Развод. Предатели (СИ). Страница 32

— Вы простите, что я так наехала на вас, после того как увидела букет, — промямлила я, чувствуя себя не в своей тарелке, — Я думала, вы просто…хулиган.

— Ну, не без этого. Есть еще порох в пороховницах.

Он произнес это так гордо и самодовольно, что я не смогла удержать улыбку.

Стоит тут весь из себя такой лысый, в кроссовках на босу ногу, грудь колесом, морда довольная, как будто это то самое место, в котором он и правда хотел бы быть. Смешно.

— Вам идет улыбаться, — внезапно сказал он.

Я смутилась еще больше, испытав острую потребность изобразить бурную деятельность и спрятаться за делами.

К счастью, вечерний гость не стал заострять внимание на моей реакции и отвернулся к трубе, чтобы проверить, все ли в порядке, нет ли протечек.

Пока он осматривал ее со всех сторон, я топталась на пороге, пытаясь понять почему так остро отреагировала на простую фразу про улыбку.

Кажется, я просто не умела принимать комплименты. Сразу какое-то нелепое смятение, смущение, будто не пару приятных слов сказали, а как минимум замуж позвали. Бич всех неуверенных в себе женщин, подсознательно считающих себя недостойными.

А может, дело в том, что в моей жизни непростительно мало этих самых комплиментов, и поэтому каждый из них был в диковинку?

Когда мне в последний раз делали комплименты? Вот такие мимолетные, без пафоса и одолжений, без специальной подготовки и уверенности, что я как минимум должна за это присесть в трех реверансах, а как максимум – упасть на колени в знак благодарности.

Коля был скуп на комплименты. Если в молодости на него еще порой накатывало, то с возрастом такое становилось все реже. Я оправдывала это тем, что он занятой, солидный человек, которому некогда сюсюкать. Но, может, все дело в том, что у него просто не было потребности дарить комплименты опостылевшей неподходящей жене? Зачем ей говорить, что она красивая, если можно найти себе сочную молодуху, и вот уже ее нахваливать по полной?

Это невыносимо грустно. Но я вдруг поняла, что больше не хочу грустить. Не знаю, что сработало — то ли накопленный под южным солнцем витамин Д, то ли Любины ежедневные промывания мозга — но я внезапно выпалила:

— А хотите кофе? — правда тут же спохватилась, — если вы, конечно, не заняты…

Может, у него дел невпроворот и пришел только для того, чтобы урегулировать вопрос со скандальной неблагодарной теткой, пригрозившей вызвать полицию в ответ на безвозмездную помощь.

Однако Никита согласился:

— С удовольствием, — и продолжил колдовать над трубой.

Я же порадовалась, что он не заметил, как у меня полыхнули щеки, и поспешила в комнату отдыха. Как-то суетливо и даже бестолково начала готовиться – налила воды, половину расплескав по полу. Тут же схватила с батареи тряпку и, бросив ее на лужу, два раза шаркнула туда-сюда ногой. Потом принялась двигать небольшой пластиковый стол, чтобы было удобно сидеть друг напротив друга. Звенела чашками, ложками, уронила пачку салфеток. А в итоге выяснилось, что кофе-то у меня и нет. Закончился перед самым отъездом, а покупку нового я отложила до возвращения и благополучно об этом забыла. Да и к кофе тоже ничего не было – оставленное на подоконнике печенье могло посоперничать жесткостью с булыжниками, из конфет только мятные карамельки.

Пришлось идти к Никите и признаваться:

— Кофе отменяется, — поймав на себе пытливый взгляд, я пояснила, — все закончилось. Если только прямо сейчас бежать в магазин.

— Я бы мог пригласить вас в гости – мне привезли потрясающий сорт прямиком из Колумбии — но уверен, что вы откажетесь. Поэтому предлагаю просто сходить в кофейню, — он кивнул на окно, и я, проследив за его жестом, увидела яркую вывеску в доме напротив.

В кафе с мужчиной, которого я практически не знаю?

Прежняя Вера бы просто покрутила у виска и отвернулась. У нее было чем заняться и без сомнительных мероприятий – семья, домашние дела и хлопоты. Но проблема в том, что та Вера осталась в прошлом, а я начинала жизнь заново. Вот так, наощупь, смущенно пробуя то, от чего раньше отказывалась, учась слушать и понимать себя.

