Личный аптекарь императора (СИ). Страница 40

— Пейте по три столовые ложки перед сном.

— А это поможет? — он с сомнением посмотрел на отвар.

— Конечно. С вас сто рублей.

Мужчина расплатился и вышел, а я пошёл в свою лабораторию, чтобы сделать средство от облысения для девушки. На этот раз обычных трав будет недостаточно. Для лучшего и быстрого эффекта требовались манаросы. К счастью, теперь мне не нужно было избавляться от них, поэтому на полках в холодильных шкафах у меня лежали травы.

Я запер за собой дверь склада, выбрал манаросы с нужными эфирами и приступил к изготовлению зелья.

Тверь. Ресторан «Золотой лютик»

Граф Сорокин с аппетитом уставился на запечённого поросёнка, которого на серебряном подносе поставил на стол официант, но не посмел первым приступить к трапезе.

— Мне сказали, что ты хочешь убрать младшего Филатова. Это правда? — спросил его собеседник, развалившись в кресле напротив.

Это был худощавый мужичок небольшого роста и с почти чёрными проницательными глазами, которые, казалось, прожигали насквозь и видели все потаённые секреты.

Сорокин поёрзал на кресле, кивнул и процедил сквозь зубы:

— Так и есть. Этот щенок вздумал угрожать мне.

— Это как же? Кто он, а кто ты? Ты что-то темнишь, граф.

Сорокин тяжело вздохнул и, поморщившись, коротко поведал собеседнику то, что произошло в его кабинете.

— Вот оно что, ты все ваши делишки вывалил, а тот не будь дураком, записал видео, — расхохотался мужичок. — Как же ты так лоханулся?

— Сам не знаю. Я уж подумал, что он загипнотизировал меня.

— Он же из аптекарского рода, а не ментал. Они такого не умеют, — махнул рукой собеседник.

— Или подмешал мне что-то, — продолжил строить догадки граф. — Я только сел обедать, и он вломился в мой кабинет.

— Вот это уже ближе к реальности. В последнее время вокруг их семейки что-то происходит, — задумчиво проговорил мужчина, по-прежнему игнорируя запеченного поросёнка, в то время как Сорокин чуть не захлёбывался слюной.

— Вы мне поможете расправиться с ним? — прервал затянувшееся молчание Сорокин.

— Зачем? — мужичок удивлённо приподнял бровь. — Парень пока ничего плохого не сделал и, судя по всему, просто пытался остановить тот беспредел, который учинил ты.

— Но ведь если о том, что я наговорил, станет известно, то…

— Выполни его условие, и никто ничего не узнает, — собеседник с раздражением прервал его.

Сорокин недоуменно уставился на мужичка, оттянул галстук и осторожно спросил:

— Неужели вы хотите, чтобы я простил этому сосунку его выходку?

— Мне всё равно, что ты будешь делать, но, если посмеешь хоть пальцем тронуть его — будешь иметь дело со мной, — от этих слов по спине Сорокина побежали мурашки, а мужичок продолжал. — Мои люди уже сталкивались с ним пару раз. Теперь же я велел им просто следить за ним. Похоже, у паренька есть то, что мне нужно.

Тонкие губы мужичка растянулись в недоброй улыбке, а глаза сжались до узкой щёлочки. Графу стало не до поросёнка, он хотел побыстрее сбежать от общества… Лютого.

Глава 17

Я вернулся в лавку за пару минут до прихода женщины с дочкой Олей. Вручив девушке колбу с зельем, велел втирать в голову на протяжении трёх дней.

— Неужели за три дня поможет? — с сомнением спросила её мать, рассматривая поблёскивающую алую жидкость.

— Уже после первого применения вы увидите результат, но лучше на этом не останавливаться. Тогда даже в глубокой старости у вашей дочери будут густые здоровые волосы.

— Скажете тоже, — с недоверием отмахнулась она и протянула две купюры по десять рублей. — Если этого недостаточно, то я могу взять в долг у соседей и…

— Хватит, — прервал я её, забрал деньги и отдал деду.

Проводив их до двери, я увидел, что к лавке подъехал Ваня.

— На этот раз я взял волос с расчёски, — шепнул он мне, когда мы двинулись в сторону бывшего склада мясобазы.

— А ты уверен, что расчёска принадлежит ему? — уточнил я.

