Архимаг с пеленок. Том 3 (СИ). Страница 30

Но Федя, вон, сидит с Азатом и Стасом, тем самым антимагом. Не знаю уж, чем таким он прославился, что попал в нашу группу на четырнадцатом месте. В том году я на этого тихоню и внимания не обращал.

И вокруг Юленьки Долгорукой собрались девочки. Две — и я даже запомнил их имена с итогов экзамена!

Первая, вся округлая и розовощёкая — Инга Бергсон. Бергсоны старые шведские дворяне, в незапамятные времена присягнувшие России.

А вторая, тощая и высокая, но явно уже умеющая подать себя другим — Александрина Голицына. Как я слышал от взрослых, вторая дочь главной ветви рода князей Голицыных. Тоже важная птица.

По этой причине Юленька с ними и сошлась — всё княжеские дочери.

Ну а ещё потому что «ой, какие у вас имена нетаковские»! И это ещё одна причина, почему я хорошо запомнил обеих.

Инга и Александрина — шестое и десятое место в годовой таблице.

Надо сказать, что Мари оказалась не единственной, кто сидит в одиночестве. Соседа не было у ещё одной девочки и одного мальчика. Но вместе они никогда не садились.

Девочка-то — миниатюрная тихоня Олеся со смешной фамилией Киж — может и рада была бы посидеть с целой принцессой. Но Мари шарахалась от неё как от огня.

Ещё бы! Олеся ведь простолюдинка. Третья, помимо Лизы и Азата. Но Азат-то хоть сын богатого бизнесмена, а Лиза в моей тусовке. А вот Олеся даже спустя год тут всего боится, как и её мама, и лишь изредка робко пытается с кем-нибудь заговорить.

Мне иногда становится её жалко. Но я твёрдо решил — моего общества достойны лишь те, кто сам его ищет. И готов ради этого преодолеть себя, как та же Лиза.

Рина тут исключение — но и она тоже проявляла инициативу.

Совсем другое дело — Виталий Сперанский, или просто Зазнайка. Представляете, кем надо быть, чтобы тебя так прозвали аж целые княжеские дети⁈

Даже я называю его не иначе как Зазнайкой — прозвище просто идеальное. Младший сын действующего Министра Просвещения Империи, Виталик причудливо сочетает в себе невероятную для его возраста эрудицию и усидчивость, невероятное же презрение ко всем вплоть до самой принцессы и щемящую обиду на отца за то, что он младший сын и уже знает — ничего от родителя ему не светит.

Тощий, с реденькими волосами и бегающими глазками, он единственный кроме меня, как оказалось, умеет читать и считать. И даже осваивает письмо. В три-то года!

Менталист он. Контролирующий Источник, но очень причудливый. Направленный не на других, не на вещи — а на самого себя. По началу я вообще думал.что он тоже переродился, да и сейчас не вполне уверен в обратном — настолько рано проявился этот его самоконтроль.

Это не Зацикленный Источник — с развитием этот паренёк сможет стать мощнейшим отдающим эмпатом и телепатом, или харизматическим лидером, подавляющим всех вокруг своей волей.

Просто его силы будут направлены не на влезание в чужие головы через магию, а на усиление своего ментального потенциала — а затем уже распространение ментальных и эмоциональных волн вовне.

Интересный кадр. Таких в моём мире даже магами не все считали. Куда чаще из таких вырастали святые подвижники, выдающиеся диктаторы, или невиданные мудрецы.

Из Виталика пока растёт крыса и зазнайка. И никто не хочет с ним дружить. А он не хочет дружить с нами.

В общем, все довольны.

Кроме отца Виталика, при всех отчитавшего его за лишь двенадцатое место. Так что всех, кто выше, мальчик уже ненавидит, а всех, кто ниже — презирает.

Ну а четвёртое и пятое место в таблице заняли совсем никому не известные персоны. Два брата — Павел и Юрий Дашковы соответственно.

Два сына главной ветви «железных князей» Дашковых, уже два века поставляющих России выдающихся военачальников. Оба из последней, четвёртой, группы, оба ведут себя тише воды ниже травы.

Но оба преуспевают и в спорте, и в лабиринте, и в аурочтении. А ещё у обоих Стихийный Источник, воплощённый в стихии Воздуха.

И первым, что освоили оба брата, оказался самый обычный полёт! Не самый выдающийся, не очень-то шустрый — но его хватило, чтобы хорошо сдать экзамен, чтобы ускорять себя в спорте, легче проходить Лабиринт… да и ауры оба читают отлично.

