Личный аптекарь императора (СИ). Страница 27

По обстановке стало понятно, что Ермолин когда-то был при деньгах: дорогая аппаратура соседствовала с добротной старинной мебелью и различным антиквариатом, но светлые прямоугольники от картин на стене и опустевшие полки для статуэток говорили, что сейчас дела у него идут не очень.

Служанка привела нас в кабинет и, доложив о нашем приходе хозяину, быстро ушла. Евгений Ермолин сидел за столом из красного дерева и вертел в руках трубку. Это был крупный широкоплечий мужчина с короткострижеными волосами и с массивным волевым подбородком. На глазах у него были солнечные очки и смотрел он прямо перед собой, хотя дверь находилась слева от него.

— Гриша, это, действительно, ты? — спросил он, даже не сменив позы.

— Я, Женя, — ответил Филатов.

Мужчина на мгновение задумался, закусив нижнюю губу, но затем кивнул и указал на кресла перед собой.

— Проходи, садись, раз пришёл. Не ждал тебя.

Когда мы опустились в кресла, стало понятно, что хозяин дома слепой. Он протянул руку для рукопожатия, но не к нам, а куда-то вбок.

Дед двумя руками пожал его ладонь, с сочувствием вглядываясь в знакомые черты лица. Я видел, что ещё чуть-чуть и он расплачется, поэтому решил вмешаться.

— Приветствую вас, Евгений Фёдорович. Меня зовут Александр Филатов, я внук Григорий Афанасьевича.

— Да-да, Зинка же сказала, что с внуком. Я уж и забыл. Совсем памяти нет. Здравствуй, Сашка. Видел тебя ещё совсем маленьким, — он протянул руку на звук моего голоса. — Столько лет прошло, а будто один день.

Я пожал сухую мозолистую, но довольно крепкую руку.

— Женька, что же с тобой приключилось? — с сочувствием спросил дед и опустился на стул. — Я не знал, что ты ослеп.

— Ох, Гриша, и не спрашивай, — горестно вздохнул Ермолин и отодвинулся на кресле от стола. — Я не только ослеп.

Мы увидели, что у мужчины нет обеих ног чуть выше колена. М-да, бедолага. Не хотел бы я такой жизни. Уж лучше смерть.

— Ох ты ж… — ошарашенный дед покачал головой. — Кто же тебя так?

— Враги, Гриша, враги. Поэтому и списали со службы, что теперь от меня толку никакого. Хорошо, хоть руки целыми остались. Правда, лекари говорят, будто зрение ещё может восстановиться, ведь глаза не повредились, просто после вспышки ничего не вижу. А сами они ничего не смогли сделать со своими дорогущими артефактами. Я столько денег на лечение потратил, и всё впустую.

— Держись, Женька, — дед с сочувствием посмотрел на друга и приободряюще похлопал его по руке. — А как Ленка? Переживает, небось.

— Ага, переживает, — усмехнулся мужчина. — Как увидела меня в госпитале, так вещи собрала, сейф обчистила и уехала.

— Куда это?

— За границу. С молодым любовником. Но я отправил за ней верных ребят… Пусть земля им будет стекловатой, — горько усмехнулся он, нашёл на ощупь на столе стакан с коньяком и залпом выпил.

Дед поцокал языком и покачал головой. Эти разговоры могли продолжать всю ночь, поэтому я решил вмешаться.

— Евгений Фёдорович, мы к вам по делу, — подал я голос. — Дед сказал, что вы служили советником при императоре и были свидетелем ситуации с моим отцом.

— Ситуации с отцом? — задумался он. — А-а-а, вы про то, как Димка чуть наследника не убил? Император тогда рвал и метал. Даже казнить Диму хотел, да мы с Витей — тогдашним министром обороны, вмешались и отговорили.

— Расскажите, как можно подробнее. В этом деле мелочей нет, — попросил я и весь обратился в слух.

— Ну раз подробнее, тогда начну издалека, — Евгений откинулся на спинку кресла. — Наследник наш, Алексей Владимирович — заядлый охотник. С десяти лет он с отрядами магов по аномальным областям ездил и на мутантов охотился.

— Мутантов? — переспросил я.

— Ну, вы их маназверями называете, а для меня они мутанты. На меня один раз гусеница набросилась. Еле отбился. Размером не меньше амазонской анаконды, — при воспоминании его передёрнуло от отвращения. — Так о чём я?

— Наследник любил охотиться, — напомнил я.

