Седьмой царевич 2 (СИ). Страница 30

— Сильно сомневаюсь, — ответил я, и по знаку Сергея на меня нацелили сразу десяток стволов. — Хэй-хэй, полегче. Собираетесь стрелять в безоружного?

— Никаких проблем, — сухо ответил чекист. — Если это предотвратит будущий теракт или раскол среди элит государства, это даже не допустимый риск, а единственный разумный вариант.

— Ну, в таком случае вам стоит беспокоиться не обо мне, — хохотнул я, глядя в темноту. — Кажется, вы напали на кого-то важного для них.

— Что? — не понимающе спросил Сергей, оглянувшись, и в этот момент, словно по команде, десятки обезьян начали кидаться в чужаков камнями. Увы, я тоже находился среди чужаков, так что пришлось уворачиваться. И даже немного было завидно оперативникам в полном штурмовом бронежилете. Им-то никакие камни были не страшны, если не прилетали в лицо.

— Уберите своих макак, немедленно, — подойдя к профессору, потребовал Сергей. — В противном случае нам придётся открывать огонь на поражение, в результате погибнут десятки, а то и сотни ваших животных, а мы всё равно вас увезём отсюда на допрос.

— Господи, какие же вы все чурбаноголовые… — с тоской проговорил Филимон Иосифович. — Они не тупые животные, но и не люди, их мозг находится на уровне пяти-семилетнего ребёнка, с хорошо подготовленным телом, инстинктами и пониманием стаи. Они даже начинают кооперироваться между видами.

— И при чём тут это? — недовольно спросил чекист, которому в плечо прилетел острый камень.

— Вы бы в свои семь лет послушали родителя, которого пытаются обидеть, если бы чувствовали за собой силу? — с грустной улыбкой посмотрел на нас профессор. — На вашем месте я бы готовился к приходу старших братьев. С которыми тот наглый молодой человек уже встречался. Только теперь они будут давать отпор в полную силу.

— О чём этот яйцеголовый⁈ — спросил у меня Сергей, резко обернувшись.

— Он про горилл, а значит, камни скоро полетят куда больше, — ответил я, отступая к машинам, так чтобы мне хоть одно направление прикрыл железный борт. А спустя всего несколько секунд вместе с относительно небольшими, с кулак размером, камнями, из темноты в нашу сторону полетели настоящие булыжники. И размеры их были от растопыренной ладони до конской головы.

Один из таких камней пролетел в полуметре от меня, врезался в кабину уазика и смял её, пробив капот и крыло до двигателя, который жалобно звякнул и сместился, выводя всю конструкцию из строя.

— Огонь по готовности! — приказал Сергей, когда один из булыжников прилетел в тяжело бронированного бойца, но просто смял его месте с доспехом. Несколько автоматов тут же застрекотали, смертоносным веером окутывая округу. Темнота разверзлась криками боли, воинственным рёвом, жалобным воем и писком. Всё смешалось в этой какофонии звуков, а затем поток камней прекратился так же резко как начался.

— Берём свидетелей и уходим.

— Что с оборудованием? — спросил один из оперативников, не собираясь опускать автомат. — Мы его не вывезем сегодня.

— Машины сильно повреждены, возможна только эвакуация личного состава, — доложил другой боец.

— Значит, берём этих двоих, — приказал Сергей, показав на профессора и его ассистентку. — Господа бояре решили, что они вне нашей юрисдикции, так что пусть выбираются сами. Уходим.

— Эй, а наручники снять? — возмутился Саня, когда его бросили на пол. Спецы даже не обратили внимания на этот возглас, быстро упаковывая свой багаж и покидая территорию на двух оставшихся целыми джипах.

Обезьяны оказались достаточно сообразительны, чтобы сложить 1+1 и камни обрушились вслед беглецам, оставив нас почти без внимания. Десяток мартышек в азарте обстреливали нас камнями из кустов, но я уже подхватил товарища и затащил его обратно в помещение лаборатории.

— Ха, а этого они не забрали! — не смог сдержать я улыбку, глядя на оставшегося привязанным к кушетке Владлена. — Жди здесь и смотри, чтобы он тоже никуда не ушёл.

