Бывшие. Ты не узнаешь о дочери. Страница 5

Мое терпение тоже не железное.

Я последние дни вообще постоянно на взводе. Но я понимаю, что ее страх и нежелание идти к врачу – это нормально. Но я не могу позволить ей оставаться в таком состоянии, я хочу сделать все что в моих силах, чтобы она смогла нормально ходить без боли!

– Мам, пожалуйста, – продолжаю я, стараясь говорить мягко. – Это всего лишь осмотр. Он поможет тебе понять, что происходит с твоими ногами и суставами. Я буду рядом, ты не одна.

Слышу, как она вздыхает, и на мгновение тишина окутывает наш балкон. Я надеюсь, что она обдумывает мои слова и скоро позволит помочь ей собраться.

– Ты ведь знаешь, что мне не нравится эта вся медицинская ерунда, – говорит она наконец, но в голосе уже слышится нерешительность. – Папу твоего залечили только. Можно сказать покалечили!

Отцу поздно поставили нужный диагноз и вливали в организм совсем не те лекарства, что были нужны. Его сердце не выдержало нагрузки. Это было очень давно. Но после его смерти мама сдала и замкнулась в себе.

– Я знаю, – отвечаю я, – но иногда нужно сделать шаг навстречу, чтобы потом стало легче. Давай съездим, послушаем этого специалиста и уже решим, как будем действовать. Если тебе не понравится, мы можем уйти.

Захожу на балкон и присаживаюсь рядом с мамой на ее разобранное кресло кровать. Нахожу ее руку и накрываю своей.

У нас не слишком теплые отношения последнее время. Я была всегда папиной дочкой, а Виталик маминым сыночкой. Нам с ней сложно вдвоем. Но больше у нас никого нет.

– Давай я помогу тебе одеться.

– Ты знаешь, – говорит мама, когда мы заканчиваем сборы, – я просто боюсь, что мне скажут что-то плохое.

Я кидаю взгляд на неё и вижу, её глаза полны тревоги, а губы поджаты в испуге.

– Понимаю, – отвечаю я. – Но если это что-то серьезное, лучше узнать об этом сейчас. Мы справимся с этим вместе.

Она кивает, но я вижу, что страх всё ещё гложет её изнутри.

– Может быть, мы позвоним Виталику и он приедет? – спрашивает она тихо.

Качаю головой.

– Он не ответит на звонок и не приедет.

Потому что он трус и любит только себя – добавляю но уже мысленно.

В кармане начинает вибрировать телефон.

Черт! Таксист!

Слезно прошу его подождать нас еще немного. И только когда мы оказываемся в машине, могу немного выдохнуть.

Кажется на учебу я сегодня уже не успею заскочить и надо как-то постараться забрать вовремя Полинку и не опоздать на смену на работу, а то Карина Вячеславовна меня убьет и уволит. Не знаю, что страшнее.

Мы подъезжаем к клинике в которой принимает тот супер доктор о котором пестрит интернет положительными отзывами, таксист списывает оплату. Увидев сумму, мне становиться нехорошо. Время ожидание сожрало денег и стоило почти как вся поездка!

Ладно. Прикусываю губу. Что-нибудь придумаю.

Парковка перед клиникой пестрит дорогущими машинами.

Мама заинтересованно вертит головой и радуется, как ребенок, когда увидит аппараты для автоматического одевания бахил.

– Вот это я понимаю сервис! – бормочет восхищенно, вставлять с моей помощью ноги поочередно.

Оставив маму сидеть на диванчике, иду в сторону регистратуры, с целой кипой бумаг. Наш прием должен начаться через десять минут, и я очень надеюсь, что оформление не займет много времени.

– Добрый день. Чем могу помочь? – любезно интересуется девушка за стойкой.

– Добрый день! Я записывала маму на прием к Звонову.

– Фамилия?

– Белова Нина Павловна.

– Документы. Ей нужно будет самой расписаться если вы не являетесь опекуном.

– Она вон там сидит, – машу рукой за спину. – Я отнесу ей договор на подпись.

Девушка кивает и начинает печатать.

Оглядываю девственно-белый коридор клиники и вдруг вижу его – Зверева.

6 Глава

Он заходит в помещение с улицы, громко отряхивая ноги от налипшего грязного снега на входе, на специальном коврике.

В шоке смотрю, как одевает бахилы на аппарате, совсем как недавно это делали мы с мамой.

