Княжество Семиречье (СИ). Страница 16

— Конечно дорогая, располагайся, мы ненадолго…

Я махнул британцу на стоящие у журнального столика кресла, сам сел напротив, лицом к, сидящей на диванчике, с книжкой в руках, Гюлер.

— Итак, мистер О Райли, я, в качестве жеста доброй воли отпускаю вас восвояси, но, хочу, чтобы вы передали своим кураторам следующее — я не враг Великобритании, а скорее даже друг. У нас, с вашей великой страной один враг — правящая верхушка Российской империи, но, вместо того, чтобы поддержать дружественные Британии силы, правительство Его Величества подсылает в мой дом убийц. Если правительство Его Величества Георга Пятого не изменит свою политику в отношении своих союзников в этой местности, то так тому и быть, я приму это как вызов. И не надо кривить губы в презрительной улыбочке, мистер О Райли, я могу вас вернуть в ваше вчерашнее положение — в дворянское достоинство Российской империи и один интересный подвальчик в уютной башенки, но, только после этого мы с вами никогда-никогда не увидимся. Хотите вернуться в подвал контрразведки? Нет? Я знал, что вы разумный человек.

В это время Гюлер подняла голову от книги и начала показывать мне серию пантомим, в которой присутствовала петля, обвивающаяся вокруг горла, нож, перерезающий шею и прочие странные вещи. Судя по всему, жена транслировала мне мысли британского лазутчика и достойные с его точки зрения, способы моего убийства. Я глазами показал, что всё понял и продолжил беседу с незваным гостем.

— Мне очень хочется стать другом великой и могучей Британской империи, но, я хочу, чтобы и Британская империя проявляла ко мне не меньшее уважение, чем другим ее друзьям в этой местности. Я согласен принять любые проявления дружбы, из числа тех, которые мне попадались этим летом — скорострельные карабины, скорострельные пушки и боеприпасы, золотые монеты… Ваших великолепных военных инструкторов и прочих специалистов присылать не надо. Как оказалось, местный климат чрезвычайно вреден для ваших соотечественников — мрут очень часто.

В случае же, если Великая Британия не оценит мой щедрый жест доброй воли, и не отправит в мои земли овеществлённые доказательства нашей дружбы, я несколько изменю направления моих военных походов, и как знать куда, в какие места меня приведет моя удача. Мне нравятся такие названия городов — Дели, Бомбей, Мадрас…

— Вы что, безумец? Вы угрожаете Великобритании? — кроме страха за свою жизнь, эмиссара Британской империи переполняло крайнее изумление: — Да вы знаете, что будет, как только в офисе премьер –министра, или, что еще хуже, газетчики узнают о ваших словах?

— А что будет? Вы пошлете в местные пустыни и степи парочку своих могучих броненосцев? Кроме того, из вас вышел очень бестолковый агент разведки — вы постоянно перевираете мои слова. Я, ни в коей мере, не угрожаю вашей стране, я взываю к ее справедливости и мудрости. Просто, если какой-то вожак с сотней бойцов получает из от англичан сотню винтовок и две сотни золотых гиней, то я тоже желаю получить на каждого своего бойца скорострельную винтовку и гинеи, и гиней должно быть больше, потому что я здесь самый сильный. А для Ост-Индской компании у меня отдельное послание — у них есть время до весны, чтобы выкупить своих солдат и сотрудников. За каждого я прошу сотню фунтов стерлингов…

— Солдаты никому не интересны, за такую сумму мы наберем тысячу солдат. — перебил меня шпион, не дослушав, видимо, был в курсе, кто работает на моих рудниках.

— Пленных отпущу за выкуп одним лотом, не деля, кто солдат, а кто британский сквайр. Или все, или никто. — обрезал я и позвонил в колокольчик. На пороге возник вестовой.

— Крас Людинович, организуйте отправку господина дипломата до границы с империей. Всего хорошего, мистер О Райли. Один только вопрос, на последок. А правда, что еще в прошлом веке британцы ваших земляков, ирландцев, даже дворян, на плантации, в качестве рабов, продавали?

Казалось, что в кресле, на месте, занимаемом ушедшим британцем осталась клубиться шаровая молния, столько энергетической маны выбросил в атмосферу, с трудом контролирующий себя маг-шпион.

— Ты знаешь, что он хочет тебя убить. Больше всего на свете. — нежные руки жены обхватили меня сзади.

— Конечно знаю. Надеюсь, что он не остынет и постарается это осуществить в самое ближайшее время. — я поцеловал нежную кожу изящного запястья: — Завтра будь готова выехать в Орлова, нас ждет веселое развлечение. И винтовку свою захвати с собой, на всякий случай.

— Уй! — мою голову с силой стиснули и несколько раз поцеловали. Все-таки, дама в дорогом платье, что устав целовать мою голову, просто прыгала вокруг меня, как маленький щенок, очень плохо чувствовала себя здесь, в великолепно обставленном великокняжеском дворце. Не скажу, что наш ледовый поход на лыжах, по «принуждению к миру» окрестных племён, вызвал у Гюлер неземное блаженство, но вот куда-то поскакать на коне, пострелять, отнять чужое… В общем, женат я на типичной маленькой степной разбойнице, с легким флером цивилизованности.

Не могу сказать, что после того, как я рассказал Литвинову Опанасу Радимировичу анекдот о коте с последним предупреждением, и уточнил, что у резчика деда Литвина тоже последнее предупреждение, тот бросил пить совсем, этого не было. Но, больше старый резчик-алкоголик гособоронзаказ по изготовлению идолов славянских богов не срывал, организовав работу своей мастерской и работу своих учеников. Во-всяком случае, полный пантеон языческих богов давно украшал любое поселение Великого Княжества Семиречья, а стараниями моего «министра пропаганды» девицы Ухтомской становились местами весьма популярными в народе. Вероятно, Макоша, как моя личная богиня, имела какой-то профит от своих коллег по божественному пантеону, как бонус за расширение количества адептов в этих новых землях, так как возможности, которые открыла передо мной богиня частично заменяли отсутствие в моём княжестве развитой науки.

Как, к примеру, сейчас, я, из своего кабинета, наблюдал, с высоты птичьего полёта, как возле торгового комплекса из дрезины выгрузили британского агента, который, двигаясь дерганной походкой, по, проложенной в обход имперской заставы, тропинке двинулся в сторону города Орлова-Южного. Хищная птица парила над городом, не сводя глаз с фигурки ирландца на британской службе, который, не замечая двигавшихся за ним, в отдалении, пары агентов подпоручика Бородаева, зашел в кабак «Крайняя застава».

После того, как объект наблюдения скрылся в питейном заведении, орёл, повинуясь моему приказу, начал кругами планировать в сторону моего торгового центра, где на чердаке одного из амбаров его ждали свежее мясо, тепло и безопасное укрытие.

А вид панорамы имперского города в моем сознании сменился на дергающееся изображение приближающегося крыльца питейного заведения — маленькая фигурка богини –праматери, украшенная драгоценными камнями на месте глаз, и носимая на шее, в последнее время стала очень популярным оберегом в этих местах и прекрасно заменяла для моих агентов нагрудную видеокамеру. Правда об этом знали только я и богиня, для всех прочих это был просто маленький талисман.

Агенты моей контрразведки прошли в кабак, взяли нехитрую закуску в виде жареного гороха и пива, устроились за столом. Старший снял с шеи оберег, поставил его на стол возле себя, налил пива в маленькую мисочку и поставил напротив маленького идола, а через некоторое время я увидел, как в один из отдельных кабинетов «для чистой публики», зашли четверо мужчин.

Глава 9

Глава девятая.

Из прошлой своей жизни я вынес то, что всесильно только учение марксизм-ленинизм. Во всяком случае, на истории партии преподаватель, как шаман, частенько повторял это заклинание. Очевидно, что моя богиня к этому учению никакого отношения не имела, так как маленькая фигурка на столе не фиксировала разговор в отдельном кабинете, где засел британский агент и его сообщники. Через некоторое время из кабинета вышел мужчина, одетый, одетый, как преуспевающий приказчик и быстрым шагом двинулся на выход, хлопнула входная дверь и я вошел в сознание ворона, который, сменив орла, сидел на коньке крыши, соседнего с трактиром, дома.