100 легенд Токийского кафе призраков. Страница 6

Черт.

Ладно, вдох-выдох. А потом еще попытка.

Кей-тян повторяет трюк заново, убеждая себя, что не так уж важно, получится у нее или нет. Но и сама в это не верит, когда снова растягивается на плитке и больно ударяется бедром. «Ох, в такие моменты понимаешь, как важен успех, – думает девушка, потирая ноющий сустав большого пальца. – Надо, чтобы получилось».

Рядом кто-то прочищает горло. А потом пугающе близко раздается голос:

– Недурно, недурно!

Кей-тян, не вставая, поворачивается на звук и понимает, что над ней склонилась девушка в камуфляжных брюках и темной куртке. Офигенная. На голову незнакомки натянута огромная шапка-бини так, что глаз почти не видно, а остальное лицо скрывает маска.

Звучат ее слова дружелюбно, но чуть высокомерно.

Кей-тян так и хочется сказать, что обычно она может делать такие трюки с закрытыми глазами. Просто еще не разогрелась…

Незнакомка останавливает ее, выставив вперед ладонь, и говорит:

– Держу пари, обычно ты такое можешь сделать с закрытыми глазами. У всех бывают неудачные дни. Просто надо размяться.

Чуть опешив, Кей-тян смущенно смотрит на собеседницу.

– В последнее время у меня много неудачных дней, – размеренно говорит она и встает.

– Ну, все может измениться, – пытается ободрить ее незнакомка и потягивается, сцепив пальцы в замок. – Странные времена. Ну, сейчас.

Есть в ней что-то знакомое, думает Кей-тян и спрашивает:

– А мы не встречались? Ты, часом, не катаешься в Омотэсандо?

– Нет, только здесь, – смеется незнакомка. – Вот, ты обронила.

Она держит в руках кепку Кей-тян, вертит туда-сюда, разглядывая логотип. Что-то мерцает в ее темных глазах – не искорки ли еле сдерживаемого смеха?

– «Каппа»? – спрашивает незнакомка. – Не очень-то ты похожа на каппу-водяного!

– Да это бренд такой! Да и каппы, которые ёкаи, мне нравятся…

Собеседница Кей-тян многозначительно кивает.

– Потому что они не такие, как все, да? Уверена, они похожи на тебя! – Она наступает на краешек доски, подхватывает ее и указывает Кей-тян на вершину холма. – Слушай, скажу кое-что про эти перила. Все ты делаешь правильно, просто есть одна проблемка. Вот, видишь? Пару недель назад какой-то дурак врезался.

Кей-тян вглядывается в темноту. Кажется, на перилах и правда есть еле заметная вмятина.

– А ты рядом живешь? Никогда тебя тут не видела.

– Я часто в разъездах, – отмахивается собеседница. – Но все равно знаю тут каждый сантиметр. Хочешь, покажу свой финт? Ну, пока ты отдыхаешь.

– Давай, – кивает Кей-тян.

Незнакомка смотрит ей в глаза и чуть склоняет голову набок, будто вслушивается во что-то, ведомое только ей одной. На мгновение кажется, что время притормозило, а потом слева, из утопающей в сумерках музыкальной школы раздается фортепианная мелодия, переплетаясь с карканьем воронья, устраивающегося на ночлег. Девушка застывает на несколько секунд – слушает – и глубоко вздыхает.

– Ты в порядке? – спрашивает Кей-тян.

– Равель, «Лодка в океане» [10] . Навевает воспоминания.

– О чем?

– О моей родине. Раньше часто слушала, как играют эту мелодию.

Девушки еще какое-то время наслаждаются музыкой в сгущающихся сумерках.

Кей-тян склоняет голову набок:

– Неплохо. Но я больше по кей-попу.

– Оба жанра хороши, – кивает ее собеседница. – О’кей, сейчас покажу, как делаю слайд [11] .

– Не против, если я сниму?

– Да без проблем! – Мелодия течет мимо девушек, куда-то в темноту леса, и незнакомка будто провожает музыку пристальным взглядом. – Эй, а тебе никогда не казалось, что во́роны наблюдают, как ты тут катаешься?

Кей-тян широко улыбается, хоть за маской этого и не видно.

– Ага, постоянно.

– Те еще критики, да? – смеется незнакомка.

