Наташа, не реви! Мы всё починим (СИ). Страница 30
Надо купить...
- Если вдруг появится, приходите, побеседуем, - сует мне в руки визитку Марина Васильевна.
Убираю в сумочку.
Попрощавшись, с наполненным детской радостью сердцем еду к Саше. У нас сегодня семейный ужин, а потом ребята уезжают на свои девичники, мальчишники.
У дома Лиза пытается загнать машину в ворота. Но после свежего снегопада и оттепели, колеса, попав в снежные ямы крутятся на одном месте. Зад виляет.
Стою, наблюдаю.
Она опускает стекло.
- Здравствуйте, Наталья Антоновна, - расстроенно и беспомощно.
- А где Рома? Ты одна что ли приехала?!
- Да. Я думала справлюсь. А ее ведёт в сторону на столб. И я не могу ни туда, ни обратно... - хныкает она. - Фонарь ещё перегорел, я не вижу борта.
- Ой, Лиза! Папа будет в шоке. И будет тебя ругать. Так, бросай её. Мужчины загонят. Пойдем.
- Просто обидно, папа опять скажет, что машина - это не моё. Рома должен подъехать сейчас...
- Не скажет. Не переживай.
Мы заходим в дом. А Светлана в полотенце выходит из комнаты Саши. Над линией полотенца видны широкие и яркие ореолы сосков.
Меня всю передёргивает. И спасает лишь то, что он ещё сам не дома.
Ну какая же она! Р-р-р!
- Ой! А я душ принимала. Ничего, что я в полотенце?
Беспомощно сжимаю сумку.
А что я могу ей сказать? Ведь ей надо принимать где-то душ.
- Тёть Свет, а вы можете в моей комнате жить. На втором этаже. Там есть своя душевая. А в гостиной неудобно...
Тактичная Лиза! Вот чувствует грань.
- Ну что ты, Лиза. Вполне удобно, - уходит в гостиную.
И бестактная Света. Которая ни черта не чувствует. А может, и специально это всё...
Решаю для себя, ассоциировать Лену, исключительно с Лизой, а не сестрой.
Мне так проще.
Светлана, сидя в полотенце на диване, листает какой-то журнал, мы с Лизой готовим.
- А давайте, в цукаты для кекса добавим коньяк, - достает бутылку Лиза.
Светлана вдруг дёргается, опуская журнал.
- Не надо коньяк.
- Почему? - растерянно уточняет Лиза.
Но ответа мы не получаем. Заходит Саша.
- Ромка, ты чего там раскорячился?
Иду к нему на встречу.
- Пап, это я там раскорячилась. Не смогла загнать, - вздыхает Лиза.
Его лицо рассерженно вспыхивает.
За локоть тащу его в спальню, закрывая ладонью рот.
- Нет-нет-нет-нет, - шепчу я. - Не смей ругать девочку! Она все равно не бросит пробовать, но только расстроится и отдалиться от тебя. Перестанет доверять. Лучше посади ее за руль, сядь рядом и объясни.
- Ну сейчас прям, ага! - шипит он раздражённо.
Стою, опираясь спиной на дверь, у него на пути.
- Нельзя критиковать попытки детей чему-то научиться. Просто вспомни мою маму!
Закрывает глаза.
- Ладно. Я промолчу. Исключительно в память о Люцифере. Но я прав!
- Ну, конечно, ты прав, - улыбаюсь ему. - Ты же переживаешь за нее...
- Да! - вжимает меня в дверь. - И не надо тут язвить мне.
- Александр Михайлович всегда прав, - заигрываю с ним.
Суровое выражение лица сменяется веселой ухмылкой.
- Это Ваша официальная позиция?
- Это моя самая официальная позиция!
- А когда у Вас развод, Наталья Антоновна, м?
Кусает меня за шею.
- Ау! - теряю равновесие от острых пьянящих ощущений.
Хватаюсь рукой за стену. И дергаюсь как ужаленная.
- Ты чего? - удивлённо отстраняется он.
Машинально облизываю палец.
- Укололась чем-то, - демонстрирую наливающуюся каплю крови.
С недоумением изучаем стену.
- Тут что-то, смотри, - отыскиваю я. - Как кончик иглы...
Отторвав кусочек обоев, вытаскиваем тонкую швейную иглу со вдетой красной нитью и потом обмотанной ей.
- Хм...
Переглядываемся.
- Что это такое? - кручу иголку.
- Откуда это здесь? Я обои лично сам клеил...
Забирает у меня из рук.
- Ладно, разберемся...
Глава 34 - Коньячок
Александр
Бах! - хлопает дверь.
- Александр Михалыч! - громкий голос Шмелёва.
