Договор на одну ночь (СИ). Страница 17

Мне не свойственно разговаривать так, поэтому отправляя – я сильно волновалась. Какое-то время глупо ждала моментальной реакции. Он же прочитал сообщение через несколько часов. А ответа как не было, так и нет.

Наверное, это справедливо и правильно. Он не нуждается ни в моих благодарностях, ни в извинениях, ни в бесконечных проблемах, которые я ему создаю.

И он не будет проверять, исполнила ли я свое обещание поговорить с дядей.

Ему всё равно.

И это нормально.

Зачем-то ещё раз зайдя в диалог с единственным сообщением, блокирую мобильный и, нахмурив брови, вчитываюсь в сложный для меня текст книги.

Если его помощница-Аврора во всем этом разбирается – я в шоке. Потому что для меня книга описывает неизведанную поверхность Марса, а не процессы, которые постоянно происходят параллельно с моей скучной жизнью.

Ещё я очень надеюсь, что Андрей ничего не скажет обо мне Петру. Его я однажды за эти две недели уже видела. Смущалась сильнее, чем раньше. Между нами ничего не произошло, но я как будто оголила свои чувства.

Он улыбался, как всегда. Спрашивал, как мои дела.

Он всем и всегда улыбается. Всем рад. Со всеми добр. Но я не уверена, что готова бороться за то, чтобы стать единственной и самой важной. Наверное, всё же позже. Потом. Мои чувства ведь не угаснут, а в его глазах я стану более интересной.

Проведя два часа на пляже, прячу книгу и вставляю ноги в сланцы. Пора готовиться к вечерней смене.

Подходя к Кали Нихта, издалека вижу, что на террасе уже заняты несколько столиков.

Постепенно замедляюсь, оттягивая момент попадания в рутину. Веду взглядом по набережной, мажу по нашей небольшой парковке.

Взгляд впивается в лоснящийся черный бок знакомой машины.

Первым ускоряется сердце. Следом срабатывает мозг.

Знать о себе дает безосновательная обида, которую я не успеваю пресечь. Он мог бы написать, что приедет. Я… Лично поблагодарила бы?

Глупости. Стряхиваю наваждение и пытаюсь сделать шаг тверже. Прижимаю к боку сумку для устойчивости.

Я просто пройду по террасе, залу и поднимусь наверх. Не буду ни искать, ни высматривать.

Но ступаю на одну из первых ступенек, и слышу знакомый голос.

– Тогда до встречи, кирие Андрей. Мы с кирие Леонидасом будем снова вас ждать.

– Да, до встречи.

Андрей Темиров выглядит серьезным. В одежде он окончательно огречанился. Отказался от строгих костюмов в пользу побережного светлого кэжуала.

Костюмам нет места в нашей жаре, вы правы, господин депутат. Но светлые брюки и красиво очерчивающие атлетичную фигуру поло вам идут не меньше.

Он пожимает руки моему дяде и старосте Меланфии – Леонидасу Меласу.

Развернувшись, идет к лестнице. Я отступаю и инстинктивно опускаю взгляд. Собираюсь просто пропустить, но не могу сдержаться. Из-под полуопущенных ресниц все же смотрю.

Пересечение наших взглядов длится долю секунды. У меня за это время успевает бешено забиться сердце и замереть. У него... Ни черта.

Он уводит глаза и продолжает спускаться.

Не кивает. Не меняется в лице. Даже губы вверх не дергает, а у меня в ушах до сих пор иногда вибрирует его глубокий смех.

Не интересна.

Темиров проходит мимо и спешит к своей машине.

Мне должно быть плевать, но безразличие задевает.

Мы же знакомы. Неужели я не заслуживаю даже улыбки?

Стараясь скрыть обиду, по мановению дядиного пальца подхожу к ним с кирие Леонидасом.

– Добрый день.

– Добрый день, Еленика. Добрый день.

По мне проезжается внимательный взгляд отца Георгиоса. Дядя совершенно неожиданно приобнимает и неловко целует в висок.

– Моя Еленика вернулась. Отдохнула, дочка?

Ошарашено хлопаю глазами и киваю.

– Да, дядя. Сейчас переоденусь и пойду в зал.

– Не спеши, с нами постой. Я же говорил, Леонидас, золотой ребенок.

Это я? Не понимаю.

