Старшая ветвь (СИ). Страница 27

— Да, я слышал об этом, — чуть разочарованно кивнул я.

— Но у нас, Сосновских, особенная судьба. Смерть дает нам выбор — мы можем уйти за Грань, а можем остаться здесь. — В виде призрака? — уточнил я.

К моему удивлению, Акинфий Сосновский покачал головой.

— Нет, мы можем остаться в этом лесу, раствориться в нем и стать частью его магии.

— А почему же вы не растворились? — не удержался я. — Или это слишком невежливый вопрос?

— Желания пока нет, — усмехнулся призрак. — Очень уж я был привязан к жизни. Вот и приятно иногда вспомнить, что тут у вас происходит. Но рано или поздно я все равно стану частью Сосновского леса. Такая уж у нас судьба.

В подтверждение своих слов он многозначительно кивнул.

— Значит, Дмитрий Сосновский стал частью магии леса? — уточнил я.

Но, к моему удивлению, призрак отрицательно покачал головой.

— Нет, в том-то и дело. Он ушел за Грань, почти сразу после похорон. Даже разговаривать ни с кем не стал. Но дело не только в этом. Посмотрите внимательно на его могилу, что вы там видите?

Я посмотрел и удивленно пожал плечами.

— Кажется, ничего особенного. Земля свежая, цветы, вон травка уже пробивается.

— Вы в самую середину посмотрите, — подсказал призрак. — Видите цветок?

— Вижу, — кивнул я.

И в самом деле, в центре могилы рос странный, незнакомый цветок. Он был похож на крупную ромашку. но никакая ромашка не растет на таком толстом коротком стебле, больше похожем на мохнатую звериную лапу. А еще у ромашки желтая сердцевина. А у этого цветка она была кроваво-красной.

— Погодите-ка, — неожиданно сказал Леонид Францевич.

Он подошел к нам и тоже взглянул на цветок.

— Это же цветок обыденника! Откуда он здесь взялся?

— Обыденник? — удивился я. — Никогда не слышал.

— А вы и не могли об этом слышать, господин Тайновидец, — ответил Леонид Францевич. — Разве что много общались с травниками. Это магический цветок, он не растет в природе. Его нужно специально выращивать и при этом применять запрещенную магию.

— А для чего нужен этот цветок? — спросил я.

— Этот цветок — ключ, — объяснил Леонид Францевич. — Он запрещает призраку доступ в наш мир.

— Вот оно что, — понял я. — Интересно, кто же его здесь посадил?

— Человек, понятное дело, — проворчал Акинфий Сосновский.

— А что за человек? — уточнил я.

— Откуда я знаю? — пожал плечами призрак. — Вы же не думаете, что я только и делаю, что торчу на этом кладбище? У меня и без того уйма интересных дел.

Я немедленно задумался, какие могут быть дела у такого древнего призрака. Но спрашивать об этом Акинфия Сосновского при первом знакомстве почему-то постеснялся. К тому же сейчас были вопросы поважнее.

— Скажите, когда появился этот цветок? — уточнил Никита Михайлович.

— Вчера, — ответил призрак. — Еще ночью его не было, а утром, гляжу, растет. Кто-то

очень не хотел, чтобы вы поговорили с Дмитрием.

Получалось, что цветок на могиле Дмитрия Сосновского посадили сразу после того, как я приехал в Сосновский лес. Интересно, это совпадение или нет?

— А если сделать так? — вслух спросил я.

Затем наклонился и с корнем вырвал цветок.

— Это поможет, — одобрительно кивнул Акинфий Сосновский. — Ну что толку-то? Дмитрий уже ушел.

Тем временем магический цветок обыденника завял прямо у меня в руках. Он пожух и съежился, как будто из него мгновенно испарилась вся влага, а потом рассыпался легкой травяной трухой.

— Ничего себе дела! — изумленно пробормотал я, стряхивая с пальцев невесомую пыль.

— Магия! — многозначительно кивнул Акинфий Сосновский. — А вы смелый человек, господин Тайновидец. Так-то голыми руками обыденник редко кто берет. Опасаются. Вдруг станете после смерти призраком. А если на вас останется хоть капля эфирного масла от этого цветка, то дорога обратно в этот мир вам будет заказана.

— Ничего, как-нибудь выкручусь, — улыбнулся я. — Скажите, Акинфий Петрович, так кто же похоронен в сердце Сосновского леса? Вы ведь знаете?

