Цена за общество. Страница 10

Кейси преобразилась в утонченную красавицу, словно сошедшую со страниц сказок про принцесс. Ее рыжие волосы уложили в безупречные полукольца, собранные в высокую прическу, которые придавали облику благородство. Золотая подводка сделала зеленые глаза ярче, словно свет внутри них зажегся сильнее, а губы блестели от прозрачной помады, добавляя ей легкий, но изысканный штрих. Она выглядела как одна из тех девушек, которых мы видели в трансляциях Бала – идеальная, уверенная в себе. Казалось, Кейси была рождена для жизни во Взрослом секторе.

Мы сидели в соседних креслах, сцепившись за руки, и смотрели в зеркало. Глаза Кейси искрились от счастья, и я старалась разделить ее радость. Ведь мы отправимся во Взрослый сектор вместе, как она всегда мечтала. Она верила в это с самого начала, а я пыталась верить ради нее. Но где-то глубоко внутри меня жили сомнения. Что, если бы Кейси ушла одна, а я осталась в Основном секторе? Иногда я задумывалась, возможно, мне легче было бы там, подальше от искусственной красоты и ожиданий, которые мне чужды.

Ронда, Аманда и Ванесса с макияжем изменились до неузнаваемости. Каждая излучала необычайную красоту. Ванесса мне напомнила Викторию: фарфоровая статуэтка с идеальной кожей и фигурой. Каждая деталь ее образа подчеркивала надменность, делая ее еще более притягательной.

Над Рондой ассистентам пришлось помучиться. Ее тяжелые прямые волосы никак не хотели завиваться в идеально ровные локоны. Ушло два баллона лака, чтобы зафиксировать прическу на месте. Мы увидели Ронду совершенно другой: длинная шея, которую раньше она старательно вжимала в плечи, сейчас сделала ее на несколько сантиметром выше; круглые карие глаза стали еще больше, а румянец добавил миловидности.

Аманда сидела справа от меня, неподвижная, как мраморная статуя, и безразличная ко всему, что делали стилисты. Ее лицо не отражало ни малейшей эмоции, словно происходящее не имело к ней никакого отношения. Ее волосы уложили в высокий пучок, несколько прядей выпустили по бокам, мягко обрамляя лицо. Фиолетовая подводка сделала карие глаза глубже, а щеки покрыли ярким румянами, придавая жизни бледной коже.

Я смотрела на ее отражение, и в какой-то момент наши взгляды пересеклись. Мне захотелось улыбнуться ей, но что-то останавливало. Я ощущала одиночество, тяжело нависшее над ней, как плотная пелена. Мрачный груз произошедшего на крыше давил словно меня зажали в тиски.

Пришел черед примерки платьев. Мистер Гросси просил каждую девушку надеть свое и встать на подиум. А дальше он вместе с Каэлом корректировали детали, чтобы все точно село по фигуре. Наряды были одинаковыми: длинные в пол, на тонких бретельках, темно-серого почти черного цвета, из атласного переливающегося материала с жестким корсетом, который ассистенты старательно затягивали на талиях, выпуская весь воздух из легких. В них невозможно было дышать, не говоря уже о том, чтобы ровно ходить.

Пришла моя очередь. Жесткие вставки впивались в кожу в области ребер, тугая шнуровка не давала расслабиться, а подол волочился по полу и постоянно попадал под ноги. Поэтому не удивительно, что как только я подняла ногу на первую ступеньку, платье запуталось, и я полетела вниз, прямо на Гросси. В момент, когда я должна была упасть лицом в пол, почувствовала, как чья-то рука подхватила меня снизу и удержала от падения. Я подняла глаза и увидела Каэла, поймавшего меня в свои объятия.

– Ты в порядке, Талира? Не ушиблась? – Он улыбался, а его руки аккуратно поднимали меня на ноги.

– Не-а. – Я жутко смутилась, пока находилась в объятиях художника, который мило улыбался в ответ.

– Девушки, сейчас вы видели пример того, что бывает, если витать в облаках, – раздраженно начала Виктория. – Магистериум не оценит, если вы решите прилечь на пол во время Церемонии. Без устойчивости в ногах, вам будет сложно во Взрослом секторе.

– Да ладно тебе Вики, они первый раз в таких платьях. Поживут с твое и будут просто порхать на Балах, – иронично ответил Каэл, обнимая Викторию за талию.

