Тень Империи: Забытая Академия (СИ). Страница 42

— Так как все присутствующие здесь имеют предрасположенность к нежити или, — Ольга Сергеевна указала рукой на Попова и еще горсть студентов, — уже нежить, помните: все позывы голода сейчас — ничто по сравнению с тем, что вы испытаете во время превращения.

Ух ты, а что это ещё и за превращение такое?

Я почувствовал, как внутри меня поднимается волна неприятного предчувствия. Превращение? Голод? Что-то здесь явно не так.

Виталик, стоящий рядом, побледнел и судорожно сглотнул. Остальные «недо-нежить» выглядели не лучше.

Ольга Сергеевна продолжила инструктаж, не обращая внимания на нашу реакцию:

— Ваша задача — попытаться пробудить в себе зов. Используйте любые доступные средства. Но помните о контроле. Не дайте инстинктам взять верх. Сейчас это лишь игра, но в будущем ваша жизнь может зависеть от вашей способности сдерживать свою тьму.

Я посмотрел на склянки и кристаллы, пытаясь понять, с чего начать. Что-то внутри меня шептало, подсказывало, но я не мог уловить этот слабый голос.

Интуиция? Инстинкт? Или просто плод моего воображения?

Решив не гадать, я взял в руки один из кристаллов. Он был холодным и гладким, словно лед. Закрыл глаза, пытаясь сконцентрироваться. Представил себе тьму, голод, жажду…

Ничего. Кристалл оставался холодным и безжизненным.

Решив попробовать другой подход, я взял в руки склянку с темной, густой жидкостью. Она пахла землей и сырой кровью. Запах был отталкивающим, но в то же время притягивающим.

Открыв склянку, я поднес ее к носу и вдохнул. В голове вспыхнули какие-то странные образы: кладбища, лунный свет, клыки, пронзающие плоть…

Меня замутило. Вот дерьмо!

Отшатнувшись, я выронил склянку. Жидкость разлилась по столу, расползаясь темными пятнами. В этот момент я почувствовал, как внутри меня что-то меняется. Сердце забилось быстрее, зрачки расширились, а в горле появился сухой, обжигающий голод.

Инстинкты брали верх. Я попытался взять себя в руки, сосредоточиться на чем-то другом, но тьма внутри меня лишь усиливалась.

Голод терзал меня изнутри, требуя утоления. Мои глаза непроизвольно обратились к Виталику, сидевшему рядом. Я увидел в его глазах такой же ужас и борьбу.

Собрав всю волю в кулак, я отвернулся от него и ухватился за край стола, пытаясь удержаться на ногах. Пальцы побелели от напряжения, а пот струился по лицу. Я закрыл глаза и начал читать про себя четверостишье, которое с какого-то хрена вообще всплыло в моей памяти:

«Вампир на кладбище пришел. Пол-литра выпил и ушел».

Слова лились нестройно, путаясь в голове, но я продолжал повторять их, надеясь, что они помогут мне обуздать тьму.

Постепенно голод начал отступать. Сердцебиение замедлилось. Я открыл глаза и увидел, что Виталик смотрит на меня с облегчением. Он вытер пот со лба и слабо улыбнулся. Остальные студенты, похоже, были слишком заняты своими собственными проблемами, чтобы обращать на нас внимание.

Ольга Сергеевна, наблюдавшая за нами все это время, подошла ближе. В её взгляде читалось не то удивление, не то разочарование. Она молча кивнула и протянула мне чистую тряпку, чтобы я вытер разлитую жидкость.

Я с облегчением схватил тряпку и принялся оттирать стол. Запах крови, пусть и сырой, все еще щекотал мои чувства, но теперь я мог контролировать себя. Виталик, оправившись от пережитого, тоже принялся помогать мне, бормоча что-то о том, что это был «чертовски неприятный опыт».

Ольга Сергеевна, дождавшись, пока мы закончим уборку, произнесла:

— Неплохо для первого раза. Вы оба проявили неплохую устойчивость. Но помните, это лишь малая часть того, с чем вам предстоит столкнуться.

Она снова обвела взглядом всех студентов:

— Продолжайте экспериментировать. Ищите свой путь к контролю. Помните, нежить — это не только тьма и голод, но и сила, и власть. Ваша задача — научиться использовать эту силу, не позволяя ей поглотить вас.