Зверев хмуриться, разговаривая с кем-то по телефону на английском.

Мысленно стону. Ну почему мне так не везет? Прошлый раз с Полькой на руках удалось сбежать. Он нас не догнал. Да и не особо пытался. А сейчас никак не сбежать.

Сердце быстрее заколотилось, и я почувствовала, как по спине пробежал холодок.

– Я подожду на диванчиках, позовете тогда, как будет все готово? – шепчу администратору, в надежде, что удастся проскользнуть мимо Миши.

– Конечно. Желаете чай или кофе?

– Воды если можно.

Только я делаю шаг в сторону, как сталкиваюсь нос к носу со Зверевым! Точнее могла бы столкнуться нос к носу, но разниться в в нашем росте, позволяет мне уткнуться в его широкую твердую грудь.

– Привет, Стася. Преследуешь меня? – улыбается Зверев.

– Вот еще! Больно мне это надо, я здесь по делу.

– Больно. И мне надо, – продолжает улыбаться Миша.

Сердце екает в груди. Я бы за эту его улыбку раньше горы могла бы свернуть! Чтобы только мне улыбался и так смотрел.

– Дай пройти.

Он нажимает на телефоне отбой и сует его в карман, а затем его две ладони оказываются на моих плечах. Он серьезно заглядывает в мои глаза. Не могу выдержать этот взгляд, тушуюсь и опускаю ресницы.

– Ты здесь по какому вопросу? У тебя проблемы со здоровьем? – тихо спрашивает Зверев.

Будто его волнуют эти вопросы.

– Нет. Со мной все в порядке. Я с мамой, – решаю не увиливать, а ответить честно, может так он быстрее меня отпустит и отстанет.

– Нина Пална здесь? – удивленно вскидывает брови Миша и оглядывается.

Мама на диванчике приветливо приподнимает руку и улыбается ему во все тридцать два зуба.

– Мишенька! Мальчик мой дорогой иди сюда!

И он слушается! Отпускает мои плечи и раскрыв руки, наклоняется чтобы обнять мою маму.

– Нина Пална! Рад встречи!

Я нервно кусаю губы и оглядываюсь на администратора, будто она в состоянии мне чем-то помочь! Но девушка не видит какая драма разыгрывается у нее под носом, а лишь самозабвенно печатает что-то на клавиатуре.

Вот это я попала.

– Как же ты вырос, Мишенька! В какого видного мужчину превратился! – причитает мама, ощупывая ладонями бицепсы Зверева.

Он кстати никуда не спешит! Усаживается на диванчик рядом, вытянув свои длинные ноги, обтянутые темной джинсой и с довольным видом, будто сытый кот, отвечает на все мамины вопросы.

Устраиваюсь по другую сторону от родительницы, кидая на Зверева косые взгляды.

– Рассказывай, как у тебя дела, дорогой? Видела, что в город вернулся, чемпионом стал! Какой молодец, какой молодец! – прижав руки к груди вещает мама.

– Все хорошо, Нина Пална. У вас как дела, лучше расскажите. Стася сказала вы к врачу записаны здесь. К кому?

– К кому мы идем, Настька? – щипает меня за бедро мама.

– К Звонову, – отвечаю безразлично.

– Хороший специалист. Поставил на ноги пару моих товарищей, – кивает со знанием к Зверев.

– А ты чего здесь? – кошусь в его сторону.

– Я к руководству. Хочу обговорить контракт с клиникой. При спортивной школе должен быть свой диспансер, здесь есть подходящее оборудование, специалисты, – деловито говорит Миша.

Киваю, рассматривая свой не совсем свежий маникюр. Может пора заканчивать этот светский разговор.

– Какой же ты молодец, Мишенька! Смотрю на тебя и Виталика вспоминаю, – вдруг всхлипывает мама. – Всегда таким непутевым был, только когда с тобой общался за голову брался. Как ты уехал, совсем себя он потерял. Мыкался то тут то там, а потом тьфу…окрутили его черти!

– Да никто его не заставлял, мама, деньги наши просаживать! Это его выбор и желание не лечиться от лудомании тоже его! – взрываюсь.

– Вот, посмотри на нее, Мишенька! Любит перекладывать с больной головы на здоровую! А я своего сына знаю, он бы никогда сам по доброй воли наш дом не проиграл!

Отворачиваюсь, рассматривая картину на стене. Деревья какие-то. Зачем мама об этом болтает? Вот зачем?