Катерина (СИ). Страница 31

Поколебавшись еще какое-то время, я все же решилась:

– Поехали к тебе.

Макс широко улыбнулся и подмигнул.

***

Стоило голове прикоснуться к подушке, как меня тут же крепко обнял Морфей. Но не успело сознание сформировать первый четкий сон, как что-то извне начало мешать глубокому погружению. Сперва я ощутила холод, словно кто-то стянул с меня теплое тяжелое одеяло. Затем руки… Незнакомые руки, трогающие мое тело.

«Какой странный мерзкий сон!», – фыркнула я про себя, отряхиваясь от ужаса.

Но когда эти руки залезли в интимные места, сном это казаться престало. С бешено колотящимся сердцем я резко распахнула глаза. В этот момент, словно в страшном кино, я ощутила, как чужое тело за спиной плотно вжимается в мое. Как мужской орган трется о ягодицы. А после хриплый шепот на ухо:

– Катя… Катюша-а-а… Просыпайся. Ты чего спать в уличной одежде легла? Я думал, ты разденешься… Но ничего, ты и так сексуальная. Как я только раньше этого не замечал? Знаешь, замужество придало тебе шарму.

Не осознавая себя, я резко вскочила на ноги. Сон все еще не оставлял, по пути к двери я падала и снова подымалась.

– Эй, ты чего испугалась? Это ведь я – Макс!

Он нагнал меня у двери с недоуменным видом. Абсолютно голый и готовый к соитию. Никогда бы не подумала, что подобное зрелище может вызвать рвотный позыв.

– Ты же всегда этого хотела, Катюш. Ну, и, вот: я созрел для тебя, – выпалил он, и я обомлела.

Задыхаясь от испуга, я все же нашла в себе силы пробормотать:

– То есть, ты все это время прекрасно знал о моих чувствах и просто пользовался?

– Я бы не так это назвал… – он лукаво сощурился. – Просто раньше было не подходящее время, а сейчас самое оно.

Сглатывая раздражение, я держала руку на дверной ручке, готовая сбежать в любой момент. Но все же напоследок решила узнать:

– А что поменялось?

– Так ты теперь замужем. И это хорошо, – новый удар под дых и мои удивленные брови поползли на лоб. – Может ты слышала, что мои родители уже согласовали брак с одной обеспеченной девочкой. А такая умная и красивая любовница, как ты, мне очень пригодится.

– Что-что? – голос предательски дрогнул, а голова закружилась.

– Ты будешь помогать мне с учебой, а я тебе денег подкину. А интим… Это взаимовыгодно, – снова улыбнувшись, он указал мне ладонью на гостевой диван, где еще несколько минут назад я беззаботно спала. – Ну, идем? Зря ты так испугалась. Я тебя не обижу.

Плетясь по ночной Москве, я злилась на саму себя: «А чего ты еще ожидала? Люди не меняются!». Потратив все деньги на такси домой, я ехала в Мариновку с улыбкой. Мое сердце освободилось от тяжкого груза. Впервые я так четко осознала, что не люблю Макса и, возможно, никогда не любила. Он стал мне омерзителен и противен.

В доме Семена горел свет. Облегченно вздохнув, я устало шагнула в дом. Острый запах табака сразу врезался в нос, как что-то едкое и раздражающее. Семен не курил. На носочках пройдя к гостиной, я заметила накрытый стол: нарезка сырная, мясная, фруктовая. И, главное, почти пустая бутылка бренди… А рядом два стакана, на одном губная помада.

Сердце больно кольнуло.

«Все это какая-то шутка? – шептала про себя, поднимаясь вверх по лестнице в гробовой темноте. – Это какая-то шутка!».

Вдруг под ногами что-то щелкнуло. Опустившись на колени, я подняла нечто напоминающее топ, ушитый пайетками. Подобные вещи я не носила.

Легкие жгли от отсутствия кислорода. Я забывала, как дышать, медленно двигаясь к двери спальни. Медленно, без скрипа прогнув ручку, все же попала внутрь. Там на постели, в ярком свете полной луны, лежал он и она. Абсолютно голые на разбросанных простынях. Он – Семен. И она – Оля.

«Такая знакомая картина, – про себя я почти смеялась. – Но от того не менее больно!».

Я смотрела и не могла оторвать глаз, словно какая-то мазохистка. Смотрела и задыхалась. Не верила собственным глазам! Он спал беспробудным сном, даже не шевелился, а она обвивала его мощное мускулистое тело.