— Точно не знаю, — проворчал призрак. — Но догадываюсь. Давно это было. Один из моих потомков однажды пропал в лесу. То ли праправнук, то ли прапраправнук, не помню точно. Ушел утром и не вернулся.

— Вы хорошо его знали? — сочувственно спросил я.

— Да не так, чтобы хорошо, — проворчал призрак. — Видел несколько раз в лесу. И на кладбище он приходил, траву возле плит выдергивал. Уважительный парнишка был, тем он мне и понравился.

— Как его звали? — спросил я.

— Иван, — помолчав, ответил призрак.

— Его искали? — нахмурившись, спросил Зотов.

— А вы как думаете, господин начальник Тайной службы? — огрызнулся призрак. — Конечно, искали. Весь лес обыскали, да только так и не нашли, как будто лес специально по кругу водил. И я тоже искал. Но лес и меня к нему не пустил. Этот лес куда старше нас. У него свой характер.

— Извините, что спрашиваю, — сказал я, — но кто после гибели Ивана стал наследником вашего рода?

— Брат его, Валентин, — ответил призрак Акинфия Сосновского.

— Благодарю вас, — кивнул я.

Я не стал спрашивать Акинфия, мог ли Валентин Сосновский быть причастен к пропаже брата. Решил, что для пожилого призрака это будет слишком сильным ударом.

И правильно сделал, как выяснилось тут же.

— Валентин Сосновский — это мой дед, — шепнул мне Николай.

Темнота вокруг окончательно сгустилась. В родовой усадьбе Сосновских не было видно ни единого огонька. Стволы сосен в призрачном свете луны казались черными.

— Так вы отведете меня на эту могилу? — снова спросил призрак Акинфия Сосновского.

— Конечно, отведем, — кивнул я. — Думаю, мы отправимся туда завтра утром, не так ли, Никита Михайлович?

— Теперь уж, конечно, утром, — проворчал Зотов. — Не в темноте же по лесу шастать.

— Вот видите, — сказал я Акинфию Петровичу. — И господин начальник Тайной службы со мной согласен. Так что встречаемся завтра утром, и в путь.

— А не хотите ли вы сейчас поехать вместе с нами? — добродушно предложил Леонид Францевич. — Мы остановились в доме вашего лесничего, Петра Брусницына. Сейчас будем ужинать, потом посидим на берегу озера, побеседуем. Вы ведь давно ни с кем не разговаривали, я не ошибся?

— Не ошиблись, — после некоторого колебания сказал призрак. — Только не до бесед мне сейчас. Очень уж вы меня огорошили. Увидимся завтра утром.

Он резко развернулся и растаял в воздухе.

Глава 13

Призрак исчез.

На кладбище сразу стало темнее, луна снова спряталась за деревья. Громоздкие гранитные плиты надгробий угрюмо чернели в темноте.

— Ладно, пора ехать, — помолчав, сказал Никита Михайлович. — Собирайте свои ритуальные принадлежности.

Леонид Францевич довольно потер руки.

— А все-таки у нас получилось, а, Никита Михайлович? — весело воскликнул он.

— Получилось, получилось, — задумчиво кивнул Зотов.

Мне показалось, что он чем-то недоволен. Наш эксперт и по совместительству некромант не обратил на это внимания.

— Теперь ужинать и отдыхать, — мечтательно сказал он.

Я протянул Леониду Францевичу пустой флакон. В нем еще осталось несколько капель зелья вызова призраков.

— Оставьте себе, Александр Васильевич, — махнул рукой Щедрин.

Тогда я сунул флакон в карман и благополучно о нем забыл. Помог эксперту убрать в багажник мобиля осиновые колья, они глухо стукнули о металл кузова.

Николай Сосновский стоял в стороне, не участвуя в общих сборах. Он пристально смотрел на темные окна своего пустого родового дома. Я подошел к нему и сочувственно сказал:

— Пора ехать, Коля.

Сосновский молча кивнул и уселся в мобиль на заднее сиденье вместе с Леонидом Францевичем.

Мобиль неторопливо ковылял по узкой лесной дороге, яркий свет магических фар то и дело выхватывал из темноты мощные сосновые стволы. Не отрывая взгляда от дороги, Никита Михайлович негромко спросил: