Попаданец. Чужая империя (СИ). Страница 11

Бобёр буквально сник. Он едва не рыдал. Мне же происходящее напоминало сюрреализм. Неужели плакала моя карьера пластического хирурга? Конечно, потом можно восстановиться. Но потеряешь как минимум год. И твоя биография навсегда запомнит этот факт.

— Неужели ничего нельзя сделать? — спросил я и не узнал собственный голос. — Это ведь… Это ведь шампанское!

— Даже и не знаю, — вздохнул декан. — Вот этому капитану нужно двое помощников хирурга. Желательно с военной кафедрой. Как раз обсуждали с ним этот вопрос. Но вы ведь даже не сдали госэкзамены…

— Мы готовы! — запричитал Бобёр. — Готовы! Я всё умею. Только не отчисляйте. Не отчисляйте, меня мама убьёт!

— Мы оба — на военной кафедре, — вставил я. — И практику проходили. Я устав читал, профессор!

Конечно, никакой устав я не читал, и это было очевидно всем. Декан замолчал. Военный осмотрел нас придирчиво, в особенности — руки. Поглядел даже на животы. Я почувствовал себя лошадью на рынке.

— Так точно. Срочно требуется закрыть две единицы медработника, — объявил он. — Мы обсуждали пятикурсников, однако, им предстоят испытания в виде государственных экзаменов. Нас же ожидает командировка. Обучение, повышение квалификации, учения в полевых условиях. Ввиду отсутствия точных дат, пятикурсников взять в роту не представляется возможным.

— А куда ехать? — спросил я. Уж лучше помочь военному, чем потом восстанавливаться.

— В Курскую область, — ответил офицер командирским голосом. — Доставка нашим транспортом. Я пришёл лично просить перед Петром Михайловичем, так как кадры необходимы немедленно. Отправка к месту командировки запланирована на сегодня.

— А вещи? — воскликнули мы хором.

— Выдадим форму, — сказал военный. — Зимние сапоги и всё необходимое. Денежное довольствие — три тысячи рублей в сутки. Подъёмные — по десять тысяч на руки. Сухой паёк. На месте дислокации вы сможете докупить необходимое в военторге. Решение нужно принять немедленно.

Три тысячи рублей! У меня в голове тут же включился калькулятор. Это же получается… Девяноста тысяч в месяц! Фантастические деньги. Такими темпами я смогу и какую-нибудь квартиру-студию себе купить. Миллиона за три, в ипотеку. Бобёр прошёл путь от апатии до эйфории за долю секунды.

— На период командировки, — вставил профессор, — стипендия продолжается начисляться. В повышенном размере.

— Едем! — вскричал Бобёр. — Мы с моим другом готовы искупить вину перед университетом… Показать, чего мы достойны!

Тут уже засмеялся декан. Он осмотрел этикетки, а потом — брезгливо убрал со стола шампанское. Подошёл к шкафу, достал графин с коньяком и четыре рюмки. Коробку каких-то конфет.

— Вот и славно решился ваш вопрос, товарищ капитан, — сказал он довольным голосом. — А то вы задачи ставите, конечно. Наши ребята армии боятся, как огня. Впрочем, не было бы счастья… Хорошие студенты. Крепкие. Заодно и послужат немного. Сколько времени займёт… Командировка?

— Месяц максимум, — отчеканил военный. — По окончанию командировки — сертификат участника.

— Участника чего? — спросил я.

Но мой вопрос утонул в озере веселья. Довольный Бобёр тут же поднял свою рюмку. Это же надо, пить коньяк с самим деканом! Я не любил этот напиток. Отвратительное пойло, как по мне… Но ради такого момента готов был потерпеть.

— Так, Лёшенька… — сказал декан. — Дверь закрой. Да-да, на замок. Что же ты хочешь? Первая заповедь — основа основ. Ну, господа, с Днём защитника Отечества вас!

К сожалению, наша командировка закончилась гораздо раньше, чем через месяц. Гораздо раньше.

Глава 12. Здравствуй, армия. Здравствуй и прощай

Увы, мечта Бобровского о ночи с Алкой так и осталась несбыточной. Прямо у входа в медфак, с нарушением всех мыслимых и немыслимых правил парковки, стоял армейский УАЗик. Правда, никто не спешил клеить табличку «Я паркуюсь, как чудак». Ибо за рулём сидел крайне серьёзный военный с огромной кобурой на груди.