До уазика было всего ничего, а там, кроме закованного милиционера, оставались и ключи от наручников. Так что я прихватил и то и другое. Поставив служителя закона рядом с неодобрительно взглянувшем на меня парнем.

— Почему они его оставили, а забрали профессора? — удивлённо посмотрел на меня Саня, пока я освобождал его от оков.

— А подумать?

— Не, у меня сейчас башка не варит, — помахал рукой Саня. — Кажется, в неё что-то прилетело. Тяжёлое.

— Наверное, это была мысль. Но в голове у тебя она не поместилась, — ехидно заметил я. — Ответ на самом деле очевиден. Им нафиг не нужен полумёртвый свидетель, они не собираются искать заказчиков, потому что они им хорошо известны. А вот научное светило, которое изобрело нейростимулятор, — совсем другое дело.

— И что теперь? Нас же они по какой-то причине трогать не стали.

— А зачем им напрягаться? — пожал я плечами и, подойдя к телефону, поднял трубку. Гудков не было. — Как я и думал. Они отрезали нас от связи, за окнами толпа жаждущих крови зверей. Гориллы тоже скоро вернутся, когда не смогут догнать машины. Так что всё будет сделано за них. Без всякого их участия. Остаётся только дожидаться рассвета. Авось, втроём мы выберемся.

Глава 14

Ждать до утра не пришлось. Буквально через час снаружи раздался рёв двигателя и к зданию подъехал БТР. Уж не знаю, с чем собирались справляться бойцы, но подготовились они всерьёз. Да только опоздали. Восемь упакованных по последнему слову бойца, прикрываясь щитом, зашли в здание, но стоило им увидеть, как мы с одногруппником развалились в креслах…

— Ваши сиятельства, с вами всё в порядке? — спросил один из бойцов, чей голос оказался приглушён шлемом и балаклавой.

— Полагаю, вы из СИБ? — спросил я, осмотрев штурмовую группу без знаков различия. — Как ваш куратор в Сочи?

— Если вы имеете в виду князя Филиппа Елецкого, он скончался, — мрачно ответил мужчина.

— Я почти верю, что вы свои. Только прибыли почему-то слишком поздно.

— В таких случаях обычно спрашивают документы, — устало и несколько зло бросил боец, достав корочки. — Граф Виталий Комаровский, силы специальных операций имперской безопасности. А что до времени, заняты были, охотились.

— Прошу прощения за недоверие. Но нас уже навестили официальные лица. Тоже с автоматами и полном обмундировании. Забрали с собой двух основных свидетелей, документы и ретировались, — усмехнулся я, убрав руку с автомата. — Так что…

— Что вообще за бардак у вас произошёл? — осмотрев разгромленную лабораторию, спросил мужчина.

— Вот этот верный служитель закона, — показал я на милиционера. — Вспомнил, что слышал о проведении экспериментов на людях, и любезно согласился подвезти нас до лаборатории.

— Тогда почему он в наручниках? — уточнил граф.

— А, небольшое недопонимание. Он сам расскажет на допросе, — отмахнулся я. — В общем и целом, мы нашли кандидата неврологических наук, Владлена Пустобрюхова, который проводил испытания нового метода нейростимуляции на людях. Вон он лежит.

— Он ранен? Что случилось?

— Оказывал сопротивление при задержании.

— Пипец, — проговорил Комаровский, сняв шлём-сферу и взъерошив короткие волосы, — Даже мы при задержании не стреляем на поражение.

— Ну, он сильно сопротивлялся, натравил на меня обезьян, собирался пристрелить. Так что мне стоило больших усилий сохранить ему жизнь, — ответил я, пожав плечами. — К слову, он точно знает место, где проводились опыты на людях, а также заказчиков и исполнителей. Вероятно, его не забрали только потому, что посчитали шансы на выживание минимальными. Нам же он нужен как воздух. Вернее, вам. Потому что мне до этих уродов не добраться.

— Слышал, вы любите влезать в неприятности по горло, что же сейчас случилось, что решили отступить?

— Лаборатория находится в Абхазии. Мне туда путь заказан, — спокойно ответил я. — Да и вообще, это ваша работа. Единственное, о чём прошу, доберитесь до того урода, по вине которого погиб Филипп.