Кровавая луна (СИ). Страница 58

— Это был плохой план с самого начала.

Я уже собиралась схватить его за голову, прижаться губами к его губам и послать к черту спокойную ночь, когда здание сильно тряхнуло, а маленькая люстра наверху сорвалась с цепи и рухнула на пол. Атлас поднялся и слетел с меня размытым пятном, и я вскочила, упираясь ногами в матрас, выставив клыки и приготовившись.

Огни замерцали, и раздался мощный грохот, снова сотрясший фундамент здания. Снаружи немедленно завыли сирены, и из-за окна донеслись крики. Атлас опередил меня, отодвинув плотную занавеску, но мы едва могли что-либо видеть сквозь дым, заполнивший воздух снаружи, освещенный заревом пылающего костра прямо за ним.

Дверь моей спальни распахнулась, и в комнату ворвались Меррик, Фауст, Бастиан и Август с паникой в глазах.

— В посольстве людей произошел взрыв! — Меррик кричал, пока я лихорадочно одевалась и засовывала ноги в ботинки. Атлас делал то же самое. — Нам нужно немедленно выбраться из здания.

— Что, черт возьми, происходит?! — Крикнула я, пытаясь зашнуровать ботинки.

— Пока слишком рано говорить, но посольство охвачено пламенем, и мы думаем, что это тоже может стать мишенью, — сказал Фауст, стоя у окна, откуда он наблюдал за разворачивающимся хаосом сквозь дым. — Поторопись, нам нужно идти прямо сейчас! — сказал он, снова поворачиваясь ко мне лицом.

Август двинулся, подталкивая меня к двери, но я уже бежала. Остальные последовали за нами, когда мы прошли по коридорам и вышли в гостиную, где около пятидесяти вампиров и несколько ведьм собрались вокруг телевизора. Свет все еще горел и больше не мерцал теперь, когда здание стабилизировалось, и ведущая новостей кричала в камеру, когда мы все собрались вокруг, чтобы посмотреть.

— Когда мы вели прямой репортаж с передовой линии посольства, где бунтовщики пытались проникнуть в самые охраняемые правительственные здания города, взрыв в Посольстве Людей потряс четыре городских квартала, а внутри все еще бушует пожар. Службы экстренного реагирования находятся в пути, но пока нет полной уверенности в том, находились ли какие-либо городские чиновники внутри здания во время взрыва, всего пять минут назад.

Камера переместилась через плечо женщины, показав остатки горящего здания с рушащейся половиной западного крыла. Национальная гвардия оттесняла толпы людей, которые требовали сфотографировать разрушения на видео.

Женщина вернулась, поднеся руку к наушнику.

— Мы получили сообщение о том, что несколько официальных лиц действительно присутствовали в посольстве во время взрыва, включая жену сенатора штата Элоди Харкер. Жена сенатора предположительно присутствовала на конференции с приглашенными официальными лицами, когда здание взорвалось. Это произошло после трех недель поисков их пропавшей дочери, Сиренити Харкер, похищенной членами Ковена вампиров Ноктюрн. Мы пока не знаем, было ли это нападение связано с похищением. Дополнительная информация появится позже.

В течение нескольких медленных ударов сердца мне показалось, что мой мир рушится, как западное крыло посольства. Темнота подкралась со всех сторон к моему зрению, и лицо моей матери вспыхнуло в моей голове. Моя мать, моя мать, моя мать…

Я не обращала внимания на толпу вампиров, которые начали поворачивать головы и пялиться на меня. Больше я никого не видела. Я видела только это горящее здание на экране, когда звуки стихли, сменившись звоном в ушах. Казалось, все замедлилось и ускорилось одновременно. Я смутно осознавала, что несколько голосов кричат мне в уши и чья-то рука ложится мне на плечо и поясницу, но их прикосновения ничего не значили.

Моя мать…

Я побежала еще до того, как осознала, что делаю. Минуя лифты, я заметила дверь и воспользовалась ею. Выбегая из вестибюля пентхауса, я слышала, как парни выкрикивали мое имя, и чувствовала, что они идут за мной, но мне было все равно. Мне нужно было выбираться. Мне нужно было добраться до нее. Ничто другое не имело значения, кроме этого. Ни люди, ни секретность, ни безопасность. Ничто не имело значения, кроме как вытащить мою маму из того здания. В глубине души я знала, что это сделал Райан. Я не могла этого объяснить, просто знала, что он несет ответственность. Этот ублюдок стирал все следы нашего присутствия, а потом разыгрывал роль скорбящего вдовца.