Салон оказался просторным. Мы загрузились внутрь и поехали на север Москвы. После двух рюмок коньяка наш капитан немного расслабился. Сказал, что ему очень нравится медрота. Что снабжение в последние годы резко возросло. Что ему всего двадцать девять, а он уже дослужился до командира. Вот только…

— С персоналом — ну просто швах, извините за выражение, — говорил он. — Госпитальный взвод я худо-бедно закрыл. Приёмно-сортировочный — с горем пополам. Но операционно-перевязочный! Где я столько сотрудников возьму?! Вынуждены прибегать к помощи вузов. Кроме вас за февраль командировали ещё пять старшекурсников. Конечно, не хочется отрывать студентов от занятий. Но что поделать? Рота сама себя не укомплектует.

Звали нашего капитана Аркадий Юрьевич. И у меня в голове ну никак не укладывалось то обстоятельство, что ещё утром я был студентом, а сейчас — откомандированный сотрудник. Я — сотрудник! Конечно, трудовая книжка у меня была. Я даже позвонил в больницу и рассказал, куда забрали их почётного медбрата. Иваныч, мой непосредственный начальник, был очень рад. Вот только просил потом отправить ему по вайберу приказ.

— А где мы спать будем? — спросил Бобёр. — Ну, это же армия.

— Комфортные утеплённые палатки, — сказал Аркадий. — Евро-раскладушки. Да вы не переживайте, парни, это всё быстро закончится. Если понравится — жду в своей роте через полтора года. Четвёртый курс? У нас интернатуру пройдёте. Можно даже защититься.

— От кого? — в ужасе спросил Бобёр.

Мы с Аркадием рассмеялись.

— От комиссии ваковской, — ответил я за командира. — Боба, ну ты индеец! Я бом-бом.

Тут уже военный посмотрел на меня с недоумением. Ну конечно, в армии они вряд ли знают актуальные мемы. Офицер нам ещё много чего рассказал. О том, как отказался от практики в пользу руководства. И что его очень тяготит отсутствие профессионального роста. Что пенсия не за горами… Я же воспринимал нашу поездку исключительно как способ заработать.

Три тысячи рублей в день! В небольшом лесу, сразу на выезде из Москвы, притаился военный аэропорт. Как мне показалось сразу — маленький. Но я ошибался. Тут были вертолёты и небольшие самолёты. А ещё — десятки брошенных деталей. Лежали они, где попало. Куда только смотрит охрана природы? Аэропорт был компактным: несколько ангаров, административные помещения, взлётные полосы.

Экскурсию нам никто не провёл. Оказывается, нужно было шевелиться, и очень быстро. Это же армия! Сама мысль о том, что мы полетим в Курскую область на самолёте, казалась странной. Тут же недалеко! Я до этого никогда на самолётах не летал. Да и другой мой Боба — тоже.

— Вам туда, — махнул рукой Аркадий Юрьевич. — О вас уже доложено.

— Хорошо, — ответила Боба.

— Так неправильно, — покачал головой офицер. — Теперь говори: так точно, товарищ капитан!

— Есть, товарищ капитан! — сказал я за своего друга. — Разрешите выполнять приказ?

Капитан сдержанно улыбнулся и кивнул. Мы вошли в огромный ангар, похожий на склад Вайлберриз или Озон. Длинные, бесконечные стеллажи. Вот только на них не посылки, а одежда, обувь, амуниция… Ящики, коробки, пакеты, сумки. И — никого. Ни души. Мы долго бродили по складу, стремясь найти хоть кого-то.

— Ты слышишь этот звук? — спросил Боба.

Я напрягся. Действительно, откуда-то из глубины раздавалось нечто, похожее на вибрацию. Словно вдалеке стену сверлят перфоратором. Но как-то уж очень замысловато. Протяжный звук — тишина. Длинная вибрация — тишина. Мы двинулись в сторону источника звука. Быть может, там дезинфицируют одежду? Вибрация напоминала работу какого-то аппарата.

— Это там, — сказал Боба, показывая рукой на дверь.

В глубине склада располагалось отдельное помещение. Здесь звук уже был выраженным и громким. А ещё я понял, что это никакое не оборудование. И не дезинфекция. Слишком смачно. Слишком сладко.

— Заходим, — решительно произнёс я и открыл дверь.

Увиденное впечатлило. На огромной горке из спальных мешков и палаток лежал военный. Форма его была смята, как и лицо. Кожные покровы гиперемированы, то есть переполнены кровью. Стойкий запах спирта валил с ног. К нему примешивался «аромат» давно немытого тела. Да, таинственный звук — храп военного. На погонах было по две маленьких звёздочки. В званиях я не разбирался, но прикинул, что это всяко меньше капитана.