась в разговор Серафима Евгеньевна. А ну-ка, девочки, покажите нашему гостю садик!

Аида и Аделаида тут же резво подхватили меня за руки и повели тропками по оранжереям.

— Вы уж простите Аэлиту. Она у нас больная.

— Да! Вообще нездоровая!

— Вот тут у нас кабачки.

— А тут — настурции.

— А тут мультитомат корнеплодный.

— А здесь — клубника.

— А тут папа питахайю сказал посадить, но не прижилась.

За раскидистыми, хоть и полузасохшими колючками питахайи девоньки остановились, схватили меня ещё крепче под руки и принялись целовать — в щёки, то в одну, то в другую, всё норовя попасть в губы.

Признаться, я некоторое время позволил им продолжить, и не стал сопротивляться.

— Александр Юрьевич за меня выйдет! — вдруг заявила та, что слева, кажется, Аида.

— Вот ещё! У тебя хотя бы уже были ухажёры, а я всё нецелованная! — воскликнула Аделаида.

— Барышни, — остановил я разгорающийся спор. — Дорогие… Анна и Алла.

— Я не Алла!

— Я не Анна. Я Аида.

— Да хоть бы и Айгуль, при всëм уважении, вы меня так совсем на части раздерёте. А мне ещё с вашим папенькой дворец раскапывать.

Ох и зря я это сказал. С огнëм играю — что поделать, иногда случается такое.

— Какой дворец? — оживились барышни. — Самый взаправдашний дворец?

— Ага. Ну, как дворец — усадьбу, — кивнул я.

— А забери меня туда! — захныкала Аделаида.

— Я старше! — парировала Аида. — Это меня нужно забрать. Я на целый год дольше тебя на этой железяке света белого не вижу!

И обе снова на мне повисли, пытаясь дотянуться до моих щëк и подтвердить свою решимость выпорхнуть из отчего дома внеплановым поцелуем.

— Предлагаю разделить его на троих и съесть, — послышался мрачный голос из-за кустов.

Это вернулась Аэлита из сарая, подумалось мне. Тут я уже напрягся. Вспомнил, что нахожусь на планете с весьма дикими нравами. Пока я каннибалов не встречал, но кто знает, что скрывается за ширмой гостеприимства.

Я быстро высвободился из захвата и вгляделся в говорящую.

Худая, с тонкими и чëрными, как смоль, косицами и выразительными глазами — сначала показалось, что безумными, но я прочитал и другое.

Иронию и надменность.

Признаться, у меня от души отлегло. Она, похоже, вовсе не была больной, и с фактом моего присутствия вполне примирилась. Да она была поумнее этих двух, пожалуй! Даром, что к пустынгерам убегала.

— Дура! — зашипели старшие.

— Сказали же тебе сидеть и не высовываться!

— Мы вас не будем есть, Александр Юрьевич! Вот точно не будем.

— Она глупости говорит!

— Разве что укусим чуток, хи-хи.

— А ты уходи. Дикарка.

— Хм. Извините, меня ждут, — я воспользовался моментом и, осторожно растолкав повисших на мне барышень зашагал обратно к Всеволоду Вадимовичу и Семëнычу, допивавшими чай.

Аэлита догнала меня и спросила:

— Ну, я помогла?

— Помогла, — кивнул я.

— Не благодари.

На чаепитии я на всякий случай дополнительно удостоверился, что Аннушкины не питают ко мне ни малейшего гастрономического интереса, и разговор завершился плодотворно.

— Ну, — хлопнул себя по коленям Всеволод Вадимович. — Чего тянуть броненосца за хвост в долгий ящик. За работу.

Мы отправились на капитанский мостик, и закипела работа! Сперва ходячий завод на своих широченных гусеницах встал прямо напротив улицы. Затем из чрева завода вытянулась телескопическая стрела с конвейером и роторным ковшом на конце.

Несмотря на гигантские размеры изделия, Аннушкин работал ювелирно — ни одно здание на улице не было задето, ни один кирпичик не пострадал.

Мы работали до самого вечера, пока на свет не показались стертые от времени ещë век назад ступени дворца администрации. Одновременно с этим показалось из песка и соседнее здание, невысокое, контейнерное, с подземным гаражом — в него решили переселить Дашу.

На внутреннем экране моргнуло сообщение.

«Зафиксировано достижение: восстановление имперского поселения, два здания из сорока».

«Ранг в иерархии престолонаследия повышен до 995-го»

— Ну, всё, — похлопал ладонями Аннушкин и хищно на меня зыркнул. — Теперь вы мой должник, Александр, и должны будет взять замуж одну из моих старшеньких.

Женится? Я? Сейчас? Вот это поворот!

Я не люблю быть должником. Правда, брать в долг услугой за услугу у таких простых и хороших людей совсем не страшно. Более того — даже выгодно с точки зрения долгосрочной дипломатии.

Но уж точно не входило в мои планы возвращать долги таким радикальным образом!

— Я вот понять не могу, вы шутите, или нет?

— Нисколько не шучу, — вздохнул Аннушкин. — Переживаю я за них. Они у меня славные, правда!