Кровь Василиска. Книга XII (СИ). Страница 53

Вскоре я был уже рядом с Хозяевами степей и как это было и в случае со Свежевателями, споолеменники окружили тело своего воина.

И, разумеется, стоило мне подойти, как все их взгляды сразу же были обращены ко мне, а напряжение, которое царило здесь, казалось, можно было коснуться руками.

Зачем он позвал меня? — подумал я, смотря на тело моего противника, которое было практически черным от воздействия некротического яда.

Примени я на нем отраву Венолинга, последствия, к слову, были бы куда страшнее.

— Звал? — спросил я Громоящера, когда эта странная ситуация, в которую я угодил, сильно затянулась.

— Да, — спокойно ответил вождь Хозяев степей. — Хотел поблагодарить тебя за то, что мой воин умер без мук, — произнес мой собеседник. — Ты ведь мог убить его иначе, так? — прямо спросил громила, смотря мне в глаза.

— Мог, — пожав плечами, ответил я и Иные напряглись еще сильнее. — Только, зачем мне это? — спросил я Громоящера. — Мы на одной стороне, разве ты забыл это? — с вызовом, задал я вопрос шаману.

В какой-то момент, мне даже хотелось сказать ему, что он сам виноват в смерти своего воина, так как я предложил сохранить ему жизнь, как это произошло в прошлом бою, но решил этого не делать.

На мои слова собеседник усмехнулся.

— Мы на одной стороне, ты прав, — произнес Громоящер, но это не говорит о том, что мы с тобой не можем быть врагами, или не станем ими, когда все закончится, — добавил крупный Иной.

— Знаю, — все в той же спокойной манере, ответил я своему собеседнику. — Но сейчас мы союзники и я не вижу причин, по которым я должен вредить воинам твоего племени, — произнес я и посмотрел на тело Иного, лежащего на земле. — Скажу, даже, больше. Когда война закончится, все в этих землях сильно поменяется, — я поднял взгляд и посмотрел в глаза вождю Хозяев степей.

— Да-а? — усмехнулся Громоящер. — И тот, кто все изменит будешь ты? — прямо спросил шаман.

— Верно, — кивнул я.

Несколько секунд мы буравили друг друга тяжелыми взглядами, а затем крупный иной громко засмеялся, привлекая внимания всех, кто был рядом.

— Человек, который все изменит, АХ-ХА! — заливисто смеялся он, держась за живот. — АХ-ХА! Ух-х, — наконец прекратил и его взгляд изменился. — Не бывать этому, — произнес он холодным тоном и мы вновь начали сверлить друг-друга тяжелыми взглядами.

Но это продолжалось недолго.

— Люк! Там следующий бой! — послышался голос Жумельяка за моей спиной.

— Иду! — не оборачиваясь, крикнул я сыну кардинала после чего улыбнулся. — Увидим, — эти слова предназначались уже Громоящеру.

После этого, больше не говоря ни слова, я ушел.

И стоило мне поравняться с друзьями, как очередной бой был вновь окончен и победителем из него вышел четырехрукий Иной из племени Потрошителей.

И тут до меня кое что дошло.

Я посмотрел на Жозе и понял, что следующий бой должен был быть наш…

Море Древних.

— Капитан! — обеспокоенный голос капитана привлек внимание Матиаса.

Хм-м, странно, — подумал иллериец, который в своей жизни, наверно, первый раз слышал, чтобы морской волк, которого он знал не один десяток лет хоть о чем-то беспокоился.

Даже пожар, который случился на одном из кораблей не заставил капитана нервничать.

А ведь он знал, какой груз перевозило то судно и какие могли быть последствия, если бы им не удалось так быстро справиться с очагом возгорания.

— Да, капитан! — крикнул глава рода Сервантес в ответ моряку, после чего пошел в сторону капитанского мостика.

А ведь тот пожар был неспроста, — вспомнив о недавнем прошествии, подумал Матиас, пока шел по палубе. Огонь явно был магического происхождения, вопрос только в том, кто мог устроить это возгорание?

Капитанов и команду выбирал лично его секретарь, которому Сервантес безоговорочно доверял и знал, насколько тот щепетилен в подобных вещах.

Неужели кто-то из шпионов, коих на кораблях было больше десятка и о каждом из них иллерийский генерал знал.

При этом, они совершенно не волновали Матиаса, ведь как только они причалят, все до одного они умрут.

— Что случилось? — спросил Сервантес, поднявшись по лестнице на капитанский мостик.

— Посмотрите туда! — произнес моряк, указывая на остров и передавая Матиасу магическую подзорную трубу.

Воспользовавшись магическим предметом, генерал несколько секунд смотрел на Проклятые земли, а затем грязно выругался.

Откуда их там взялось так много⁈

— Корабли! — громкий голос Иного пронесся по песчаному пляжу, привлекая внимания всех, кто присутствовал на нем.

Как это было и в случае Избранника Угла, здесь не обошлось без магии, что означало, что это не личная магия друида, а скорее всего, какой-то предмет или артефакт.

А что, это было вполне удобно, — подумал я, смотря на Иного, который стоял на обломке корабля, с помощью магического зрения.

Хм-м, это что, ракушка? — сконцентрировав ману в глазах, получше присмотрелся я.

Точно, именно она, — понял я и начал вспоминать была ли такая у Избранника Угла, когда тот вызывал участников турнира и объявлял победителей.

Возможно и была, ведь друид всегда говорил в кулак, — «достал» я из своих воспоминаний фрагмент, когда я наблюдал за вождем болотного племени.

Пока я обо всем этом думал, я краем глаза увидел, как Жумельяк взлетел в воздух. Оказавшись на достаточной высоте, он в его руках появилась подзорная труба, которая имела магическое происхождение.

Какое-то время он смотрел с помощью нее вперед, а затем опустился и произнес.

— Там и правда иллерийские корабли.

— Сколько? — спросил Пересмешник.

— Много. Я насчитал больше пары десятков, — ответил сын кардинала и Де’Жориньи вместе с Де’Аламиком присвистнули.

— Где ж он столько взял, да в военное время! — усмехнулся лекарь и посмотрел на Венере. — Хе-ех видимо, он сильно любит свою дочурку, — хмыкнул Пересмешник. — Хотя, не удивительно, учитывая, что только она в живых из этой семейки и осталась, — добавил он так, чтобы младшая Сервантес его точно услышала.

Девушка отвела глаза и прижалась к Франсуа, который сразу же напрягся.

Я смерил Пересмешника недовольным взглядом. Он что, забыл с кем ему предстояло возвращаться обратно? — подумал я, неодобрительно смотря на лекаря.

— Что? Разве я не прав? — недовольным голосом пробурчал он.

Я тяжело вздохнул и покачал головой. Не было смысла ему что-то объяснять. Его нелюбовь к иллерийцам была слишком огромной, чтобы он хоть что-то понял, если бы я попытался вразумить Де’Аламика.

— Люк! — знакомый голос прозвучал со стороны арены.

Я обернулся и увидел Избранника Угла, машущего мне рукой.

— Нужно обсудить прибытие кораблей с другими вождями, — сказал я друзьям. — Оставайтесь здесь. Я скоро вернусь, — добавил я и поспешил навстречу к друиду, который был крайне обеспокоен.

— Почему их так много? — спросил меня отец Принявшей разложение.

— Потому, что мне потребуется много ресурсов на восстановление Города Мертвых, — спокойно ответил я вождю болотного племени.

— Остальным это не понравится, — покачал головой отец Принявшей разложение.

— Почему? — удивился я. — Чем больше кораблей, тем больше на них пушек. А чем больше пушек, тем будет больше потерь со стороны врага, — ответил я Избраннику Угла и в целом, мой ответ должен был звучать логично, но видимо, я ошибся.

Мой собеседник покачал головой, а затем кивнул куда-то в сторону.

Я обернулся.

— Черт! — выругался я, и в мгновение насытив свои мышцы магией, рванул с места в сторону воды.

И успел я вовремя.

— Стоять! — рявкнул я на Иных с четырьмя руками, во главе которых был их вождь.

И на удивление, Утопающий в крови и правда остановился и с удивлением посмотрел на меня.

— Ты… — процедил он сквозь зубы и я увидел, как его мышцы напрягаются, благодаря тому, что по ним начала разливаться алая мана.