Развод. Начать сначала. Страница 2

Но порой мне кажется, что моя сестра меня ненавидит и пытается причинить боль. Как будто ей доставляет удовольствие видеть мои страдания. Она делает это очень тонко, изощренно, умело нажимая на болевые точки.

Я понятия не имею, чем заслужила подобное отношение. Когда ее мама умерла, моя воспитывала ее как родную, несмотря на то, что воспитывала нас двоих одна.

– Ох, – сестра кривится и хватается за живот.

Я напрягаюсь и встаю в боевую стойку.

– Оля, что? Схватки? Рожаешь?

– Нет, рано еще. Мне минимум пять недель ходить. Пинается твой племянник. Потрогай. Поздоровайся с малышом.

Сестра берет мою ладонь и прикладывает к животу. Малыш действительно с силой лупит прямо в центр моей ладони.

А мне хочется завыть и убежать. Спрятаться в уголок, чтобы никто не трогал. Накатывают воспоминания, от которых все внутри перемалывает в фарш.

– Я что-то Артура не вижу, – сестра крутит головой, выискивая взглядом моего мужа. – Его что, опять нет? – припоминает мне день рождения моей мамы и восьмое марта, когда Артур не смог приехать из-за плотного графика в компании и подписания контракта. – Что-то часто он стал отсутствовать. Я понимаю всякие семейные сборища, но день рождения жены пропустить, – укоризненно качает головой. сощуривается и, как клещ, впивается в меня взглядом. – Он у тебя не загулял?

– Нет, – растягиваю губы в фальшивой улыбке. От нее больно становится даже за ушами. – Просто мой муж много работает, чтобы у нас с дочкой все было.

Ее лицо перекашивает, но я не испытываю мук совести за эту шпильку. Один – один.

Оставляю сестру в одиночестве и иду к Дине, которая наконец-то приехала. К моему счастью, сестра уезжает минут через сорок, сославшись на резкую головную боль.

Я тоже сворачиваю праздник раньше запланированного. Ноги ноют от высоких шпилек, которые я надела специально для мужа – Артур с ума сходит от моих ног, облаченных в тонкий черный капрон и туфли с красной подошвой – и от приветливой счастливой маски, от которой все лицо сводит в неестественной судороге.

Дома я прохожусь по каждой комнате, даже заглядываю в туалет. Но мужа нигде нет.

Я принимаю душ, заворачиваюсь в свой любимый пушистый халат. Слоняюсь по квартире из угла в угол, каждые три минуты подбегая к окну в надежде заметить машину Артура.

Замок в двери проворачивается лишь в третьем часу ночи. Спешу в коридор. Подпираю косяк плечом, сложив руки на груди.

Схлестываемся взглядами. Муж не выглядит расстроенным или виноватым.

Наоборот.

Удивленно вскидывает брови и проезжается по мне глазами. Глядит на циферблат наручных часов.

– Ты где был?

Глава 3

Даша

Артур мажет по мне безразличным взглядом и стягивает с ног ботинки. Абсолютно спокойно бросает на банкетку пиджак. Часы, мобильный и ключи небрежным движением отправляются на комод.

Эти его размеренные действия, отсутствие на лице какого-либо раскаяния или сожаления поджигают фитиль бомбы внутри меня. Уже через несколько минут гнев вырвется наружу и снесет все на своем пути в радиусе этой квартиры. Есть у меня одна плохая черта характера – я очень вспыльчивая и не контролирую себя в приступе ярости. Хоть и в большинстве случаев гашу конфликты, стараюсь промолчать.

Муж об этом прекрасно осведомлен, но почему-то намеренно провоцирует.

Артур невозмутимо обходит меня и, слегка ссутулившись, как будто смертельно устал, направляется в ванную. Онемев от его наглого поведения, направляюсь следом за ним.

Муж ослабляет узел галстука, выдыхает, запрокинув голову и на миг прикрыв глаза. Потом и вовсе стягивает его через голову и отбрасывает в сторону, к корзине с грязным бельем. Ожидаемо промахивается, отчего у меня снова вскипает кровь.

Медленно, пуговицу за пуговицей расстегивает рубашку. Я могла бы подумать, что это шоу для меня. Нечто вроде прелюдии. Если бы не выражение смертельной усталости и равнодушия на его лице. Рубашка отправляется к галстуку, Артур открывает кран с холодной водой, зачерпывает и растирает лицо.