Но взглядом снова прикипаю к успевшему обойти Кали Нихта господину депутату. Он тормозит у машины и несколько секунд смотрит в свой телефон. Сейчас сядет и уедет. Не пялься, Лена!

Я злюсь на себя, что так не вовремя ушла на пляж. Только а оставаться мне было зачем? Просто чтобы его обслужить?

Мужские пальцы стучат по экрану мобильного, а мне жутко интересно, что и кому он пишет.

А мой венок вы выкинули, да? Жалко. Он был красивый…

Оторвавшись от экрана, Темиров оглядывается. Мое дыхание сбивается, потому что смотрит на нас.

Фоном слышу, что дядя меня нахваливает. Это неловко и неуместно. Староста Леонидас кивает и тоже что-то говорит.

Мне стоило бы включиться в беседу. Сделать вид, что мне до него тоже дела нет. Но я смотрю в ответ, а Темирова это не смущает.

Он садится в машину и захлопывает дверь. Я запрокинув голову, игнорируя странное ноющее чувство в груди:

– Дядя, зачем приезжал кирие Андрей?

Слишком хорошо знаю дядю Димитрия, чтобы не отметить вспышку раздражения в глазах.

Ненужные вопросы задаю, да, дядя? Скоро уеду, не волнуйтесь.

– Мужскими делами голову не забивай себе, Лена. Беги лучше наверх.

Ожидаемо не получив ответа, вздыхаю и исполняю приказ. Прежде, чем нырнуть в помещение, слышу, как под колесами депутатской машины хрустит белая галька. И у меня в грудной клетке тоже что-то ревниво хрустит.

Глава 13

Лена

Дни идут за днями. Моя жизнь возвращается к скучной норме.

Дядя намекает, что не против, если в эту пятницу мы выступим, как обычно. Я могла бы злорадствовать, ведь и сама иногда слышу, как туристы, ужиная, спрашивают у него, а почему мы больше не танцуем, не поем? Но злорадствовать не хочется.

Дядя не любит терять выручку, а она, видимо, начала проседать. Только и вернусь ли я к творчеству в Кали Нихта – пока не решила.

Не могу сказать, что сильно тянет. Голова забита другим.

Мне надо найти комнату в городе, чтобы было где жить, пока поступаю. Это две недели неопределенности. Долго и дорого.

Напроситься к братьям после неотвратимого скандала не выйдет. Оплатить гостиницу – тоже. Снять квартиру на такой короткий срок можно только посуточно. Да и дадут ли мне потом общежитие? Вроде бы должны, а вроде бы возможны нюансы.

А еще меня только сейчас догоняет волнение... А вдруг вообще не поступлю?

Светлое будущее без единой тучки, которое я рисовала себе все эти месяцы, обретает тревожные острые грани. Рядом с нетерпением селится фоновый страх.

Я повторяю себе, что со всем справлюсь, главное, чтобы голос не подвел. И артистичность.

Время от времени пересчитываю свои деньги и немного жалею, что откладывала меньше, чем могла бы. Видимо, мне почти сразу придется устроиться на подработку. С другой стороны, благодаря дяде и своему «счастливому» детству, у меня уже есть вполне применимый опыт работы официанткой. Так что не пропаду.

– Лена! – Оглядываюсь на взволнованную тетю Соню. Она суетится на кухне за моей спиной. А я, как ни странно, совершенно не переживаю, хотя сегодня в Кали Нихта снова важные гости.

Большой зал работает для всех, а вот малый забронирован для важной встречи по греческим делам. На сей раз компания старост меньше. В ней нет ни кирие Петра, ни кирие Андрея.

И в обоих случаях я отчасти этому рада.

Чем ближе отъезд, тем чаще я думаю, а права ли, что даже не попыталась напрямую признаться в своих чувствах старосте Петру? Впереди у меня долгая и, надеюсь, счастливая жизнь. Но проживать ее нужно смело, не оставляя слишком много пространства для сожаления о несделанном. Я хочу быть решительной и успешной. Но при этом трушу признаться мужчине, что он мне нравится. Логично? Нет, конечно.

Тем более… А вдруг это всё же взаимно? Он приезжал бы ко мне в город, мы пили бы кофе и говорили обо всяком, а потом… Когда-то…

А что касается Андрея Темирова… Там всё намного проще. Человек приехал решать свои вопросы. Этим он и занимается. А я – всего лишь строчка в его будущей автобиографии (если вспомнит вообще). Ну и, вероятно, голос «за» на ближайших выборах.