Развод. Игра на выживание. Страница 12

Ромка таким ударом убить мог, моих силенок хватило, чтобы на время обезвредить противника.

Застыла буквально на мгновение, не веря, что у меня получилось. Одно дело практиковаться с инструктором и мужем, совсем другое – применить знание на противнике, который хочет причинить тебе реальный вред.

Мирон захрипел, схватился за горло и рухнул на колени.

И девушки, и охотники посмотрели на нас.

Ника воспользовалась замешательством «сутенера», с силой врезала ему коленом по яйцам, завизжала:

– Бежим! – И метнулась в лес, прочь из круга света, пока «сутенер» шипел, прикрывая мошонку ладонями.

Ее крик привел меня в чувство.

Я бросилась в лес, в спасительную темноту.

Бежала, как никогда в жизни не бегала.

Не оборачивалась. В темноте препятствия скорее угадывала интуитивно, чем видела. Раз поскользнулась на камне, заросшем мхом, и чуть не упала. Схватилась за ближайшее дерево, чтобы удержаться на ногах.

Все-таки обернулась.

Среди деревьев мелькали огни фонарей. Взревели моторы. Огни разделились. Похоже, не только нам с Никой удалось сбежать. Надеюсь. Так у нас больше шансов.

За мной была погоня. Один из охотников мчался через лес на квадроцикле. Мне от него не убежать.

Думай, коть!

Я побежала вперед, стараясь хоть что-то рассмотреть в темноте. Небо светлело, но под густыми ветвями все еще царил мрак.

Рев мотора приближался. Я почти отчаялась, когда впереди заметила поваленное дерево, его мощный корень наполовину вывернулся из земли. Получилось что-то вроде пещеры, я поспешила заползти в нее. Места было слишком мало, но я забилась как можно глубже, не обращая внимания на грязь, и с головой зарылась в ворох прошлогодней листвы и хвои, наметенной под корень.

Квадроцикл проревел совсем рядом. Проехал немного вперед, остановился и сдал назад.

Меня била крупная дрожь от страха и озноба. На бегу я не мерзла, но сейчас, когда вжалась в землю, холод проникал под спортивный костюм, заставляя зубы выбивать дробь.

– Куропаточка… выходи, я знаю, что ты где-то здесь. Мы пошутили, коть, это же игра, ты забыла? Никто вас насиловать не собирался, подурачились бы и отпустили, – голос Милослава звучал мягко, почти убедительно.

Я не пошевелилась. Замерла, зажав рот рукой, чтобы Милослав не услышал, как стучат мои зубы. Скорчилась под покровом гниющей листвы и прислушивалась к тяжелым шагам.

По корню мазнул луч фонаря, задержался. Я была уверена, что охотник меня увидел. Маскировка не сработала. Он прямо сейчас бросится ко мне, раскидает листья и вытащит меня наружу, а потом…

Ничего не произошло. Милослав отошел от корня, побродил кругами. Спустя несколько невыносимо долгих минут квадроцикл снова заурчал и уехал.

Я осталась наедине со своими страхами. Выбраться из-под корня решилась, когда совсем рассвело.

В лесу было тихо, только звенели комары. За зарослями кустарника блестело в первых утренних лучах озеро. Я стряхнула грязь, насколько это было возможно. Вытащила из волос иголки и веточки. Кудряшки разметались во время бега и теперь торчали в разные стороны.

Закончив с этим, поняла: совершенно не представляю, что мне теперь делать. Вернуться в лагерь? А если охотники все еще там?

За спиной хрустнула ветка.

Я резко обернулась. Никого.

Но натянутые, как струны, нервы кричали: «Опасность!»

Я здесь не одна!

Попятилась, лихорадочно оглядываясь по сторонам. Взгляд метался по деревьям и кустарникам, выискивая угрозу.

Я не услышала и не увидела ничего, пока сильные руки не схватили меня со спины. Рот закрыла ладонь в перчатке, обрывая крик.

Во второй раз с паникой удалось справиться быстрее. Я с силой ударила нападавшего пяткой по голени, над ухом раздался удовлетворенный рык. И захват вдруг исчез. Охотник отпустил меня, почти оттолкнул. Я едва удержалась на ногах.

Резко обернулась, судорожно вдохнула.

Высоченный мужик снял с плеча автомат и прислонил его к стволу сосны. Лицо охотника скрывала балаклава. Под ней мог оказаться кто угодно.