Гнев немного притупляется, и я любуюсь мужем, прислонившись плечом к косяку. Перекатывающимися мышцами спины под бронзовой кожей, сильными руками с сеточкой выпуклых вен. Я люблю его руки, схожу по ним с ума. Люблю то спокойствие, которое они дарят, ту заботу, защиту и удовольствие…

Я планировала, пользуясь тем, что Соня с моей мамой в санатории, отметить мой день рождения в кругу друзей, а потом продолжить в приватной и интимной обстановке с мужем.

Мы давно, очень давно не проводим время наедине, не разговариваем по душам. У нас почти год проблемы в постели – секса практически нет. И я знаю, что это не связано с усталостью или физическим отторжением друг к другу. Артура тянет ко мне так же сильно, как и меня к нему.

Здесь что-то другое. Что-то, о чем мне и подумать страшно…

– Где. Ты. Был? – по слогам повторяю вопрос, впиваясь в его отражение в зеркале.

Муж кривится, врезается в меня жестким предупреждающим взглядом. Режет наживую.

Я не узнаю своего ласкового и нежного мужа… Что вообще происходит?..

– Что за допрос, Даша?

– Я хочу знать, где был мой муж. Разве я не имею на это права?

Артур цедит ругательства сквозь зубы.

– Даша, давай не сейчас. Я адски устал, у меня был не самый простой день. И у меня нет ни сил, ни желания выслушивать твою очередную истерику.

И, демонстрируя полное безразличие и неуважение, проходит мимо меня прямо на кухню.

Его слова и этот жест вышибают пробки в моей голове, и я чувствую, как волна ярости поднимается внутри. Она не поддается контролю и сносит все на своем пути.

Сегодня я не буду молчать, как послушная и покорная жена. Сегодня Артур перешел все границы. Он откровенно наплевал на меня и не чувствует по этому поводу ни единого угрызения совести.

– Ты хочешь сказать, что я истеричка? – следую за ним по пятам, брызгая ядом во все стороны.

Артур шумно выдыхает, но, продолжая игнорировать, открывает холодильник, достает минералку и отхлебывает прямо из горлышка.

– А разве нет? – холодно интересуется, линчуя меня тяжелым взглядом. – Заканчивай, Даш, я сегодня не готов к сексу с моими мозгами. Он у меня сегодня уже был.

И пока я задыхаюсь от хамского отношения к себе, открываю и закрываю рот, хватая воздух, Артур с шумом захлопывает дверцу холодильника и, прихватив бутылку с водой, направляется на выход.

Молча и абсолютно спокойно!

– А тебе не кажется, – повышаю голос, с силой вцепляясь в столешницу, чтобы чем-нибудь не запустить в голову мужа. – Что я имею право на эту истерику, учитывая, что ты напрочь забыл, что у твоей жены сегодня день рождения?!

На последних словах я все же срываюсь. Сказывается напряжение последних месяцев, холодность мужа, а его безразличие к моему празднику становится последней каплей.

Вспоминаю, как, вместо того, чтобы веселиться, весь вечер отвечала на неудобный вопрос касательно местонахождения своего супруга, я все-таки хватаю первое попавшееся под руку и швыряю со всей дури в стену. А хотелось бы в голову.

И очень символично, что среди висящих на стене картин и фотографий, именно наше семейное фото, где мы втроем: я, Артур и Соня, улыбаемся и такие бессовестно счастливые, раскачивается на гвоздике и все же срывается. Стекло с оглушительным звоном разбивается вдребезги на мельчайшие осколки.

Как и наша семейная жизнь. Вот только она дала трещину давно, почти год назад. И все это время ширилась, ширилась…И по итогу превратилась в пропасть. Мы с мужем стоим на самом краю. Но по разные стороны. Ее не перешагнуть и не перепрыгнуть…

А Артур демонстрирует недюжинное хладнокровие. Вспыхнувший огонек удивления и слегка приподнятая бровь – вот и весь спектр эмоций, которым я удостаиваюсь.

Как и всегда.

И это, черт подери, меня в нем бесит!

Ноль эмоций, как будто ему все равно. Всегда невозмутимый. Как будто ему плевать. Как будто я его…раздражаю. В тягость. И он живет со мной скорее по привычке. Я – чемодан без ручки: ему и разводиться со мной жалко, но и любить, как раньше он уже не может.