После этих слов она отошла к другому студенту, оставив нас наедине со своими мыслями и непонятными инструментами. Виталик, немного побледневший, но уже пришедший в себя, толкнул меня в плечо:

— Чем смог сбить мысли о голоде?

Я усмехнулся:

— Тупыми стихами, не поверишь. А ты?

— Представил свою бабушку.

На моем лице появилась ухмылка. Я искренне постарался её сдержать, но не получилось, отчего щеки Попова залились пунцом.

Отворачиваясь от Виталика и взяв себя в руки, я вновь окинул взглядом содержимое стола. Понятное дело, что это непонятное желание появилось из-за запаха крови. Тем не менее, если научиться контролировать это, то будет насрать на голод.

Я ведь правильно думаю?

Напряжение в комнате немного спало, но каждый из нас понимал, что это лишь затишье перед бурей. Эксперименты продолжались.

Кто-то пытался воздействовать на свой голод медитацией, пытаясь установить связь со своей внутренней тьмой. Кто-то перебивал запахи «металла» травами и каким-то дерьмом.

Но сколько бы я ни крутил башкой, в глазах «встречных» было безумие.

Я решил больше не рисковать с жидкостями и сосредоточился на кристаллах. Взял один из них, закрыл глаза и попытался представить себя вампиром: клыки, плащ, ночные улицы, охота…

Появится ли голод?

Не, нихрена. Ничего не происходило. Кристалл оставался холодным и равнодушным. Я попробовал представить себе голод, жажду крови, неутолимую страсть. Кристалл слегка потеплел, но не более того.

Поняв, что воображение не помогает, я решил обратиться к своим чувствам. Вспомнил боль, отчаяние. Вспомнил те моменты своей жизни, когда чувствовал себя беспомощным и уязвимым.

Голод не появился, но появилось нечто другое.

Кристалл начал пульсировать в моей руке. Он словно впитывал мои негативные эмоции, усиливая их и возвращая мне обратно в виде какой-то темной, тягучей энергии. Я почувствовал, как во мне поднимается волна злости и ненависти. Хотелось крушить, ломать, уничтожать все вокруг.

С трудом сдержав порыв, я отбросил кристалл в сторону. Не сработало, придется возвращаться к жидкостям.

Он упал на стол с глухим стуком и покатился к краю. Ольга Сергеевна, заметив мое состояние, подошла ближе и внимательно посмотрела мне в глаза. В ее взгляде не было ни страха, ни осуждения, лишь какое-то странное сочувствие.

— Что-то не получается? — спросила она, наклонив голову.

Я лишь пожал плечами, не желая вдаваться в подробности. Рассказывать о своих злобных порывах как-то не хотелось. Да и выглядело бы это глупо.

— Не все сразу, — продолжила Ольга Сергеевна, словно прочитав мои мысли. — Контроль над тьмой — это долгий и трудный путь. Главное — не бояться своих чувств и не позволять им управлять тобой. Но я говорила вам про инстинкты. Про голод. Зачем тебе контроль эмоций, когда они не вызваны жаждой?

Она взяла кристалл со стола и повертела его в руках.

— Вернись к жидкости. Кристаллы — рановато для тебя. Вот, например, — она повернулась к Виталику. — Попов уже нежить. Ему полезно обуздать эмоции. А тебе, как магу, рано.

Понимая, что я просто поторопился, вернулся к этой злоебучей… долбанной склянке. Откупорил её. Поднёс к носу, и тут началось.

Запах крови ударил в нос, разжигая голод с новой силой. Но на этот раз, вместо того чтобы поддаться ему, я попытался отстраниться.

Закрыл глаза, сделал глубокий вдох и выдох. Сосредоточился на своем дыхании. Представил себя в тихом, спокойном месте: в лесу, на берегу моря, в горах. Где угодно, лишь бы подальше от этого запаха, от этого чувства.

Не помогало. Голод нарастал, словно зверь, вырвавшийся из клетки. Он терзал меня изнутри, требовал утоления. Я почувствовал, как зубы непроизвольно стиснулись, а в глазах появилась красная пелена. Склянка в руке дрожала.

Ольга Сергеевна наблюдала за мной с беспокойством. Виталик, казалось, не сводил с меня глаз, прикрывая рукой рот.

Пытаясь сосредоточиться на жидкости, отсеять все мысли о жажде, мысленно потянул эту жидкость на себя. Тут же послышалось: