Развод. Научусь жить без тебя (СИ). Страница 42

Бумажный стакан обжигал, и я поставила его на подлокотник.

— Лан, не томи. Я весь извелся пока тебя ждал. Есть результаты? Видела кого-то из их верхушки.

— Видела. И не кого-то, а самую что ни на есть маковку. Владельца.

— Ну и? — его черты лица заострились. Сейчас Кирилл больше всего напоминал ястреба, готовящегося к броску.

Увы, на каждого ястреба, найдется хищная птица побольше.

— Это Руслан, — просто сказала я.

Кажется, он не сразу понял о ком речь. Нахмурился, не скрывая недоумения, потом всё-таки уточнил:

— Я надеюсь, какой-то другой Руслан? Не Адашев?

— Он самый, Кир. «Стеллар» принадлежит ему. Как тебе такое?

— Уверена?

— Нет, блин, придумываю! Заскучала и от не фиг делать сочиняю всякие небылицы.

— Твою ж.…

Дальше шла непереводимая игра слов на исконно русском диалекте. С раскатистыми эпитетами, сравнениями и колоритной оценкой всей это бесперспективной ситуации.

— И как он отреагировал на твое появление?

— Скажем так, не обрадовался. Но если смотреть глобально, то эта встреча в конечном итоге была ему на руку. Он четко обозначил наши перспективы, не тратя время на партизанские игры и окольные пути.

— И чего он хочет?

— А ты ещё не понял? Руслан планирует забрать свою фирму обратно.

— Это ни черта не его фирма! Моя…. наша!

Такие вот маленькие оговорочки, но в них вся суть. Смирнов считал этот бизнес своим, я самоустранилась и была в нем чисто номинально.

— У него другое мнение.

— Пусть идет в задницу со свои мнением.

— Боюсь в том направлении придется идти нам. Он четко обозначил намерения и сроки. Дает нам примерно два с половиной месяца, а дальше все.

Кир снова выругался и принялся мерить кабинет широкими нервными шагами:

— Сволочь! Ещё смеет угрожать.

— Ну, почему же угрожать, — ухмыльнулась я, — он был очень даже вежлив, тактичен и просто обрисовывал перспективы. А ещё сделал щедрое предложение, сказал, что готов выкупить НАШ бизнес просто по баснословной цене.

Я озвучила сумму, Кир снова сказал что-то нецензурное.

— Причем это начальная ставка. С каждой неделей озвученная сумма будет снижаться на десять процентов.

Смирнов полыхал. Кажется, вот-вот и начнет громить кабинет:

— Пусть подавится своими подачками. Ни черта у него не выйдет! Кишка тонка.

— Тем не менее мы уже на грани банкротства. И я уверена, что главные козыри он ещё приберег.

— И что ты предлагаешь? — вспылил Кир, — идти к нему на поклон? Продавать фирму? Или сложить лапки и просто ждать, когда этот стервятник нажрется?

— Нет, Кир. Я просто пытаюсь понять, где мы сделали упущение, — чуть склонив голову на бок я наблюдала за взвинченным мужчиной, — ответь мне на один вопрос.… Я знаю обо всем, что творилось на фирме в последние годы?

Он посмотрел на меня по волчьи:

— На что ты намекаешь?

— Я не намекаю, я спрашиваю напрямую. Ты от меня ничего не утаивал? Не проворачивал за моей спиной сделок? Не заключал договора, о которых мне неизвестно?

— С чего вдруг такие разговоры? Я разве давал повод в себе усомниться?

— Нет, но Рус намекнул, что я что-то упускаю в нашем невеселом раскладе.

Кирилл ядовито рассмеялся:

— Надо же. И ты сразу ему поверила? Не тому, кто все эти годы отстаивал твои интересы, а бывшему муженьку? Тебе напомнить, почему вы расстались? Потому что он врал тебе! Предавал!

— Довольно, Кир. Я это прекрасно помню. И я ни в чём тебя не обвиняю, но, возможно, ты и правда что-то пропустил. Просмотрел зацепки.

— Я, по-твоему, тупой?

— Ты самоуверенный, и порой самоуверенность может играть против хозяина. Ты об этом прекрасно знаешь.

— Блеск, — он всплеснул руками, — просто блеск.

Он злился, но злостью делу не поможешь, надо раскапывать всю эту яму:

— Прости, Кир. Но я организую расширенный аудит. Мне нужна полная картина происходящего.