Но оба они такие тихони, что кажется, будто только друг с другом и умеют разговаривать. Странные они.

Да и не очень-то мне интересны.

Вот такие выводы я сделал обо всех ребятах нашей группы, понаблюдав за ними первый месяц. Запомнил.кто есть кто, кто чего примерно из себя представляет…

Занятно, кстати, что ни одного «ремесленника» — будущего артефактора, местника, или сотворителя — у нас в группе нет. Но это ожидаемо — как им нормально проявить себя в трёхлетнем возрасте-то⁈

— Чё ржёшь⁈ — окрысилась на принцессу Рина. У них ещё с прошлого года отношения не задались.

— Хи-хи-хи… ничево! Вы пьёста смешные! Хи-хи-хи!

— Хвосьтик, мозешь лучше её скушать, а не булочки? — шепнул коту на ушко Саня. Прислушался к чему-то, расстроено вздохнул.

Видимо, даже булка с яблоком коту на вкус лучше маленькой мажорки.

— Не надо её есть. — покачал я головой. — Отравится ещё!

— Хи-хи… Чего эта⁈ — встрепенулась Романова. — Я не довита… явои… нидовитая я!!!

Интересно, а у неё какой тип Источника? Как-то не доводилось узнать об этом косвенно. Но я тут же вспомнил, как она с подружкой за нами подглядывала.

Ну точно же! Тоже Искажающий, как у меня. По крайней мере, с высокой вероятностью.

М-да. Что-то развивает он её как-то не очень эффективно.

— Ядовитая-ядовитая! — важно проговорил я. — Настоящая змея!

Девочка открыла рот. Закрыла. Снова открыла. А потом на её голубых глазах проступили слёзы.

— Я НЕ ЗМЕЯ-Я-Я-Я-Я!!!

— Подёмте, ребята. — махнул я своим. — А то укусит ещё!

С боязнью оглядываясь на орущую Мари, моя маленькая банда покинула столовую. А, оказавшись на свежем воздухе, я улыбнулся и торжественно произнёс:

— Вот! Я же говорил, научу вас, как быть нахальными. Вот так надо!

— О-о-о-о-о…

— А она правда зьмея? — наивно посмотрела на меня Лиза. Я решил не разрушать представления ребёнка и ответил:

— Не знаю. По-моему, да.

Но это стало лишь началом моей славы. Как выяснилось, в тот день в столовке тоже висела камера, которую я упустил из вида — и следующим же утром моя шутка над Мари разлетелась на весь мир.

М-да. Как-то уж больно пристально на меня в последнее время смотрят наши камеры. Так и ждут, что чего-нибудь такое выкину.

— Нельзя так шутить над девочками! — отчитывала меня мама за завтраком.

— А над мафиками мофна фтои? — машинально ответил я, жуя манную кашу. Не знаю, чего другие дети так от неё плюются. Вкусная каша.

— А… И над мальчиками нельзя! — пришла мама в лёгкое замешательство. — Ни над кем нельзя, особенно над принцессами!

О прогнивший мир двойных стандартов! Я не хочу в нём жить, дайте мне выйти в окно!

Ладно, не думал я выходить в окно. На самом деле, с утра я думал о выстраивании траектории успеха, как говорят в телерекламе.

Да, с утра батя ехидно показал мне заголовок какой-то жёлтой газетёнки: «Вчера — Апокалипсис, сегодня — плевок в императорскую кровь: как протекают будни детей в новом особом саду».

Не знаю уж, что за придурок составил такой длинный и патетический заголовок. Надеюсь, его уже уволили.

Но это всё — выходки. Не поступки. Этим я привлёк к себе первичное внимание… даже слишком много.

Некоторые идиоты уже и впрямь нарекли меня то ли избранным героем, то ли Антихристом. Этих фанатиков хрен разберёшь. У них таких избранных по семь штук на неделе.

Но чтобы люди НА САМОМ ДЕЛЕ начали думать о моей необычности, моём особом пути, нужны поступки.

Даже не так — Поступки. Что-то выдающееся и с большой буквы.

Эх, вот бы на детский сад напала какая-нибудь злобная тварь, а я бы её героически одолел… И не сдохнуть бы ещё при этом.

Да, было бы идеально.

Увы. Патрульные глайдеры бдят неусыпно, и лезть сюда дураков пока не нашлось. Так что пока ничем особым я выделиться, пожалуй, не могу.