Тень пустоты (СИ). Страница 13

Постепенно я начал ловить какие-то закономерности, вылавливать условные фразы, повторяющиеся комбинации.

Вопросы деревьев отличались простотой. И их было немного. Кто ты? Зачем ты здесь? Почему вы напали? Откуда вы пришли? Что вам надо под сенью ветвей? Кто ты?

Вопросы шли по кругу. И призрак, корчащийся от боли, не мог не отвечать. Я очень быстро понял, почему деревья его не понимали. Призрак, можно сказать, откусил себе «язык», ту часть себя, что могла быстро транслировать его язык, делая его понятным прочим. Сейчас же мне на экран выдавалась не речь. Ни устный, ни письменный язык. Это были скорее мысли конструкта, по крайней мере то, что было максимально к этим мыслям.

Призрак не был разумен, это я понял очень быстро. Но имел при себе все первичные рефлексы и обладал огромной самостоятельностью при выборе вариантов решений. Никто не пошлет слишком тупую машину через вселенную, поставив задачу но при этом не дав инструментарий для ее решения. Фактически, это электромагнитные создания были псевдоразумны. Вряд ли обладали самосознанием, или вообще чем-то, что позволило бы им задуматься над собой, собственными действиями и своим местом в мире. Но рефлексы у них были, и инстинкт самосохранения, по крайней мере в каких-то пределах, тоже. Призрак может умереть, как герой, исполняя свое предназначение. Но предпочтет выжить, если это не будет противоречить первичным императивам. И он чувствует боль, чем и пользовались сейчас активно деревья.

Он понимал вопросы. И его внутренний поток сознания даже отвечал на них. Просто уничтожив встроенный транслятор, сложную волновую систему для перевода своих мыслей на чужие языки, он не позволил деревьям понять его ответы.

Зато в конце концов их разобрал я.

Кто ты? Электромагнитный конструкт, разведчик, агент влияния.

Зачем ты здесь? Ведутся поиски возможностей, ведутся поиски шагающих.

Почему вы напали? Проводился сбор ресурсов для остановки утечки данных с корабля, касающихся нашего присутствия.

Откуда вы пришли? Издалека. Значительно дальше того места, что вы можете хотя бы вообразить.

Что вам надо под сенью ветвей? Проводился сбор ресурсов для остановки утечки данных с корабля, касающихся нашего присутствия.

Кто ты?

Я решил разнообразить вопросы.

— Новые вопросы. Кто твой создатель?

Через паузу двойного перевода я получил ответ:

— Нет информации.

— Что вы делаете с шагающими?

Тут деревья заволновались, и пришлось сделать паузу и разъяснить им концепцию. Конечно, со значительно большим удовольствием я продолжил бы оставаться просто еще одним колонистом, но нового шанса допросить призрака может и не появиться. Нужно было чем-то жертвовать.

Использовать их втемную не получится. Не тогда, когда перевод требует не просто механического переноса значений слов с одного языка на другой, — а вместо этого необходимо очень точно понимать суть, во всю глубину значения. Звуки превращаются в волны, которые я даже не слышу, не вижу. Конечно, можно сказать, что и моя речь где-то по большому счету — тоже всего лишь набор волн, но дьявол кроется в деталях.

Без понимания сути они никогда не смогут задать вопрос правильно. А я — получить ответ.

Но ответа я не получил.

Вернее, я его не понял.

Что вы делаете с шагающими? Уничтожаем, если не получается другое. Идем за ними в новое пространство, если не получается другое. Возвращаем в нулевую точку.

— Где нулевая точка?

Ответ не заставил себя ждать:

— В нуле.

Прекрасно.

— Твои создатели находятся «в нуле»?

— Нет информации. — И это ведь он не врал. Не юлил. Находился непрерывно под ударами деревьев, которые я даже не чувствовал, но при этом он отвечал на любые вопросы, как только они были заданы. Как мог, отвечал внутри себя, а деревья лишь вытаскивали его «мысли» наружу, на мой прибор.

Призрак просто не знал. Этих роботов отправляли втемную, давая лишь тот минимум информации, который позволял им действовать. Искать шагающих, этапировать их в нулевую точку, или уничтожать.