Сейчас мне хотелось кофе и ни к чему не обязывающих разговоров в уютной кофейне? Это плохо? Нет. Могу я себе это позволить, не оглядываясь на чужое мнение? Да.

Так зачем отказываться?

— Согласна. Только я не при параде, — указала на свои скромные домашние брюки и водолазку.

— Ну, знаешь ли, я тоже не в шелках и без бантика, — он улыбнулся, будто мальчишка довольный своими проказами и, вытерев руки о полотенце, кем-то – точно не мной – повешенное на крючке, произнес: — Но у меня есть одно условие.

— Какое? — подозрительно прищурилась я.

— Давай на «ты».

Эх, гулять так гулять.

— Договорились.

Глава 15

Малыш Артем

У Артема выдался день без тренировки. В последнее время это было редкостью, потому что шел межуниверситетский чемпионат, и их команда уверенно продвигалась по турнирной лестнице.

Обычно он приползал домой поздно вечером, падал замертво в кровать, а утром как зомби на автомате спускался на первых этаж, чтобы чего-нибудь перехватить. И каждый раз взгляд цеплялся за пустой стол, вызывая мимолетное разочарование.

Теперь все ели вразнобой. Это прежде мать вставала пораньше и готовила завтрак на всю семью, заваривала свежий чай, ставила красивые тарелки и салфетки. Теперь кто что хотел, тот то и делал. Без сервировки, практически на ходу, закинул, что нашел в холодильнике и дальше.

Чаще всего там не было ничего кроме колбасы, сыра, яиц, йогуртов, травы и полуфабрикатов, а в одном из ящиков появилась целая вереница коробок с вермишелью быстрого приготовления.

Оно и понятно, Вероника – девушка деловая и у плиты, в отличие от домашней матери, стоять не собиралась. Артем все прекрасно понимал и был не против самостоятельно настрогать себе пару толстенных бутербродов перед занятиями. Но иногда накатывало. Хотелось, чтобы спустился – а там все готово. Тебе наложили, ложку-вилку дали, а потом посуду убрали…

Зато теперь радовался глаз. Одного образа Вероники в красном платье с разрезом по бедру, хватало чтобы напрочь забыть о еде.

В новой жене отца все было идеально. Все! Начиная от кончиков сияющих локонов, до которых так и подмывало дотронуться, чтобы узнать, насколько они шелковистые наощупь, и заканчивая узкими щиколотками, которые он бы наверняка смог обхватить пальцами. Так что черт с ней с едой. Не в этом счастье.

Рядом с мачехой у него начиналось учащенное сердцебиение. Хотелось произвести не нее впечатление, или рассмешить, чтобы увидеть милые ямочки на щеках.

Она была…

Артем не мог подобрать слова, чтобы сказать кем она была. Светом в окне? Банально. Глотком свежего воздуха? Еще банальнее. Скорее это был запретный плод из райского сада, о котором было так умопомрачительно сладко грезить по вечерам, лежа в гордом одиночестве в постели. Или не в одиночестве.

У Артема никогда не было недостатка в девушках. Долгие отношения пока не складывались, да он и не стремился к ним, наслаждаясь разгульной молодой жизнью и меняя подруг, как перчатки. Но в последнее время все чаще в моменты близости он видел перед собой не Таню, Лену или Марину, а Веронику. Представлял ее хмельной взгляд, раскрасневшиеся щеки, томные стоны. От этого шла кругом голова и адреналин бомбил с такой силой, что он становился безумным.

Потом приходил домой, шальной и по-прежнему возбуждённый, разговаривал о чем-то с Никой и дурел еще больше. Фантазии о том, как они остаются вдвоем дома, и она без стука входит в его комнату, на ходу развязывая пояс атласного халата – стали его фетишем.

Он прекрасно отдавал себе отчет, кому принадлежала эта женщина, и не делал никаких шагов на сближение, но фантазировать-то никто не запрещал? Тем более, когда это так сладко и волнительно вкусно.

Кстати, дома они никогда не оставались наедине. Уходили утром каждый по своим делам, а по вечерам либо она задерживалась допоздна, либо он, либо вся семья была в сборе.