Пока та бежит вверх по ступенькам, Кей-тян аккуратно ставит телефон на штатив и наводит камеру на нижнюю часть лестницы. Перед поворотом незнакомка бросает через плечо, озорно поблескивая глазами:

– Я разгонюсь отсюда. Хочу посмотреть, что получится.

Кей-тян поднимает палец вверх:

– Гамбаттэ! Выложись на полную! Кстати…

– А?

– Тебя как зовут?

Незнакомка что-то отвечает, но порыв ветра с вершины холма, растрепав молодые листочки на деревьях, уносит ее слова прочь.

– Чего?

– Стартую! – раздается сверху.

Мелодию перекрывает ш-ш-ш-ш-шурррррршание колес, и из-за поворота вылетает незнакомка. Она присела на скейте, и доска ее катится вперед невообразимо быстро. Кей-тян бы никогда не рискнула приближаться к перилам на такой скорости. Она же сейчас уберется! [12]

Кей-тян переводит взгляд с телефона на спуск и уже напрягается, предчувствуя неминуемое столкновение, но незнакомка подпрыгивает вместе со скейтом, и по́лы ее черной куртки взлетают вверх, словно крылья. Никуда загадочная девушка не врезается. Напротив, доска прокручивается в воздухе раз, второй, третий, и незнакомка упирается в нее кедами. Подвески сцепляются с поручнем, скользя по нему, – каждое ее движение идеально и отточенно. Дальше и вовсе происходит что-то настолько великолепное, что Кей-тян не понимает, как такое возможно: ее новая приятельница отталкивается от доски, и та взлетает в темное небо под аккомпанемент фортепиано, которое стало слышно, едва стих стук колес. Девушка взмывает над скейтом на метр, не меньше, а затем приземляется, уверенно устроив ноги на деке [13] , тормозит ступней и прикладывает два пальца к шапочке, будто отдает честь.

Это лучший из всех финтов, какие Кей-тян доводилось видеть.

– Вау, – выдыхает она. – Ничего себе!

– Это всё тренировки.

– Не думала податься на Олимпиаду? Я, конечно, видела кучу скейтеров, но ты… просто нечто.

– Да такое вообще не по мне.

– Олимпиады?

– Любые соревнования. Столько шума, и все просто чтобы всех сравнить: «И кто у нас самый быстрый, сильный, такой-сякой?» Пустая трата времени. Просто будь собой. Эй, ты не остановила запись! Дай посмотреть!

– Ой, точно! – Кей-тян тычет в экран и показывает видео новой знакомой, с восторгом разглядывая, как та парит в воздухе, а за ее спиной развеваются «крылья» из куртки.

– Останови вот тут! – внезапно выпаливает девушка. – Здесь на поручне вмятина, спрыгивай раньше. Теперь попробуй ты.

– Спасибо.

– Ну, давай, Каори-сан. Мы с во́ронами хотим посмотреть, получится ли трюк.

Опять дразнится? Даже если так, делает она это беззлобно, поэтому Кей-тян поднимается, снова преисполнившись уверенности. В этот раз все будет хорошо.

Она набирает скорость, чтобы подпрыгнуть, и тут до нее доходит, что новая знакомая назвала ее настоящим именем. Откуда знает? Я же ей не говорила…

Но сейчас Кей-тян не до этого. Она отгоняет лишние мысли, собирается с духом, скользит по перилам и приземляется куда лучше, лишь на секунду неловко взмахивая рукой. Зато твердо стоит на доске, а когда тормозит, не может сдержать улыбку. Сердце Кей-тян колотится, когда она подходит к странной приятельнице. Та уже смотрит видео прыжка.

– А мы точно раньше не встречались? Ты знаешь мое имя.

– Ага. Видела тебя раньше. На соревнованиях. Смотри! – Девушка тычет в экран. – Надо начинать флип чуть раньше, поняла?

– Поняла, – отвечает Кей-тян, изучая застывшую на телефоне картинку.

Только тут она замечает, что ногти у ее новой знакомой длинные и черные. Безупречные остро заточенные коготки.

– Как у тебя получается кататься с маникюром? Я ногти вечно ломаю.

Собеседница возмущенно прочищает горло и заявляет:

– Легко! Просто никогда не опускай руки.

Внезапно во́роны на деревьях начинают суетиться и суматошно хлопать крыльями.

Кей-тян задирает голову: