Суженые из другой галактики. Отбор для землянки (СИ). Страница 78

Некоторые невыбранные мужчины расстроены, и мне искренне жаль их. Мысленно посылаю им лучи поддержки и желаю встретить своих райфис в следующем году.

Когда настал наш черёд, мы с Ариной уже стояли рядом, поддерживая друг друга. Ещё три девушки из других групп ждали своей очереди, слегка переживая. Пока мы ждали, мы успели сговориться. Оказывается, они, как и мы, давно сделали свой выбор. Но расстраивать других не хочется. Я лишь вспомнила слова Атиша:«Мы не можем осчастливить всех».

И вот настала очередь пятёрки альви. Начали с самой старшей — Арины. Рядом с ней были ее мужья. Ашур Ройел и саф Ирас. Она вышла в центр зала и назвала имена своих будущих мужей: двое лайс и файр. Как только она объявила о своём выборе, брачная метка на её руке вспыхнула, и на выбранных мужчинах появились её знаки. Лиафрит признал её выбор.

Зал ахнул от удивления. С другими девушками такого не было. Распорядитель пояснил, что, видимо, альви и их лиафрит сильнее, поэтому метки проявляются сразу.

То же самое произошло и с остальными девушками-альви. Моя очередь подошла последней — как самой младшей.

Я вышла вперёд, чувствуя, как сердце колотится где-то в горле. Передо мной стояли шестеро прекрасных мужчин: Вериан, Лиор, Дейрон, Сейзар, Лейвир и Дейвин. Но назвать я должна только троих.

Глубокий вдох.

— Сейзар, Лейвир, Дейвин.

В мгновение запульсировала моя метка на запястье, и на их коже проявились мои метки. В этот раз я не стала останавливать лиафрит. Я была готова. Парни довольно улыбнулись. Дейрон подмигнул мне, а Вериан и Лиор кивнули, принимая моё решение. Они и так всё прекрасно поняли.

Распорядитель уже собирался объявить об окончании отбора, как вдруг раздался резкий, недовольный голос:

— Я не принимаю решение этой райфис!

Все обернулись. Это была мать Сейзара.

Она стояла, высоко подняв голову, её холодные глаза сверкали, как лезвие. Платье из тёмно-синего бархата, расшитое серебряными нитями, подчёркивало её высокий статус. Вокруг неё тут же образовалось пространство — даже другие женщины слегка отступили, будто боялись оказаться рядом.

Атиш ранее добавил в разговоре, что она правая рука матери Дейрона. А значит с ней будут проблемы.

— Саф Элдрия, — спокойно, но твёрдо произнёс распорядитель, — выбор райфис Алисы подтверждён лиафритом. Это решение окончательно.

— Насколько можно верить лиафриту в этих женщинах? — её голос звучал, твердо и все так же недовольно, — К тому же, он мой сын — капитан космического разведывательного патруля, и наследник рода Дариарс. Он не может принадлежать непонятной землянке.

В зале повисла напряжённая тишина. Даже музыканты перестали играть. Я почувствовала, как пальцы Атиша сжимают мою руку, а Кайс встал чуть ближе, словно готовясь заслонить меня. Дейвин подошел ближе, хмуро посмотрев на мать Сейзара.

Но прежде, чем кто-то успел что-то сказать, Сейзар шагнул вперёд. Его лицо было каменным, но в глазах горел огонь.

— Мать, — произнёс он тихо, но так, что каждое слово прозвучало чётко, — это имойвыбор. И я его сделал.

— Ты ослеплён, — прошипела она. — И ты не можешь принимать такие решения.

— Нет. Могу, — начинал злиться Сейзар. — Я больше не принадлежу тебе.

Зал замер. Даже саф Элдрия, казалось, на секунду потеряла дар речи.

Но не долго. Её губы искривились в презрительной усмешке.

—Ты, — она бросила взгляд на меня, будто рассматривала что-то неприятное, — даже не понимаешь, какое место пытаешься занять. Ты — чужая. Бледная, хрупкая, без родовых отметин. Твои волосы — как пожар, но они не сверкают, как должно у благородной женщины. Ты даже не знаешь наших обычаев, не понимаешь, что значит быть женой высокородного мужчины. Ты — ошибка.

Сейзар шагнул вперёд, его лицо исказилось от гнева.

— Мать, хватит! Не смей оскорблять мою жену!

Но она даже не взглянула на него, продолжая сыпать хлесткими словами.