Зайдем с другой стороны:

— Процитируйте ему как можно точнее, и проследите его реакцию: «Мы делаем свою работу в тени звезд. Делаем эту работу в свете галактик и на перекрестках созвездий. Мы живем в тени руин погибших цивилизаций. Мы делаем свое дело в тени пламени умирающих звезд…».

И вот тут я удивился вновь.

Призрак не отреагировал.

Вообще никак. Практически, он повторил всю эту речевку, но повторял он лишь потому, что не было задано вопроса. Просто чтобы хоть как-то избавиться от боли, он решил, что нужно повторить все за деревьями.

— Спросите, слышал ли он это раньше? Что это значит?

Призрак не слышал.

Можно, конечно, представить себе, что у призраков тоже есть иерархия, и он просто не допущен к какой-то информации. Только вряд ли. Слишком сложно.

У меня был ответ значительно проще.

За нами, за такими как я, охотились разные группировки. И, возможно, с совершенно разными целями.

Деревья — плохие штурмовики. Совершенно не энты, эти деревья выросли из других семян.

Не семян. Орехов, больше всего похожих на желуди, если уж на то пошло. Я нес несколько десятков таких с собой. Послы леса другим жителям Ковчега.

«Они будут бездумными, ростки-дети. Будут дикими, но у нас есть способы с ними связаться, как только они научатся слышать. Весь наш народ проходит через это, через стадию крохотных деревьев. В первое время все, что нужно молодой поросли — это тщательный полив и хорошая земля. Разум и знания мы начинаем отдавать им значительно позже, не раньше, чем через лет двадцать их роста. Передай семена только тем, в кого веришь. Кто сможет дать корням воду, листьям свет, и не будет грызть их кору. Пусть вырастят их, и очень скоро мы вдохнем в наших детей разум, сможем общаться. Сможем помогать».

Захватить с собой мешок желудей — дело нехитрое, поэтому спорить я не стал. А вдобавок получил пару новых штампов для принтера. Хороших, полезных штампов. Универсальный волновой транслятор, способный сдвигать диапазон волн в нужную мне сторону. Чертеж обогащенного грунта, в котором способны вырасти растения, и не только разумные, а любые. Игломет, метающий тончайшие иглы, способные любую цель моментально превратить в дикобраза. По моему ощущению, это оружие деревья способны были в давние времена выращивать прямо в себе, но сейчас предпочитали изготовлять. Еще и усовершенствовали, позволяя динамически менять то, чем будут обмазаны наконечники, и решать — парализовать жертву, отравить, убить или отправить в глубокий сон.

Мешок желудей много не весил, почему бы и не взять.

Просто у меня есть сомнения, что в ближайшем будущем тут найдется много колоний, которым я смогу довериться. Призраки подорвали хрупкий мир Ковчега, и найти бы вообще хоть кого-то в живых.

Не у всех есть возможности леса.

Плененного призрака продолжали допрашивать, и я не знаю, сколько это продлится, терпения лесу не занимать. Думаю, деревья даже не понимают концепцию спешки, или нетерпения. Размеренность, неутомимость и неуклонность — вот их конек. И спокойствие. В другом месте призрака бы разорвали в клочья сразу за то, что они натворили, но нет — деревья продолжали его допрашивать. Теперь с моими расшифровками и основным словарем они справятся и без меня.

Почти все, что я хотел знать, я узнал.

Призраки прорвались на корабль, прорвались недавно, прорвались за шагающим — но не за мной. На старте их было три десятка.

Так что мой рюкзак, и пояс, потяжелели еще. Больше гранат.

Хорошо, что удалось нагрузить еще и Ананси. Отговорки, что у него есть альтернативные возможности, не прошли. На войне нет лишнего оружия.

И появилась новая задача, не стоявшая передо мной еще недавно — найти соплеменника, если успею.

Ананси вновь выстроился в обычный порядок — часть пауков впереди, в разведке, другие идут параллельными курсами в боевом охранении. Один рядом со мной, чтобы поддерживать связь и быстрее отреагировать, если что-то случится.