— Делай что хочешь, — отмахнулся он и плюхнулся в кресло, — мне плевать. Я пока займусь по-настоящему важными делами, позвоню кое-кому….

Ну-ну, пусть звонит. Я почему-то была уверена, что всех, кого надо, уже до нас обзвонили. У Руслана связей не меньше, чем у нас двоих вместе взятых. Да, в прошлый раз его репутация сильно пострадала по нашей вине, но у него поразительная способность налаживать контакты, так что все, что было потеряно он уже с лихвой компенсировал и приумножил.

А вот мы безнадежно отставали. По всем фронтам. И времени на то, чтобы догонять уже не осталось.

72.

Начался новый виток бессмысленной игры под названием «догони уезжающий поезд».

Мы вроде бежали, старались изо всех сил, но оставались на месте, а он — стремительно удалялся.

В следующие несколько дней сорвалась ещё одна важная сделка и пришли платежные требования от тех, кто казался надежными партнерами.

Удавка затягивалась.

Нам катастрофически не хватало ресурсов, чтобы разрулить эту ситуацию, потому что всё накинулось скопом. Если бы проблемы шли по очереди, то мы бы извернулись, перенаправили финансовые потоки так, чтобы сначала с одним разобраться, потом — с другим. Но беда в том, что Руслан не давал нам этого сделать.

Он прекрасно знал фирму, знал, как организована работа, знал тех, с кем мы сотрудничали и планомерно отсекал каждую возможность выкарабкаться.

Если бы он давил не нас, а кого-то другого я бы, наверное, даже восхитилась его упорством и продуманностью, но сейчас было обидно до слёз. Враждовать с Адашевым — больно. Не знаю, как Кириллу, но мне не хватало не только внешних ресурсов, но и внутренних.

Я не могла отделаться от воспоминаний, что когда-то мы с Русом были заодно, казалось, что весь мир лежал у наших ног, и вместе мы непременно справимся с любыми трудностями.

Теперь ни о каких «вместе» речи не шло. По разные стороны баррикад.

Тот, кто когда-то клялся меня защищать, теперь медленно, но верно придавливал ко дну.

Порой мне хотелось прийти к нему и, глядя в темные, до боли родные глаза, спросить:

— Что с нами стало, Руслан?

Почему мы бьемся на смерть из-за того, что раньше было общим? Почему мы теперь — враги, хотя раньше были готовы умереть за друг друга? Почему у тебя ребёнок от другой, а про нашу Кнопку ты даже не догадываешься? Почему ты тогда меня предал?

Все возвращалось к тому предательству. С него всё началось. Если бы тогда он не спутался с Юлькой.…

Да к чёрту! Сколько можно мучать себя этими «если бы»?! История не знает сослагательных наклонений, увы. И наш случай — это не исключение.

Аудит шел полным ходом, но пока не было никаких зацепок и подозрительных моментов. Либо Кир очень хорошо прятал концы в воду, либо действительно не делал ничего предосудительного. Все чисто. Пока…

Смирнов был сам не свой. Он и так не отличался сдержанностью, а в последнее дни и вовсе с катушек слетал. То орал на подчиненных, то пытался наехать на меня, мол, если бы я тогда со своей беременностью не слилась, то фирма не просела бы.

Приходилось жестко напоминать ему о том, что он сам стремился оказаться единолично у руля и был рад, что я отвалилась и не путаюсь под ногами.

После этого он угрюмо затыкался и уходил, потому что крыть было нечем. Ему и правда хотелось быть главным, и все эти годы он им был. А я радовалась, что могу прятаться в своей норе и зализывать раны.

Вот теперь и пожинали плоды излишней самоуверенности одного и слабости другой. Закономерно, но от этого не менее обидно.

Целую неделю мне везло. Я не встречалась в саду с Русланом – иногда приходила раньше него, иногда позже, а пару раз снова попадала на их няню.

Радовалась и в то же время тоскливо оборачивалась на дверь, каждый раз, когда она с тихим скрипом открывалась. Ждала. Ругала себя на все лады, но все равно ждала, испытывая иррациональное желание увидеть его хоть мельком.

Это какой-то особый вид мазохизма – тайком озираться в поисках бывшего мужа. Хотеть его увидеть, прекрасно зная, что после этого полночи не смогу заснуть из-за ревности, боли и обиды.