Тень Империи: Забытая Академия (СИ). Страница 17

Волкодав, словно по команде, сорвался с места. Он пронесся мимо оцепеневших студентов, перепрыгнул через несколько рядов столов и с глухим стуком врезался в тумбу профессора. Зверь яростно зарычал, вцепившись в дерево когтями.

Сам Александр Сергеевич, казалось, окаменел. Он медленно перевел взгляд с волкодава на меня, потом на палку, валявшуюся у его ног. В его глазах читалось недоумение, смешанное с охрениванием.

Я же стоял, как ни в чем не бывало, и смотрел на всю эту нелепую сцену. В голове крутилась только одна мысль: «Сработало! Надо же, сработало!». Инстинкты зверя оказались сильнее жажды мести. Инстинкты и маленькая деревянная палочка.

Напряжение в аудитории медленно спадало. Волкодав, выплеснув свою ярость на тумбу профессора, оставив на ней глубокие борозды, постепенно успокоился. Он перестал рычать и, тяжело дыша, улегся у ног своего нового «хозяина», поглядывая на меня с нескрываемым презрением.

Через минуту, с противным хрустом, он начал уменьшаться. Через мгновение у ног Александра Сергеевича лежал голый студент, держа в зубах палку.

Произошедшее никак не повлияло на продолжение пары. Когда все нюансы были учтены, студент одет, а Озёров пялился на меня как на бога, Александр Сергеевич вернулся к теории.

Показав нам, кто такие перевертыши, он вернулся к «теме»:

— У каждого из вас есть свой магическо-физический класс, который в большинстве своем очевиден с детства.

В этот миг на мой планшет пришло новое уведомление. Но я не стал его нажимать. Мне было до чертиков интересно, что же расскажут дальше.

— Поднимите руки, кто не знает, с чем придётся столкнуться в будущем.

Я с Озёровым медленно подняли руки. Парочка первокурсников передо мной сделали то же самое. Остальные, казалось, всё и так прекрасно знали.

Искоса глядя на меня, Александр Сергеевич хмыкнул. Мне на миг показалось, что он был рад этому, ибо после случившегося смотрел на меня с явным недовольством.

Подумаешь, блин, палку кинул.

Натянуто улыбаясь, он продолжил:

— После занятия задержитесь, я вам дам кое-какое задание.

Без каких-либо лишних объяснений он тут же вернулся к «уроку».

Объясняя разницу между скрещенными видами «физиков» и «естественными», он говорил не останавливаясь. Вопросов к нему было очень много как у меня, так и у многих здесь, но на поднятые руки Мазур никак не реагировал.

Я, конечно, ручонку не тянул, но вот Озёров никак не мог успокоиться. По его лицу было видно, что ещё чуть-чуть, и он лопнет от «ненаучности» сказанного. Стараясь услышать всё, что говорил профессор, я перестал обращать внимание на людей, окружающих меня.

В какой-то миг мой планшет вновь загорелся от входящего уведомления, а затем появился звук колокольчика. Он был противным, громким.

Ориана Островская.

Девушка задумчиво постукивала пальцами по столу, глядя на трех третьекурсников с поникшими лицами.

— Кажется, я вам говорила прикрыть пацана. Почему не встретили Бурдина во втором Контуре?

— Там Рыжий был, — недовольно протянул один из третьекурсников. — Провожал цель до арки.

Она вздохнула, стараясь сохранить спокойствие. Рыжий… Этот выродок всегда был проблемой. Слишком надменный, слишком усердный, слишком непредсказуемый.

Несмотря на полный провал, ее голос оставался ровным, но в нем уже чувствовалась сталь:

— И что вы сделали? Стояли и смотрели, как Иван уводит Бурдина?

— Мы… мы не хотели привлекать внимание, — промямлил другой третьекурсник, отводя взгляд.

Она приподняла бровь, в ее взгляде читалось явное разочарование:

— Тупорылые.

Наступившая гробовая тишина была ответом. Третьекурсники молча переминались с ноги на ногу, чувствуя на себе ее тяжелый взгляд. Они знали, что подвели ее, и знали, что за это придется отвечать.

