Отец Народа (СИ). Страница 33

Чрезвычайно интересный спор, перемежаемый байками из жизни врачей, прервало появление Отрады Головлевой. Татьяна ради встречи с ней из лепестка выбралась, так-то она своё хозяйство покидать не любит. Если бы требовалось только осмотреть Отраду, я бы прихватил кого-то другого, благо, хороших диагностов в госпитале хватает, но программа этим не ограничивалась. В Турьей земле достаточно богатых людей, готовых платить за качественное лечение. Причем не все из них доверяют гильдейским целителям, зато слышали хорошие отзывы о нас. Почему бы не попробовать откусить кусок рынка медицинских услуг? Завтра наш главврач уезжает в столицу, покрутится там на местности, проведет первичный анализ.

— Здравствуйте, госпожа Отрада. Легко добрались?

— Здравствуйте, господин Александр. Благодарю, всё хорошо. Я давно не выбиралась из Триединства, так что путешествовать оказалось даже неожиданно приятно.

— Рад слышать. Разрешите представить вам госпожу Татьяну, она будет проводить осмотр…

Взаимное расшаркивание заняло минут десять. Головлева после прибытия в городок успела отдохнуть, о том, что до осмотра есть нельзя, её заранее предупредили, обязательную чашку чая выпила быстро. Она не торопилась поскорее покинуть наше общество — наоборот, ей было интересно общаться с давними партнёрами её клана, про которых родители в детстве сказки рассказывали. Да и в целом малые Народы прочно заняли место в людском фольклоре, то есть женщина, можно сказать, в легенду попала. Однако, будучи личностью ответственной и считающей, что должна нам за помощь сыну, она стремилась поскорее расквитаться хотя бы с частью долга.

Осмотр проходил в специально подготовленной комнате, где Татьяна заранее разместила кучу разномастной аппаратуры. Надо бы через годик-другой к ней в ученики податься. Я, конечно, в медицине разбираюсь, с моим сроком жизни поневоле станешь мастером во множестве сфер, тем более в такой, жизненно важной. Однако знания копятся, открытия совершаются, прогресс непрерывен, поэтому каждое столетие приходится проходить переподготовку, узнавая что-то новенькое. К тому же, практикую я редко, навыки утрачиваются. Лечиться лучше у кого-то другого.

Прошло три часа, прежде чем Отрада снова появилась в гостиной.

— Госпожа Татьяна очень ответственно относится к своей работе, — кривовато улыбнулась она. Выглядела Головлева уставшей.

— Мне неприятно доставлять вам неудобства, госпожа Отрада. При других обстоятельствах то обследование, что мы провели сегодня, растянулось бы на несколько дней или даже неделю. К несчастью, и у нас дел полно, и вас мы надолго отвлекать не рискуем. Прошу, садитесь.

Сняв со стоящих на столе блюд крышки, я принялся разливать суп по тарелкам, попутно подогревая его. Чтобы не возникло недопонимания, пояснил:

— Татьяна к нам не присоединится, она занята первичной обработкой результатов. Вдруг потребуются ещё какие-то тесты?

— Тогда, возможно, лучше подождать? — глядя голодными глазами на еду, всё же уточнила женщина.

— Незачем, кушайте спокойно. Приятного аппетита!

Отрада не ела почти сутки, я тоже за столом не особо болтлив, поэтому следующие минут двадцать прошли в относительной тишине. Здесь, кстати, использовали нож и вилку, хотя некоторые блюда почиталось правильным есть палочками. Взаимопроникновение культур, случившееся ещё в прошлой эпохе и ставшее привычным.

За чаем с пирожками разговор продолжился.

— Соседи думают, что я отправилась в Баремин. От мужа остался небольшой доход, связанный с поставками специй, я раз в год уезжаю договариваться с купцами. Могу задержаться на пару дней.

— Не стоит. Меня впечатлили подчинённые господина Близкого, не хочу давать им лишней пищи для размышлений.

— Когда вы успели с ними познакомиться? — улыбнулась Отрада, поддерживая легкий тон.