— Конечно. Он живет с матерью. А у нее волосы седые.

— Ну ладно, посмотрим, что из этого получится. Но предупреждаю сразу: если ты снова ошибся, то сам же и выпьешь всю колбу с зельем, — я сурово сдвинул брови.

— Ты сначала меня догони, — хохотнул он. — Всё-таки имеешь дело с чемпионом по бегу.

— Тебе просто повезло, что я не участвовал в соревновании.

— Да ты и стометровку не пробежишь, — усмехнулся он. — А если пробежишь, то выплюнешь собственные внутренности от натуги.

Я с раздражением выдохнул. К сожалению, он прав. Это слабое тело меня сильно напрягало. Без зелья «Сердце Титана» мне быстро не нарастить мышечную массу и не укрепить кости, а для его создания в этом лесу недостаточно эфиров. Вся надежда на анобласть.

Ваня с интересом наблюдал за тем, как я создаю новое зелье. Даже ходил со мной лес за новой порцией маны.

— Да-а-а, плохо тебе без полноценного источника, — сказал он после того, как я в третий раз с артефактом в руке ползал по земле и при свете фонарика искал норы мелких зверьков. В них больше маны, чем в растениях.

— Скорее утомительно. Я столько времени на это трачу… Ага! Попался! — я заметил, как небольшой грызун юркнул под корень дерева, и тут же засунул туда артефакт баронессы, вытягивая ману.

Вернувшись в лабораторию, я доделал зелье и опустил в него волос. Ваня заметно занервничал, наблюдая за тем, что происходит в стеклянном сосуде.

— Может, ты попробуешь? — предложил я.

— Нет-нет. Я пас. Ты же знаешь, что я спортсмен. А спортсмены не употребляют сомнительные средства, — быстро проговорил он.

— Почему это «сомнительные»? — возмутился я, потянул носом и с блаженной улыбкой произнёс. — Можешь не сомневаться: зелье получилось высшего класса.

Однако Ваня был категорически против, поэтому пришлось пробовать самому. Как и прежде, я капнул на ладонь и слизнул. В ту же секунду я почувствовал, как раздуваются мышцы, и плечи становятся шире. Рубашка затрещала и порвалась по шву, брюки стали узки и неприятно впивались в нежные места.

— Шурик — ты Эдик, — изумлённо выдавил Ваня и расплылся в улыбке. — Сработало! На этот раз я не ошибся.

Я подошёл к двери холодильного шкафа и критически оглядел себя. На меня смотрел крепкий мужчина лет сорока с копной чёрных вьющихся волос и аккуратно подстриженной седой бородкой. Правда, магический источник как и прежде был заполнен лишь совсем немного. Проклятый запрет действует на меня даже в другом обличии!

— Вот это да-а-а, — Ваня подошёл ко мне и внимательно рассмотрел. — Совсем не отличить. Один в один.

— Я же сказал, что зелье высшего класса, — усмехнулся я и не узнал свой голос: глубокий, с лёгкой хрипотцой.

Прошёлся по лаборатории, привыкая к новому телу. Этот человек просто богатырь.

— Только не выдай себя. Постарайся меньше разговаривать с остальными, — предупредил Ваня.

— Это понятно. Не волнуйся, я уже делал так несколько раз, поэтому знаю, как себя вести, — отмахнулся я.

— Делал? Когда? — удивился друг.

Горгоново безумие! Чуть не выдал себя.

— Вернее видел, как делал это отец, — попытался я выкрутиться.

— Не знал, что Дмитрий Григорьевич умел такое. Я всегда думал, что вы просто аптекари, — задумчиво проговорил он.

— Главное никому об этом не рассказывай. Это секрет. Понял? — напрягся я.

— Да понял я, понял.

— Только проблема небольшая, — посмотрел я на него, — я не маг, как этот Эдик. И вряд ли смогу помочь магией. Нет что-то смогу, конечно, но совсем немного…

— Скажем, что ты еще полностью не восстановился после той травмы, — успокаивающе сообщил мне друг. — Не переживай, я словечко замолвлю.

Надеюсь, что он прав. И в следующий миг я почувствовал покалывание во всём теле и уже через мгновение стал самим собой.

Мы с Ваней условились, что завтра в обед он заедет за мной, и мы вместе поедем к анобласти. Попрощавшись у лавки, он уехал домой, а я застал деда за разговором по телефону.