Волосы упали мне на лицо, мешая рассмотреть охотника лучше.

Одно я поняла сразу: сбежать не получится. Он выше, сильнее, быстрее.

Драться? Всхлипнула, сдерживая горькие от обиды слезы. Я же не спецназовец, а домохозяйка!

Охотник протянул ко мне руку, и пару раз согнул пальцы, приманивал.

Урод, ненавижу!

Не дождавшись нападения, мужчина бросился на меня. Молниеносно. Мое тело среагировало раньше, чем мозг. Все-таки уроки Ромки не прошли даром. Охотник не пытался меня ударить, он просто развлекался, загонял меня хитрыми приемами. Изматывал, проверял. Мне ни разу не удалось задеть его. Пот щипал глаза, волосы закрывали обзор. Я устала. Все чаще ошибалась.

– Отвали, мудак! – закричала, когда охотник сделал очередной выпад.

Мои слова сработали, как триггер. Охотник бросился на меня. Он больше не забавлялся, в два счета опрокинул меня на землю и навалился сверху.

Жадные ладони зашарили по моему телу, срывая одежду.

Сопротивляться сил не осталось, но я сопротивлялась. Рычала, орала, била кулаками по каменным плечам. С ядовитым удовольствием вспомнила, что у меня совершенно неподходящие для тайги длинные, острые ногти. Только бы сорвать эту чертову маску, располосую ему всю рожу, глаза выцарапаю, но не сдамся.

Потянулась к нему, сделав вид, что хочу укусить за нос. Охотник отпрянул. На секунду ослабил хватку.

Я схватила его за балаклаву и сдернула. Но не впилась ногтями в пылавшие яростью глаза.

Обмякла. Из меня, словно разом вытянули всю злость. Мир разбился на осколки, и каждый впился в меня, убивая все светлое, что было в моей жизни.

– За что? – спросила, чувствуя, как мое сердце останавливается, отказываясь принимать реальность.

Глава 12

Муж провел кончиками пальцев по моему лицу, убирая упавшие на глаза рыжие пряди. Стер пот со лба и нежно погладил скулу.

Я не находила в себе сил пошевелиться. Лежала, придавленная тяжестью сильного Ромкиного тела и своего разбитого мира.

Вглядывалась в родное лицо, ставшее чужим и холодным.

Я переживала, что муж мертв, а он оказался одним из охотников.

Господи, какая же я невыразимая дура. Чертова идиотка.

Почему раньше не догадалась? Могла бы, если бы сложила все части пазла вместе. Но не сложила.

Муж промолчал. На глупые вопросы он не отвечает.

Меня накрыло. Сначала одна слезинка скатилась по щеке, за ней вторая, пока из глаз не полился настоящий водопад.

– Не-на-ви-жу, – процедила, чувствуя, как идеальная жена во мне ломается и умирает вместе с остальным миром.

Злость вспыхнула с новой силой, и я все-таки впилась ногтями в лицо мужа… почти… Ромка легко перехватил мои запястья и прижал к земле.

– Тихо, коть, – усмехнулся муж, окидывая меня внимательным, изучающим взглядом. – Не говори того, о чем потом будешь жалеть. Ты уже достаточно попала из-за своего языка, не находишь?

Я задохнулась от удушающей ярости, справиться с эмоциями получалось с трудом.

Меня трясло. Впервые вместо чистой радости от встречи с Ромкой сердце заливала лютая ненависть.

Но и любовь тоже. Никуда от нее проклятой не деться.

Часть меня безумно, до изнеможения ликовала, что Ромка жив. И все страшные догадки оказались неверными.

Мне хотелось вырвать сердце из груди, не чувствовать этой любви больше, не поддаваться желанию поцеловать мужа, чтобы убедиться – это не сон. Он действительно рядом.

Дура! Как есть дура!

– Чего замолчала, Катюш? – спросил Ромка, в уголках его глаз играли лучики морщинок. Он улыбался, а я умирала. Прямо сейчас умирала от эмоций, для выражения которых не хватит всех языков мира.

– На глупые вопросы ты не отвечаешь, – процедила ядовито.

– А ты не глупый задай. – Муж покачал головой, отпустил мои руки и встал, схватил меня за локти и поднял на ноги. – Хватит на холодной земле валяться, тебе еще детей рожать.