Он назвал ее Вики? И при этом она не пронзила его холодным взглядом, а наоборот улыбнулась и словно смягчилась.

– Девушки, будьте аккуратны с подолами, шаги делайте маленькие и частые, и придерживайте слегка за край, тогда вы не споткнетесь о собственную юбку. – Виктория продемонстрировала как нужно ходить.

Я повторила попытку зайти на подиум. В этот раз все получилось идеально. Я стояла там дольше всех, пока Гросси, Виктория и Каэл обсуждали мой внешний вид. Потом дизайнер подошел ко мне ближе и сказал своим ассистентам:

– Добавим изумрудный фатин сзади, нам нужно больше контраста с волосами. У вас полчаса на это. Будем подавать твою «особенность» как преимущество, дорогая.

Гросси провел пальцами по белой косичке и противно прищелкнул языком.

Я спустилась с подиума, и мое платье забрали на доработку, а меня отправили сидеть на диване.

– Марта, зачем нам все это? Платья, прически? Зачем что-то обычное подавать как преимущество?

Учительница смотрела на меня несколько секунд, прежде чем начала говорить:

– Тали, в мире Взрослого сектора есть правила, и они отличаются от того, к чему вы привыкли в школе. Но некоторые вещи неизменны для всех. Если ты хорошо знаешь себя, свои сильные стороны и понимаешь, чего истинно хочешь, если умеешь пользоваться своими преимуществами, то ты быстрее придешь к успеху. Иногда, чтобы увидеть блеск небесной звезды за Куполом, нужно немного поменять угол зрения и она засияет еще ярче. – Марта провела рукой по белому локону.

В последнее время она все чаще говорила загадками.

Я прижалась к ее плечу, стараясь запомнить пряный запах одежды. Она всегда была и будет самым близким взрослым за все годы, что я прожила в Основном.

Глава 6.

Чем ближе была Церемония, тем сильнее волнение ощущалось вокруг. Воздух накалился настолько, что казалось, вот-вот разразится эмоциональная буря. Людей становилось больше. Они носили туда-сюда вазы с цветами, подносы с едой. Ассистенты Гросси несколько раз проверяли наши прически и макияжи. Мы с Кейси стояли у окна и смотрели на город, это был наш последний час в статусе жителей Основного сектора.

Я знала этот грустный взгляд Кейси. Она приезжала с ним после каждого Рождества, когда возвращалась из родного дома в школу.

– Он обязательно придет. Он не пропустит столь важный для тебя день.

Я протянула руку к Кейси, она в ответ сжала мою ладонь.

– Не ответил ни на одно мое сообщение, засранец. Возможно, даже не получил их. Не писал десять месяцев, – Кейси говорила с явной досадой. Я слышала дрожь в ее голосе от сдерживаемых слез.

– Кейси, я уверена, что Кайлан знает про этот день. Может, он просто занят. Он…

Я не смогла договорить, не смогла найти слова, чтобы оправдать долгое отсутствие ее брата. Мне не хотелось еще раз солгать лучшей подруге, убеждая, что все будет хорошо. Я не знала будет ли это правдой.

О том, что родители Кейси не приедут на церемонию, Марта сообщила за неделю. Они прислали электронное письмо на адрес школы, где обозначили, что их экспедиция не успевала вернуться к весне. Кейси сделала вид, что ей все равно, притворяясь, будто уже привыкла жить без опеки родителей, и давно вышла из возраста, когда они могут на нее влиять. Другое дело Кайлан. Он стал для нее опорой, когда те улетели в первую экспедицию.

Кейси было два, а Кайлану исполнилось семь, когда они впервые остались вдвоем. Конечно, они не жили одни в прямом смысле. В Реликте действовала система найма общественных гувернанток, на случай, когда родители заняты на важных жизнеобеспечивающих работах. Одна из таких помощниц была приписана к их семье. Исполняла она свои обязанности не особо увлеченно, и Кейси с братом большую часть времени были предоставлены сами себе. Кая определили учиться в Военную академию, а когда Кейси исполнилось четыре, ее отправили в нашу школу. Каждое Рождество Кейси ездила домой на неделю, где встречалась с семьей. Родители приезжали редко, поэтому брат стал для нее тем, кто всегда был рядом – поддерживал, защищал, заменял ту часть семьи, которая оставалась далеко. Каждый раз она возвращалась из дома вот с такими грустными глазами, какие я видела сейчас.