— Знакомство заочное. Мы собираем информацию из множества источников, и все они без исключений отмечают высокую эффективность гильдейской контрразведки. Примеры удачных операций приводят. Тот случай, когда паранойя себя оправдывает, и лучше не давать дополнительных наводок аналитикам — когда мы начнём действовать, их и так появится достаточно.

— Значит, вы решили вернуться к союзу с Огневыми?

Медленно, с сожалением я покачал головой.

— Нет. Мы будем работать с Триединством, это видно уже сейчас. В Гильдии состоит много достойных людей, которых мы будем рады видеть среди своих партнёров. Что же насчет Огневых… С ними слишком много неясного. Пока попытки разобраться в связанных с ними странностях ни к чему не привели, может, с вашей помощью что-то узнаем.

— Карина вернулась, — невпопад откликнулась женщина. — Карина Огнева, моя подруга. Почти полгода отсутствовала, где была, молчит. Ходит мрачная. Может, вам с ней поговорить?

— Ей наверняка уста запечатали. К тому же, в великих кланах учат не откровенничать с посторонними.

— Какой же Игривый Народ посторонний! Речь вашего правителя перед разрывом договора до сих пор помнят. Дед рассказывал, потом многие признавали, что он был прав, надо было искать иной путь.

— Потом?

— Спустя года три. Страсти утихли, люди успокоились и начали вспоминать.

Неполный рассказ о том, что происходило в первые годы после разделения клана, я слушал с тоскливой горечью, смешанной с тяжелым, гниловатым удовлетворением. Мерзкий червячок в сердце, от которого невозможно избавиться до конца, несмотря на постоянные напоминания, упорно подавал голосок, пискляво нашептывая «а я же говорил». Иногда своя правота не радует.

Подробностей Отрада поведать не могла, она во время раскола ещё не родилась, и в своём повествовании опиралась на слова деда. Тот состоял в свите одного из старейшин, то есть видел чуть больше рядовых членов клана. Потом старейшину грохнули, карьера накрылась, но память о прошедших событиях осталась. Вот ей, вместе с личными соображениями, старик с внучкой и делился — после того, как убедился, что девчушка умеет держать язык за зубами.

Создание Триединства, объединение с давними конкурентами понравилось не всем. Огневы, Мокшины и Ревские являлись крупнейшими кланами региона, противоречия между ними иногда выливались в яростные стычки, без трупов не обходившиеся. В каждом клане существовали люди, настроенные резко против идеи жить рядом с кровниками, работать вместе, при необходимости помогать, защищать. Радикалов было не особо много, и, в целом, верхушка их контролировала, но у Огневых существовал фактор, серьёзно влиявший на ситуацию. Их совет старейшин (он в любом крупном клане есть, практически обязательный элемент внутреннего устройства) обладал необычайно широким кругом полномочий. Тоже, в общем-то, не страшно, тем более что поначалу старейшины Мстислава, тогдашнего главу, поддержали. Люди неглупые, они прекрасно видели, как интриги стравливающего их с соседями княжеского двора, так и сулящие объединением перспективы. Поэтому на первом этапе совет был настроен благожелательно. А вот потом нашлись умные головы, решившие воспользоваться временной неразберихой, чтобы отжать себе дополнительных привилегий.

Вряд ли они хотели гражданской войны. Скорее, просто недооценили скопившееся в клане напряжение.

Результатом стала гибель значительной части воинской элиты Огневых, раскол и проседание во влиянии. Кланы и администрация Гильдии, согласно Уставу, не имели права вмешиваться во внутренние дела одного из своих членов, зато они могли воспользоваться удобным моментом, чтобы отобрать часть властных рычагов. Что и проделали. С тех пор Огневы в Триединстве на особом положении, потому что у них часть прав вроде есть, только возможностей воспользоваться ими нет. Кроме того, оттуда же идёт глухой конфликт между правящей семьёй и старейшинами, мешающий разобраться с внешними проблемами.

— Кому принадлежит инициатива избавляться от слабосилков? Выдавливать их из состава клана?

— Не знаю, — подумав, ответила Отрада. — И, если откровенно, какая разница, кто был первым? Сейчас они в своём отношении едины. Ни разу не слышала ни от главы, ни от старейшин, что надо действовать иначе.