Парни наступали мне на пятки, когда я спускалась по лестнице. Мне нужно было двигаться быстрее. Это не сработало. Если они поймают меня, то увезут отсюда и запрут в другой комнате. Оказавшись на следующей площадке, я решила послать все к черту и перепрыгнула прямо через перила, стремительно пролетев по центру спиральной лестницы, пока не приземлилась на мраморный пол внизу, разбив его вдребезги. Удивительно, но я почти ничего не почувствовала. Я вскочила и побежала к дверям.

Я услышала, как парни позади меня все еще выкрикивают мое имя, поэтому побежала быстрее, таща задницу к ярким окнам впереди, зная, что если я только выберусь наружу, то смогу убежать. Никто из них не принял зелье дневного света, поэтому они не могли последовать за мной туда. Мне просто нужно было обогнать Августа.

Я услышала серию проклятий позади себя, когда выбежала через парадную дверь на ослепительный солнечный свет, и знала, что они просто оттащат Бастиана назад и заставят его найти какое-нибудь зелье дневного света. Понятия не имею, сколько времени это займет, поэтому использовала это в своих интересах, продолжая идти, осматриваясь по сторонам. Мне нужно было пересечь перекресток, миновать скопище полицейских машин и баррикаду из охранников.

Улица была заполнена людьми, и я лавировала между ними, расталкивая некоторых с дороги. Я слышала обрывки криков и проклятий, пока мчалась сквозь них. Некоторые из них выкрикивали мое имя, а другие пытались вытащить свои телефоны, чтобы сфотографировать, но я двигалась слишком быстро.

Я завернула за угол и резко остановилась, уставившись на посольство людей, языки пламени поднимались в небо, когда на землю рушилось все больше бетона. Пожарные машины поливали пламя огромным количеством воды, но это практически ничего не давало, и, похоже, на самом деле становилось все хуже.

— Сиренити Харкер?! — крикнул кто-то рядом со мной. Я оглянулась и увидела, что несколько человек стоят тесной группой, уставившись на меня с широко раскрытыми глазами и практически отвисшими челюстями. — Черт возьми, это она!

Не обращая на них внимания, я направилась в западное крыло посольства, которое в настоящее время разрушалось. Большинство охранников были размещены с другой стороны здания, пытаясь убедиться, что они вывели всех из этого района и сдерживают толпу, что оставило много проходов с другой стороны между машинами скорой помощи. Я побежала к нему, протиснувшись между двумя пожарными машинами и перепрыгнув через оцепленную территорию.

Меня заметили двое пожарных. Было трудно слиться с моими белыми волосами, сияющими на солнце, как гребаный маяк, поэтому я обогнула их, слыша, как их шаги затихают позади меня, поскольку я двигалась быстрее, чем когда-либо прежде. Я должна была добраться до своей мамы, найти ее. Даже если бы я нашла только ее тело, я должна была. Я не могу оставить ее там. Она была всем, что имело значение.

В ту секунду, когда я вошла в здание, мне в лицо ударила стена обжигающего жара, от которого волосы откинуло назад. Рев был почти оглушительным. Пламя поднималось повсюду, и мне приходилось уворачиваться от падающих обломков и кусков мрамора, которые дождем сыпались сверху с того, что раньше было верхними этажами. Я знала, что спасатели не последуют за мной сюда. Человек не смог бы выдержать такую жару. Вдыхание дыма поставило бы его на колени за считанные минуты. К счастью, моя вампирская сторона проявилась в полную силу, и я поняла, что вообще не дышу.

Несколько мраморных осколков ударили меня при падении, но я едва почувствовала их, пробегая через пустынные, разрушающиеся залы. Вокруг меня были разбросаны тела, некоторые из них были разорваны на куски, другие сгорели дотла. Я не слышала, чтобы кто-нибудь звал на помощь, и у меня не было ни малейшего представления о том, где могла быть моя мама. Я не знала, что она когда-либо проводила встречи в посольстве. В основном она занималась благотворительными мероприятиями и кружками светских львиц и никогда не вмешивалась в деловые вопросы. Что-то во всем этом меня не устраивало.