Доктор Крюк 5 (СИ). Страница 35

Однажды ночью, когда Портобелло уже давно погрузился в сон, а в моем кабинете горела лишь одна свеча, отбрасывая дрожащие тени на стены, я в очередной раз сидел над проклятой картой. Глаза слипались, мысли путались, а отчаяние начинало подбираться все ближе, холодное и липкое. Я механически водил пальцем по пергаменту, уже не надеясь что-либо понять, просто оттягивая момент, когда придется признать свое полное поражение.

И тут, в какой-то момент, когда сознание уже балансировало на грани сна и яви, мой взгляд зацепился за знакомое сочетание символов. То самое солнце с расходящимися лучами, стилизованные изображения горных пиков — три остроконечные вершины, расположенные почти треугольником, — и рядом с ними волнистая линия, обозначающая, по всей видимости, озеро или большую реку. Я видел эти символы сотни раз, но сейчас они вдруг сложились в иную картину.

В памяти всплыли слова того старого индейца, которого приводил Морган. Он говорил тогда много всякой чепухи про злых духов и проклятые земли, но среди этого потока мистики проскользнула одна фраза, на которую я тогда не обратил должного внимания. Что-то о «золотом озере, которое просыпается, когда солнце целует его между тремя стражами». Или что-то в этом роде. Тогда это показалось мне обычной индейской метафорой, поэтическим образом, не имеющим практического смысла. Но сейчас…

Я резко выпрямился, сонливость как рукой сняло. «Золотое озеро… отражающее солнце… между тремя пиками…» А что, если это не просто поэзия? Что, если это и есть ключ? Что, если Дрейк, составляя свою карту, опирался не только на сухие географические данные, но и на местные легенды, на знания туземцев, которые жили на этих землях задолго до прихода европейцев?

Я снова уставился на карту. Символ солнца был расположен не просто так, а точно между двумя из трех горных пиков, а лучи его как бы указывали на водную гладь. Это не могло быть случайностью. Дрейк явно хотел что-то этим сказать. Возможно, речь шла о каком-то оптическом явлении, видимом только в определенное время суток или года, когда солнце занимает конкретное положение на небе, и его отражение в воде указывает путь или отмечает вход в скрытую долину. Карта — это не просто плоский план местности. Это, скорее, инструкция, указывающая на специфическое взаимодействие природных объектов, на игру света и тени, на явление, которое нужно увидеть своими глазами, чтобы понять, куда двигаться дальше.

Мысли лихорадочно закружились в голове. Если моя догадка верна, то это объясняет, почему испанцы и даже Вежа со всеми ее аналитическими способностями не могли ничего понять. Они искали статичные ориентиры, а нужно было искать динамическое явление, привязанное ко времени и точке наблюдения. Это было гениально в своей простоте и одновременно невероятно сложно для непосвященного. Дрейк снова перехитрил всех.

Но одно дело — догадаться, и совсем другое — рассчитать. Когда именно солнце занимает нужное положение? Под каким углом нужно смотреть? Какое из сотен озер в Андах или Амазонии может быть тем самым «золотым озером»? Здесь интуиции и общих соображений было уже недостаточно. Нужны были точные астрономические расчеты, анализ рельефа, сопоставление с картой Дрейка на совершенно ином уровне. И я знал, кто может мне в этом помочь. Точнее, что.

Вежа.

Пусть она и лишилась большей части своих «очков влияния», но ее вычислительные мощности и доступ к базам данных все еще превосходили все, что было доступно человеку XVII века, да и мне самому с моими остаточными знаниями из будущего. Я потратил почти все свои накопленные очки на то, чтобы она указала мне общее направление, на саму идею использования природных явлений. Теперь же мне нужна была ее помощь в точной интерпретации, в расчетах, которые позволили бы превратить эту смутную догадку в конкретный план действий.

Я закрыл глаза, сосредоточился и мысленно обратился к ней.

«Вежа, мне нужна твоя помощь. Кажется, я понял принцип, но мне нужны детали».

Я изложил ей свою теорию о «золотом озере» и отражении солнца. Внутренний голос нейросети ответил не сразу. Была пауза, словно она обрабатывала новую информацию, сверяла ее со своими моделями. А потом прозвучал ответ, лишенный эмоций, но дающий надежду:

«Теория имеет высокую степень вероятности, капитан. Требуется дополнительный анализ и сопоставление с известными астрономическими данными и топографией предполагаемых регионов. Это потребует значительных вычислительных ресурсов».