Я бежала оттуда, как ошпаренная. Боль в груди троилась с каждой секундой, разрывая на части! Просидев на остановке до утра, я уехала обратно в Москву на первом автобусе.

«Разве ты не этого всегда хотела? Семен наконец-то оставит тебя в покое!», – но от мысли этой лучше не стало. Наоборот. Я лишь глубже провалилась на самое дно беспроглядной пустоты.

Глава 18

Ольга. Днем ранее…

Вечер. Дочь наконец уснула, а ее дикий раздражающий ор до сих пор звенел в голове. Как же мне не нравилось быть матерью… Недолго в доме пробыла тишина, послышался храп мужа Кости. Не удивительно: опять выпил литр водки за ужином и вырубился. Лучше так, чем слушать его мерзкий голос и бесконечные претензии.

– И что со мной не так?

Заглянув в зеркало, я увидела обворожительную красавицу. Черные брови, густые ресницы, длинные темные волосы и красные губы. Столько парней было, и только Костя согласился жениться. И то, по залету. «Почему так? Почему?!», – снова и снова спрашивала себя я, сгорая внутри от злости.

Тяжело вздохнув, я открыла социальную сеть с фотографиями и зависла.

– О, эта мымра поправилась! – с радостью подметила я и тут же написала об этом незнакомой актрисе. – А у этой ребенок страшный! А у этого зубы не идеальные! О, а тут ошибка в слове! Кто бы вам еще правду сказал, неудачники!

С каждым негативным комментарием я словно сама становилась чище и лучше. Освобождалась от проблем. Делала других такими же не идеальными, как и я.

Снова обновила страницу и замерла. Макс… Он был идеальным парнем для меня: богатым, молодым. Но только сбежал, стоило мне признаться ему в любви. С тех пор не проходило и дня, чтобы я не выслеживала его в сети. Представляла себя рядом… Представляла, что он мечтает только об мне…

Листая новые сторис Макса, я словно была рядом. Вот мы вместе завтракаем в дорогом московском кафе… Вот едем на учебу в его спорткаре… Вот выгуливаем пса… А вот… Я замерла: там была Катя из Мариновки. Они вместе сдали экзамен, после поехали в бар, танцевали… Все заканчивалось многозначительным постом. Она спала в его постели, такая милая и невинная. Подпись Макса гласила: «Разве она не прелесть? Так бы и съел! Именно это и сделаю, не подсматривайте» …

С гневом откинув сотовый, я зарычала:

– Вот же шлюха! А еще и меня пыталась такой выставить!

Все было из-за нее, этой хабалки! Я была ей подругой, а она так со мной поступила. Не было сомнений, что именно она настроила Макса против меня. Только поэтому он и уехал! А еще посадила в тюрьму друзей Костика. В жизни не поверю, что кто-то в здравом уме пытался силой взять ЭТО. Страшная, худая, безликая. Ни тебе яркого макияжа, ни броской одежды. Скромная, не компанейская! Никогда на наши шабаши с мужем не приходила. Говорит, не пьет. Тоже мне цаца, тьфу!

Семена, самого богато в Мариновке, увела. Макса, мажора, тоже… Костик мой нервничал из-за друзей в тюрьме, а колотил за это меня. Снова эта Катя! Везде свой нос засунет.

– Значит, – нервно кусая ногти, я измеряла шагами комнату, – она в достатке, с двумя мужиками, а я что? Живем на прожиточный минимум и детские деньги! В гостевом домике моих родителей! Да если бы не их огород, подохли бы давно! Жаль, что Костя все деньги на гулянки спускает… Но если бы не Катя со своим заявлением, он бы так не страдал, бедолага…

Вдруг злость взяла верх, и я буквально зарычала от несправедливости мира, гневно топнув ногой:

– Нет! Не будет ей счастья! У меня его нет и у нее не будет!

Надев короткий топ с пайетками и шортики, натянув прозрачные шпильки, я сделала роковой обольстительный маккиях: красные губы потолще, чтобы прямо за контуром! Черные толстые стрелки, роковой взгляд. Густые ресницы подкрасила, брови навела, волосы начесала, брызнулась маминым советским одеколоном «Красная Москва».

– Красотка! – оценив свой внешний вид, я радостно подмигнула шикарной женщине в отражении. – И как он такую проигнорирует? Никак!