— А, ну да. В тот раз он тоже вернулся с охоты и стал жаловаться на лёгкие. Будто дышать ему тяжело. Лекари осмотрели, но ничего не нашли, а Алексею всё хуже и хуже. Задыхаться начал. Весь красный, губы синие. Все перепугались, но сделать ничего не могли, — мужчина откашлялся и принялся шарить рукой по столу.

Я догадался, что бутылку с коньяком ищет, и подвинул к нему. Евгений сделал пару глотков прямо из горла и продолжал:

— Тогда император велел Диму позвать. Тот прибежал, послушал грудь наследника, велел покашлять. Затем нос и горло посмотрел и сказал, что это… как его… а-а-а, споры гриба. Будто он вдохнул споры гриба из анобласти, и теперь в его лёгких разрастается тот гриб. Лекари его, конечно, на смех подняли, а император попросил спасти наследника.

Дед тяжело вздохнул, услышав о сыне.

— Так Димка до сих пор не объявился? — переключился на него Евгений.

— Нет. Ума не приложу, куда он мог подеваться, — старик Филатов опустил голову. — Если был бы жив, обязательно бы весточку отправил.

— Не хорони сына раньше времени, — строго сказал Ермолин. — Он у тебя сильный и умный. Из любой ситуации выкрутится.

— А, может, его император и убил? Да так, чтобы никто об этом не узнал, — шёпотом спросил дед.

— Не говори ерунды! — прикрикнул бывший советник. — Если наш император казнит, то открыто на главной площади и только после суда. В нашей империи правосудие прежде всего. Не то, что в Рейхе или еще чего в Османской империи. Вот там шелковые шнурки любят рассылать! — Евгений сурово сдвинул брови.

Ага, имперец до мозга костей. Всегда на страже интересов империи. Даже в приватной беседе не может расслабиться.

— Мне бы твоей уверенности. Я больше никому не верю.

Старики опять ушли от темы разговора, поэтому мне пришлось вмешаться.

— Что же дальше было? Смог отец приготовить лекарство от тех грибов?

— А как же? Конечно, приготовил. На следующий день на рассвете прибежал. Весь взъерошенный, в мятой одежде. Вытащил из кармана пилюли и протянул наследнику. Тот уже еле дышал. Мы всё это время у его кровати дежурили. Наследник выпил и уже через несколько минут ему стало легче дышать. Через полчаса на кровати сел. Лекари, конечно, были вне себе от злости. Стали обвинять Димку, что он сам отравил Алексея, чтобы потом перед императором выслужиться.

— И император им поверил? — удивился я.

— Ты погоди, не торопись. Я ещё не всё рассказал, — махнул он рукой. — Алексей Владимирович с кровати встал, начал расхаживаться, а потом вдруг на пол свалился. Сердце у него остановились. Тут уж лекари оживились и своими артефактами спасли его.

— Погодите-ка, а задыхаться он перестал? — оживился я.

— Да, я же сказал. Помогли ему пилюли. Только вот сердце остановилось.

— А лекари с помощью артефакта запустили ему сердце?

— Ну да. Хорошо, что рядом были. Страшно подумать, что могло бы быть. Император очень любит единственного сына.

Хм, странно всё это. Зачем отцу одновременно спасать наследника и вредить ему? Он мог бы сказать, что у него нет лекарства от такой болезни. Или вообще не определить причину плохого самочувствия.

— А дальше-то, что было? — спросил старик Филатов.

— На следующий день император выгнал Диму из дворца и наложил на ваш род запреты.

— Это я и без тебя знаю! А почему выгнал? — дед подался вперёд. — Что случилось-то? Димка ведь помог справиться с грибом.

— Гриша, этого я не знаю. Но слышал от одного гвардейца из охраны императорского дворца, что лекари до поздней ночи у императора в покоях были. Что они там ему наговорили — одному богу известно, — развёл он руками.

Наступило молчание. Каждый погрузился в свои мысли. Мне же многое стало понятно. Получается, что это не просто слухи, и лекари действительно, подставили отца Саши. Вполне могло быть так же, как и тогда на стадионе с артефактом Сорокина, который останавливал работающее сердце и запускал остановившееся.

Вот только непонятно, почему император поверил россказням лекарей. Одно единственное недоказанное происшествие не могло так сильно повлиять на мнение государя… Или могло? Всё же наследник выжил, поэтому я считаю, что наказание на Филатовых чрезмерно суровое.