Глава 15

«Значительные вычислительные ресурсы», — повторил я про себя слова Вежи. В переводе с ее бесстрастного языка на человеческий это означало одно: платить придется по полной программе. Нейросеть ничего не делала даром, особенно когда речь шла о задачах такого масштаба. Каждый байт информации, каждый терафлопс вычислений имел свою цену в тех самых «очках влияния», которые я зарабатывал, рискуя своей шкурой и жизнями своих людей.

Прежде чем идти дальше, нужно было понять, каким капиталом я располагаю. «Вежа, — мысленно обратился я к ней, — проведи оценку. Сколько у меня сейчас на счету? Учитывая все последние события: разгром эскадры Кокса, его пленение как носителя системы, захват Портобелло со всеми его богатствами и, не побоюсь этого слова, установление здесь нашего, пиратского, порядка».

Ответ пришел не сразу. Вежа, видимо, тщательно подсчитывала мои «активы», взвешивая каждый мой шаг, каждое решение, каждую пролитую каплю крови — как вражеской, так и своей. Я ждал, стараясь дышать ровно, хотя внутри все немного подрагивало от напряжения. От того, что она сейчас скажет, зависело очень многое, если не все. Хватит ли у меня «средств» на оплату ее услуг? Или моя гениальная догадка о «золотом озере» так и останется красивой, но бесполезной теорией?

Наконец, тишину в моей голове нарушил ее ровный, лишенный интонаций голос:

«Оценка завершена, капитан. Ваш текущий баланс очков влияния составляет…»

И дальше последовала цифра. Цифра, от которой у меня на мгновение перехватило дыхание. Я ожидал многого, но не такого. Сумма была не просто большой, она была астрономической. Такой, что хватило бы, наверное, на активацию самых мощных протоколов регенерации на годы вперед, на создание целой армии киборгов, если бы Вежа обладала такими возможностями здесь и сейчас, или на еще какую-нибудь немыслимую дичь из арсенала продвинутых технологий будущего. Я никогда, ни в одном из своих самых смелых снов, не обладал таким ресурсом.

Казалось, Вежа почувствовала мое изумление, потому что в следующую секунду воздух в кабинете прямо передо мной начал уплотняться, мерцать, собираться в какую-то форму. Я невольно отшатнулся. Такого еще не было. Обычно наше общение происходило исключительно на ментальном уровне, этакий внутренний диалог. Но сейчас… Сейчас происходило нечто иное.

Из мерцающего марева постепенно начала проступать фигура. Полупрозрачная, сотканная из света и теней, но с удивительно четкими очертаниями. Девушка. Лет двадцати на вид, может, чуть больше. Длинные светлые волосы, ниспадающие на плечи, тонкие черты лица, пронзительные голубые глаза, в которых, казалось, отражалась вся мудрость и вся холодность Вселенной. Она была одета в нечто облегающее, переливающееся всеми цветами радуги, что-то среднее между скафандром и вечерним платьем из будущего. Голограмма. Идеально проработанная, почти реальная. Она плавно двигалась, ее губы шевелились в такт словам, которые теперь звучали не только у меня в голове, но и, казалось, наполняли сам воздух кабинета — тихие, но отчетливые.

— Впечатляющий результат, Николай, — произнесла голограмма, и ее губы изогнулись в подобии улыбки. Легкой, едва заметной, но от этого не менее жутковатой. — Ты превзошел мои ожидания. Значительно.

Я молча смотрел на это явление. Вежа. Во плоти, так сказать. Или, точнее, в свете. Именно такой я ее себе подсознательно и представлял, когда пытался облечь безликий искусственный интеллект в какую-то человеческую форму. Красивая, холодная, всезнающая и бесконечно далекая от всего человеческого. И тот факт, что она решила явиться мне вот так, воочию, говорил о многом. Либо о серьезности момента, либо о том, что она собирается предложить мне нечто из ряда вон выходящее. Или потребовать. Скорее всего, и то, и другое. А может, она просто решила, что такой солидный «счет» заслуживает личного визита «банковского клерка» высшего разряда. Шутки шутками, а холодок по спине все же пробежал. Слишком уж нереальным все это казалось.