Скрытые шрамы (ЛП). Страница 22

— Все в порядке? — спрашивает Орион, поднимая глаза от своего телефона.

— Да. Отлично, — быстро говорю я, игнорируя его, пока смотрю на экран. Несмотря на то, что я, наверное, могла бы пересказать весь фильм наизусть, мне трудно сосредоточиться.

Мой телефон вибрирует.

Я судорожно пытаюсь разблокировать его, и Орион смеется.

Мое сердце вскакивает, когда я вижу еще одно сообщение от загадочного человека в маске.

STARBOY1997

Это ты на своей фотографии в профиле?

Я прикусываю нижнюю губу, думая о том, что этот парень смотрит на мой профиль. Он закрыт - я приняла это решение, когда начала профессионально заниматься танцами. Внезапно приходит запрос на добавление в друзья, и я чуть не пискнула от неожиданности.

— Ты точно в порядке? — спрашивает Орион, выводя меня из ступора.

— Я в порядке, — практически рычу я.

Я быстро смотрю на него, а затем опускаю взгляд на свой телефон, полностью поглощенная разговором с Starboy1997.

Подтверждаю запрос в друзья на своем телефоне и жду, прокручивая месяцы и годы своей жизни. Здесь есть все: фотографии меня и папы, Зои и Реми на случайных девичниках, множество фотографий Воробья и другие случайные вещи, такие как мои пуанты, пионы, моя библиотека и уголок для чтения, а иногда и фотографии того, что я читаю - PG, то есть. Как раз в тот момент, когда я собираюсь снова закрыть экран и сосредоточиться на фильме, приходит еще одно сообщение.

STARBOY1997

Ты прекрасна. Надеюсь, кто-то часто говорит тебе об этом.

Я знаю, что не должна краснеть от того, что незнакомец сказал мне в интернете, но я краснею.

LITTIE DANCER

Спасибо. И нет, никого нет. Я совсем невидимка.

STARBOY1997

Ты уверена? Потому что трудно поверить, что ты просто идешь по жизни, никого не замечая.

Я чуть не роняю телефон, когда сердце замирает в груди. Никто никогда не говорил мне ничего подобного. Да, я занимаюсь балетом, но когда я не в обуви, то дома обычно хожу в трениках и очках. К тому же последние десять с лишним лет я боролась с ненавистью к себе и ужасными мыслями о своем теле.

Чтобы кто-то сразу назвал меня красивой...

— Ты все еще смотришь? — спрашивает Орион, звуча почти раздраженно.

Мой отец уже храпит, и я смотрю на своего сводного брата, у которого на коленях лежит телефон.

— Ты тоже разговаривал по телефону, — обвиняю я.

— Ты права, — признается он, ухмыляясь. — Я хочу еще выпить. Хочешь?

— Только вода для меня, — говорю я ему рассеянно.

Он встает и выходит из комнаты, а я снова разблокирую телефон и смотрю на сообщение Starboy1997.

Ты уверена? Потому что трудно поверить, что ты просто идешь по жизни, никого не замечая.

О, он хорош.

Я улыбаюсь, когда отвечаю.

LITTIE DANCER

По крайней мере, никто не замечает.

STARBOY1997

А, понятно. Ну, я могу гарантировать, что люди замечают. Ты уже говорила, что не часто ходишь на свидания. Есть ли причина?

Я пожевала нижнюю губу, размышляя над тем, как ответить ему, потому что сам все еще пытаюсь разобраться во всем этом.

Какого черта.

LITTIE DANCER

Знаешь ли ты, что значит демисексуал?

STARBOY1997

Знаю.

LITTIE DANCER

Это то, как я себя идентифицирую. Мне нужно развить чувства к кому-то, прежде чем я смогу испытывать к нему сексуальное влечение. Это затрудняет свидания, когда чувства обычно развиваются задолго до того, как другие стороны теряют интерес.

STARBOY1997

Я полностью понимаю. Я собираюсь продолжить чтение. Я напишу тебе, когда закончу.

LITTIE DANCER

Жду с нетерпением.