И что-то в этом голосе такое, что моментально подкидывает адреналин - нерв и агрессия.
Мы с Наташей вылетаем из комнаты.
- Ой, сорри! - с досадой отворачивается Ромка, остановившись на входе в гостиную.
Прикрывает риторически глаза кистью.
- Зачем же в гостиной?! - бросает он недовольно.
Его потряхивает. В руке - бита.
- Ой, как неловко вышло, - поправляет на себе вещи Светлана. - Я думала, успею одеться, пока все разошлись.
- Рома, это что?! - оттягивает его руку от лица Наташа.
Разбиты губы, скула, бровь. Совсем свежее, ещё даже ушиб белый, кровь отлила.
- Там это... - хрипит он, показывая в направлении двери . - Наверное, надо наряд вызвать.
- Это кто там охуел возле моего дома моего зятя пиздить? - открыв рот, обтекаю я.
- А это не меня... Тачку Вашу! - облизывает кровь с губ. - Я просто вовремя встрял.
- Что случилось? - спускается сверху Лиза и ахает, замерев.
- Короче, трое... - задыхаясь. - Лобовуху выбили... Я биту отобрал... Дал им пиз... люлей, в общем.
- Пойдем!
Мы срываемся бегом к воротам.
Никого уже нет.
- Пиздец, отважные.
- Ну я им навешал. Но вот битой по еб... лицу выхватил. Не успел уйти полностью из под удара, только смягчить.
- Гопота?
Свечу фонариком на окровавленный снег.
- Неа. Мужики. В масках черных. Дальше там, тачка стояла. К ней дёрнули...
- Шмелёв, ты нахера против трёх мужиков с битой попер? Совсем уже?! Я ж второго зятя такого не найду.
- Ну а чо?! - борзо. - Смотреть было?
- Чо, в больничку тебя повезём? Как голова? - свечу фонариком в лицо и заглядываю ему в глаза.
Уворачивается.
- Да ну... Сейчас помажем зельем каким-нибудь.
- Биту аккуратно на сиденье положи, может там пальчики остались. И иди домой.
- Вы только Бесу напишите там... Что я "за правое дело". А то он мне ещё добавит за драку!
- Напишу...
Вызываю опер группу. Может, что найдут.
Дома Ромка сидит у стола в столовой, Лиза и Наташа кружат возле него с компрессами.
- Язык покажи... - требует Лиза. - Опять распорол! Надо его продезинфицировать.
Шмелёв дотягивается до бутылки коньяка. Набирает в рот, стонет от боли, полощет, глотает.
- Так ты сплевывай, а не глотай! - хлопает глазами Лиза.
- Чо я дурак, такой коньяк сплевывать? - возмущённо.
Лиза обессиленно всхлипывает обнимая его.
- Па-а-ап!
- Найду я их.
Достаю бокалы, разливаю нам Ромкой коньяк на два бокала.
- Давай, Шмель, чтобы до свадьбы зажило! - чокаемся.
И уже допивая бокал, я вдруг зависаю на последнем глотке.
Потому что коньяка у меня оставалось, ровно по нижнюю линию этикетки.
И когда мы садились за стол со Светой, она его разлила по бокалам, оставив бутылку пустой.
Обратно что ли его слила в бутылку?..
Это кажется мне странным. Она ведь хотела этот коньяк выпить. Ну ладно вылила бы обратно мой бокал. Или что - без меня передумала пить? А почему?
С усилием сглатываю вставший в горле напиток.
Ловлю взгляд Светы.
Что-то не так... Нашкодивший какой-то взгляд.
- Саша... - сжимает мое плечо Наталья. - Что эти люди хотели? Зачем они это сделали?
- Выясню.
- Я боюсь за тебя.
Это тепло...
Сжимаю в ответ ее руку.
- Давайте, сегодня попробуем не испортить наш семейный ужин этим происшествием.
Девочки переключаются на готовку.
- Ромка, давай я тебя пока в карты хоть обыграю.
- Ну давайте! - закатывает глаза.
Раскидываю колоду.
- Вот вы мент, у мухлюете как шулер.
- Ну я ж не на бабки. От любви к искусству.
Перекидываю между пальцами туза, дразня Шмелёва.
- Подопечные ваши научили?
- Неа, мать. Картежница была. Бандитка малолетняя. Отец - мент. Ее вытащил из банды, женился. А она все равно... - машу рукой. - До конца жизни от него отхватывала за замашки свои воровские. Прибили ее за большой куш. Тайком от бати играла. От любви к искусству. И меня с детства учила. Он спалил, отодрал так, что я потом до его смерти карты в руки не брал.