— Ты думаешь, лиафрит делает тебя равной нам? Ты не сможешь дать нам достойных наследников. Ты….

Я не выдержала.

Резко шагнула вперёд, по горло сытая ее оскорблениями.

— Никто не смеет так говорить со мной, — мой голос прозвучал тихо, но чётко. Хотя, саф Элдрию это не остановило.

— Он не будет принадлежать тебе…

— Он и не принадлежит мне, - разозлилась, но увидела непонятливый взгляд Сейзара. Ох уж эти адаронцы со своими правилами. — Он как личность принадлежит только себе. Я как его жена — могу поддерживать его, могу советоваться с ним, могу прислушиваться к нему, но не буду управлять. Он не мой раб! Да, лиафрит выбрал его, но только после того, как я убедилась, что наши чувства взаимны. Лиафрит соединил нас. И если вам так не нравится правила вашего же мира — это не мои проблемы. И особенно, не его.

Я не кричала. Не рычала. Но каждое слово било, как хлыст.

Сейзар тепло улыбнулся мне, вставая рядом. Но в зале повисла гробовая тишина. Кто-то ахнул. Кто-то отпрянул. Не сразу поняла по какой причине.

Я чувствовала холод. И не сразу поняла, что из-за злости мои руки загорелись серебристым сиянием, а из рук потек наружу лиафрит.

Не успела остановить его, как серебристый свет хлынул из моих ладоней, вырвался наружу и растекался по полу, как живой туман, сверкая и переливаясь. Он полз в сторону саф Элдрии, и её глаза расширились от ужаса.

И я не могла остановиться, так как злость еще клокотала в сердце.

Тогда ко мне подошёл Лейвир. Он мягко взял мою руку, его пальцы сомкнулись вокруг моих, и я почувствовала, как он притянул мою энергию в себя.

— Дыши, — прошептал он. — Ты в порядке. Всё под контролем.

Я закрыла глаза, сделала глубокий вдох — и серебристый туман дрогнул, заколебался, а потом потянулся обратно ко мне, впитываясь в кожу.

Когда я открыла глаза, все смотрели на меня с удивлением. Некоторые с благоговением. Вспомнила слова Атиша:«Почти никто из адаронок не умеет выпускать лиафрит, и тем более управлять им. Они только делятся им с мужчинами. Обычно управлять лиафритом, могут только мужчины. И в основном высокородные».

Обо мне знали не многие. Теперь все это увидели.

Раздался ещё один голос — тёплый, спокойный, но не допускающий возражений.

— Решение принято. Лиафрит подтвердил его. — К нам подошла саф Ильфие, мать Дейвина. Она вышла вперёд, её золотистые глаза скользнули по залу. — И, если у кого-то есть претензии к воле лиафрита, пусть выскажет их Совету Десяти.

И тут дверь в зал распахнулась.

— Долго ждать не придётся, — раздался низкий, властный голос. — Можно высказаться прямо сейчас.

Все обернулись.

В проёме стоял мужчина.

Один из Совета Десяти.

Он былогромным.

Широкие плечи, мощная грудь, обтянутая тёмно-синим камзолом, расшитым серебряными узорами. Его длинные, до пояса волосы были заплетены в тяжёлые косы, перехваченные драгоценными застёжками. Лицо — резкое, с высокими скулами и пронзительнымитёмно-синимиглазами, которые, казалось, видели насквозь.

За его спиной развевалась накидка, усыпанная мерцающими кристаллами, и каждый его шаг отдавался по залу, будто удар грома.

Все, как один, склонили головы. В том числе и я, последовав примеру моих мужей.

Кроме саф Элдрии.

Она стояла, высоко подняв подбородок, но я видела, как дрогнули её пальцы.

Советник посмотрел на неё.

— Саф Элдрия, — его голос был тихим, но таким опасным, что по спине пробежали мурашки. — Вы действительно считаете, что сегодняшний праздник — подходящее время для ваших выходок?

Она не ответила.

Его взгляд скользнул ко мне, и я невольно сжалась. Но в его глазах не было гнева.

Было любопытство.

А потом — что-то мягкое, теплое, почти одобрительное.

Но тут я снова почувствовала, как лиафрит дрогнул под кожей, и тонкая струйка серебристого тумана вырвалась из моих пальцев. Я сильно перенервничала за сегодня, и не контролировала лиафрит.

Он заметил.