Мои щеки пылают, когда я закрываю телефон и снова убираю его в карман. Я пытаюсь сосредоточиться на фильме, но мой телефон вибрирует от очередного уведомления.

Starboy1997 выложил новое видео, и мой большой палец нависает над уведомлением. Как бы мне ни хотелось посмотреть его прямо здесь и сейчас, я умру от ужаса, если Орион узнает. У меня возникает соблазн уйти - пойти к себе домой и посмотреть видео наедине, как я хочу, - но также наслаждаюсь редким общением с Орионом, и будет нечестно по отношению к отцу, если поем и уйду. Я намеревалась провести с ним весь день, и хотя я не ожидала, что Орион тоже будет здесь, я не могу не скучать по тому, как мы раньше проводили время вот так.

— Держи, — говорит он, протягивая мне стакан воды комнатной температуры с лимонной долькой.

Поднимаю на него глаза. — Ты помнишь, как я люблю воду?

Он пожимает плечами. — Конечно, помню.

Я замечаю, что он тоже пьет воду, и любопытство берет верх, и я задаю вопрос, над которым размышляла уже несколько недель.

— Ты больше не пьешь? — спрашиваю я как можно более непринужденно.

— Я не пью уже больше двух лет.

Мои глаза расширяются. — Правда? Я и понятия не имела.

— Я бы не хотел повторять тот ад, который был в реабилитационном центре, — признается он, глядя на телевизор, а не на меня.

— Ты скучаешь по этому? — спрашиваю я, не подумав.

— Извини, это очень личное. Ты не обязан отвечать, — добавляю я, отворачиваясь от него.

—Все в порядке. И не очень. Я скучаю по тому, что не думаю и не чувствую. Но я многое испортил, когда пил. Испортил работу, дружбу, отношения... Я имею в виду, до сих пор живу с последствиями своих действий, когда пил круглые сутки, — говорит он, поворачиваясь ко мне лицом.

Его сожаление настолько очевидно, что почти похоже на физическую боль. Я отпиваю глоток воды, чтобы разогнать эмоции, забившие горло, и отвлечься от абсолютной боли и тоски, которые обнажились в его потемневших глазах.

— Я горжусь тобой.

—Спасибо, Ла-Ла, — бормочет он. Ла-Ла. Он не называл меня так уже много лет.

Я слабо улыбаюсь ему, и он на секунду удивленно смотрит на меня, а потом улыбается и поворачивается к телевизору.

Я не знаю, что именно, но что-то между нами изменилось.

С одной стороны, я до сих пор в ярости из-за того, что он сделал все эти годы назад. Мое будущее было открыто для меня, и иногда лежу без сна и думаю о том, какой была бы моя жизнь, если бы я уехала в Париж. Я люблю танцевать в Тихоокеанской балетной труппе, и то, что мне удалось получить главную роль всего через несколько лет профессиональных занятий танцами, практически неслыханно. Мне нравится быть рядом с папой. Но какая-то часть меня задается вопросом, была бы я счастливее в Европе, и обвинить Ориона во всем этом было проще простого.

Он был моим лучшим другом, и больнее всего было не загубленные возможности.

Предательство - нарушение доверия - делало его непростительным в моих глазах.

Появление в пьяном виде. Ворвался на прослушивание. Опозорил меня.

С другой стороны, прошло уже семь лет. Хотя я сомневаюсь, что мы когда-нибудь снова станем лучшими друзьями, может быть, я смогу его простить.

Я так долго молила Вселенную, чтобы он протрезвел. Смотреть, как любимый человек идет по этому пути, было... ужасно. Но если он трезв уже более двух лет, что поражает меня, возможно, я могу попытаться быть с ним сердечной. Возможно, мне не придется постоянно отклонять приглашения на мероприятия, на которых, как я знаю, он будет присутствовать, или закатывать глаза, если Зои заговорит о нем. Может быть, следующая неделя на «Призраке Оперы» будет не такой уж плохой, в конце концов. Это была моя любимая книга. Возможность быть сердечным - даже дружелюбным - заманчива.