Ориана прикрыла глаза, стараясь унять раздражение. Бурдин, как назло, оказался скользким типом. А эти трое… она возлагала на них большие надежды, но пока они демонстрировали лишь посредственность.

Она снова открыла глаза и посмотрела на притихших студентов. В их взглядах читалось ожидание. Они гадали, какое наказание их ждет.

Пусть гадают. Небольшая порция страха порой стимулирует лучше всяких лекций. Сейчас важнее было решить проблему с Бурдиным.

Нужно сломать его, подчинить, а затем убить, когда в нём проснётся настоящая сила.

— Идите, — сухо бросила она. — Я еще не решила, что с вами делать.

После их ухода девушка осталась одна. Она достала планшет и набрала короткий номер. В динамике послышались короткие гудки. Через мгновение оттуда зазвучал мягкий, приятный голос:

— Васильева, слушаю.

— Таня, заставь Бурдина страдать. Чтобы моё появление казалось ему спасением.

Я валялся на кровати в своей комнате, перечитывая теоретические задания от Александра Сергеевича. Если честно, каким бы мудаком он ни был, рассказывал он достаточно понятно. Материал усваивался на ура.

А ещё у меня из головы никак не выходили слова, сказанные профессором под конец пары: «Вы должны найти себе Проводника».

Проводником называли старшекурсника, который будет помогать осваиваться студентам, которые мало что знают про этот мир. Таких на всём потоке перваков было двадцать человек. Из восьмидесяти.

И я был одним из них.

Самое печальное в этой ситуации было то, что у меня не было друзей. А идей, кто смог бы мне помочь, не было. Ну, разумеется, если не считать Ивана. Но согласился бы он?

Тем не менее, именно он писал мне во время занятия. Что, кстати, помогло мне немного освоиться в местной социальной среде. Да-да, у Академии была своя социальная сеть. ВАкадемии, называлась. Банально и тупо.

— Ладно, надо бы с ним перетереть это.

Добавив в друзья Ивана Поленкова, я перешёл по ссылке на свой курс, открыл общий альбом и… охренел.

В группе, где было почти полное количество моих одногруппников, было две фотографии. От некоего Александра Брызга.

На первой был Озёров с красной миной и поднятой рукой вверх. А вот на второй… я.

Я держал перед собой палку как раз в моменте с оборотнем. Только вот волкодава на фотографии не было. А под картинкой была подпись: «Обезумевший Бурдин угрожает невидимому духу своим сучком».

Комментариев под фотографией было штук тридцать. И все на один манер, мол, я полоумный. Это мне очень не понравилось.

В школе, особенно после пятого класса, меня пытались травить тем, что я из детского дома. Что я не такой, как все.

Зачинщиками, как всегда, были самые тупорылые говнюки, которым приходилось набивать морду. И в данном контексте я понимал: если я этого самого Брызга не отловлю, дальше будет хуже.

— Сам себе геморрой придумал, — недовольно буркнул я.

Затем я прочитал последний комментарий, который меня взбесил больше всего.

Он был от Орианы Островской. Она изобразила смеющиеся смайлики и оставила запись: «Будьте осторожны, ребятки! У мальчика явно проблемы с головой! Ещё набросится на вас да начнет принуждать».

Это было мерзко и грязно. На слухи, если честно, было наплевать, но вот парировать это нужно.

С ней придётся действовать жёстко.

Недолго думая, я придумал, как ответить этим двоим.

«Забавно, что ты, Сашка, обоссался, когда увидел перевёртыша, от которого я в одиночку отбивался. А вот ты, малышка Ориана, перестань дуть на меня свои пухлые губки. Прости, ты не в моём вкусе. И если ты дальше так будешь реагировать на мой отказ быть с тобой, мне придётся нанимать охрану, чтобы ты меня не преследовала».

Перечитав своё сообщение с улыбкой на лице, я нажал кнопку «Отправить». Предвкушая, как у Орианы сейчас бомбанёт.

Как только мой комментарий был опубликован, на экране появилась иконка входящего вызова. Звонившим был Ваня.

— Слушаю.

— О, Макс. Слушай, тут такое дело, ты сильно занят?

Я нахмурился, пытаясь понять, что он от меня хочет:

— Нет.

— Пойдём, пройдёмся. Я покажу тебе, чем на пятом курсе занимаются.